Аккуратно ощупывая пядь за пядью, дотронулась до какого-то пузырька. Потом ещё до одного, а затем до целой деревянной коробки с разнокалиберными бутылочками. Дальше просто длины руки не хватило, так как во второй продолжала держать метлу, чтобы не упасть впотьмах. Помимо различной посуды, действительно напоминавшей лабораторную, вся столешница была усеяна какой-то трухой. Остатки сушёных трав? Вполне вероятно. Но когда мои пальцы коснулись холодного металлического основания, я едва не вскрикнула от радости, опознав стоящую лампу. При этом сюрпризы не закончились, так как внутри резервуара явно плескалось какое-то горючее. Даже странно, что почти всё в доме истлело, а содержимое лампы не испарилось. Впрочем, мне ли удивляться, если сама непонятно как оказалась здесь?

Не мудрствуя лукаво, я прихватила с собой лампу, а затем вернулась на кухню. Открутив резервуар, принюхалась. Вроде керосин, а вроде и масло какое-то... В принципе, терять мне было особо нечего, поэтому, вернув нижнюю часть на место, сняла стеклянный плафон и с помощью лучины перенесла огонёк из очага на фитиль. Принцип регулировки интенсивности горения пламени был прост: достаточно лишь покрутить колёсико, похожее на шестерёнку, чтобы скрыть в специальной прорези часть плетёного шнура или, наоборот, выдвинуть. Так, ладно. С освещением вопрос относительно решён, поэтому я решила снова вернуться в ту комнату. Правда подстраховалась на всякий случай, взяв на этот раз с собой вместо метлы ведро с водой и мокрую тряпку.

Вдоль стен расположились шкафы, заставленные различной лабораторной посудой. Колбы, реторты, простейший перегонный аппарат, склянки и даже прообразы чашек Петри... Причём часть ёмкостей была заполнена какими-то жидкостями, трогать которые я поостереглась из соображений безопасности. О нет, я не трусиха, но здравый смысл подсказывал, что не следует лезть туда, о чём не знаешь ничего. Спасибо, но мне хватило сегодняшнего конфуза с насосом. Пыли тут было стократ меньше, чем в остальном доме, но на уборку времени сегодня уже не осталось. Пора навестить Розана и посмотреть, как там дела с его раной после проведённой операции. Я только позволила себе забрать несколько пустых баночек, чтобы в них ссыпать растолчённые травы.

Обследуя стену, которая так и была повёрнута под углом примерно в сорок пять градусов, чтобы понять, где спрятан механизм, услышала с улицы голос Ридора: – Эй! Ты там про нас не забыла, ведьма?

Лёгок на помине, чтоб его...

Глава 7. Мир не без добрых... людей

Естественно, именно в это мгновение я случайно ткнула в нужный камень в стене, и потайная дверь вернулась на место. Запомнив координаты «кнопки», спустилась на первый этаж, а затем пошла открывать дверь. Мужчина был зол, но молча вошёл в дом.

– Мне нужно пересыпать травы, а потом я отправлюсь проведать Розана. Кстати, как он себя чувствует?

– Сын сильно страдает. Говорит, что рука огнём горит, покоя не даёт.

Огнём горит? Плохо, очень плохо. Пока в голове просчитывались варианты, как помочь юноше, имея очень скудный набор подручных средств, Ридор удовлетворённо хмыкнул: – Ну хоть грязищу свою убрала, ведьма.

Резко развернувшись, я уткнула «руки в боки» и медленно произнесла: – Не стоит так ко мне обращаться, у меня имя есть. Меня зовут Катриона Блэкчер, попрошу запомнить.

– Рионка, значит... Ладно, – фыркнул Ридор, продолжая рассматривать обстановку.

Рионка... Катриона... Риона... В принципе, Риона мне даже больше нравится, чем полное имя, кажущееся мне громоздким. Я тщательно сполоснула принесённые баночки, вытерла их насухо и пересыпала в них травы. Затем уложила простерилизованные инструменты обратно в металлический футляр и убрала всё в узелок. Пора посмотреть, как там дела у Розана. Надеюсь, что ему не взбрело в голову расковырять наложенную повязку.

Одевшись и заперев дом, я пошла уже знакомой дорогой к нужному дому. Ридор держался позади, из-за чего чувствовала себя, словно под конвоем. Ладно, сделаю всё, что смогу, а завтра с утра постараюсь добраться до главы. Надо ведь выяснить, каким образом оказалась в этой деревне и вообще откуда сама родом. Лучше всего было бы уехать отсюда навсегда: не нравилось мне здесь. Ни люди, ни сама атмосфера.

Внутри избы царила мрачная обстановка, сильно чадили светильники в виде чаш, развешанные на цепях по углам. Сагана сидела со скорбным видом у постели сына и всем своим видом напоминала плакальщицу, приглашённую для того, чтобы сопроводить душу покойника до того как того отнесут на кладбище. В общем, атмосфера царила не просто не радостная, а весьма угнетающая, давящая морально настолько, что хотелось подобрать юбки и бежать куда глаза глядят, только бы подальше отсюда.

– Пришла... – надломленным голосом прохрипела Сагана, поправляя одеяло. – А мальчик страдает по твоей вине...

Что?! Моему возмущению не было предела. Даже дар речи пропал на мгновение. Это великовозрастный обалдуй сам себя довёл до такого состояния, а я виновата?! Нет, бежать нужно отсюда, и как можно скорее. Если бы не совесть, так бы и сделала, но взяла себя в руки и строго произнесла:

– Света мало. Нужно больше света, иначе впотьмах точно не смогу правильно рану обработать. Свечи есть или лампы?

– Как отпевать собралась... – взвыла женщина, хватаясь за голову и едва не выдирая волосы.

Мне же в этот момент хотелось просто головой об стену постучаться. В итоге, поругиваясь на обоих родителей неразумного дитяти, хотя ещё большой вопрос, кто здесь неразумнее всего, добилась от них того, что в спальне стало светло как днём. Помыв тщательно руки, я разложила на табуретках инструменты и перевязочные материалы, а потом начала аккуратно снимать повязку, дав предварительно Розану выпить отвара, способного обезболивать. Несмотря на то что выждала немного времени, парень всё равно пытался отдёрнуть руку и скулил. Странно, до этого же действовало как нужно. – Сколько осталось от отваров, что утром делала?

– Так последнее сейчас в кружку слили! – прогрохотал Ридор, демонстрируя пустой кувшин, в котором ранее хранился отвар. – Розану так плохо было, что мы его