– Почему пустырь?

– Потому что вед может уничтожить любого даже за то, что ему показалось, будто его оскорбили. С ведьмами они, естественно, ведут себя чуточку лучше, но вот простые люди иногда страдают.

– Вед и веда, мы пришли, – у бревна мялся Латас, нервно теребя пальцами конец пояса. Остальные уже успели перейти на ту сторону. – Вот, бревно не сильно широкое, но вам-то…

– Мы справимся, – презрительно скривила губы.

Охотник стушевался, стал как-то меньше ростом и, отвернувшись от нас, стал перебираться на ту сторону. Он шёл уверенно, переступая мелкими шагами, чуть раскачивал руками, чтобы удержать равновесие. Я подошла к краю, встала на каменный, голый край и заглянула в пропасть. Далеко внизу, слишком далеко для такой небольшой реки, белела несносными барашками вода, притягивала взгляд. Тянула к себе с такой силой, что я не удержалась, пошатнулась и отступила, чувствуя, как кружится голова, а в коленках появляется предательская дрожь.

– Не смогу, – сглотнула рождённый страхом ком в горле и затрясла головой. – Эдвин, ты иди, а я не смогу перейти, я свалюсь вниз!

– Нарина, что за слова? Ты же боевой маг! Взяла себя в руки – и вперёд!

– Вот именно, я маг, – в голове шумело, но не сильно. Я отошла подальше, смогла взять себя в руки и даже криво улыбнуться. – Я маг, Эдвин, и не просто маг, а портальный! Я не полезу на это хлипкое бревно, так и знай! Но я могу переместиться на ту сторону, здесь не так уж и далеко. Только… отвлеки охотников, чтобы они этого не заметили, иначе могут возникнуть вопросы. Ведьмы так не умеют.

Эдвин нахмурился, захотел мне возразить, но заглянул мне в глаза и передумал. Наверное, я выглядела испуганно, а, может, побелела настолько, что он решил встать на сторону моего душевного спокойствия.

Только произнёс тихо:

– Я отвлеку, но ты будь осторожна. Кто знает, какие ещё сюрпризы хранит этот лес.

И словно в ответ на его слова из леса донёсся вой. Охотник, который уже почти дошёл до конца переправы, пошатнулся, потерял равновесие и замахал руками. Он понимал, что это его не спасёт, и через мгновение бурные воды с радостью примут его тело, но всё равно пытался удержаться. Миг отчаяния и… Охотник вцепился в шершавый ствол, зацепившись на ветку.

– Сильт, – тихо выругался рядом со мной Эдви. – Я пошёл. Отвлеку их и заодно спасу жизнь этому несчастному.

– Хорошо, – ответила тихо, а сама отступила подальше и отвернулась.

Боевой маг не должен испытывать страха, но я боялась. И не зря, потому что даже опытный охотник не смог одолеть такую лёгкую преграду. Да, его напугал вой атара, но ведь он и меня не оставил равнодушной. Что, если я не справлюсь?

Именно для этого у меня есть магия.

Я смотрела, как Эдвин помогает охотнику подняться и преодолеть оставшиеся метры переправы, зовёт всех к себе, заставляет отойти подальше, отвернуться от меня. Даёт мне немного времени, чтобы открыть портал и оказаться на той стороне. Магия, бурлящая в крови, не отказала, голубоватые всполохи показались практически сразу, привычно, потянули к себе, и я едва успела задать точку выхода подальше от мужчин. Шагнула из окна портала и тут же свернула его, резко выдохнув.

Под ногой громко хрустнула ветка, и я вздрогнула, а Эдви и охотники обернулись ко мне. Мужчина, который чуть не распрощался с жизнью, был бледен, но посмотрел на меня с присущей местным жителям подозрительностью, впрочем, тут же сменившейся благодарностью во взгляде. Да, ведьмам не следует показывать свои слабости, об этом известно всем.

– Мы идём? – дёрнула уголком губы. – Вед, – обратилась к Эдвину, – разве вам не следует, – замолчала, чтобы не приказывать, охотники этого точно не поймут.

Зато понял Эдвин, отступил от мужиков, махнул, чтобы они вели нас.

Охотники двигались быстро, легко находили только им известные тропки, и лично я была благодарна небесам за то, что они послали нам этих несчастных. Сами мы бы блуждали в лесу очень долго. Правда, как вести себя потом, когда окажемся в деревне, я ещё не придумала, но время было. Совсем немного.

Лес был слишком тих, словно природа затаилась в ожидании чего-то то ли страшного, то ли неизвестного. Ждала. И молчала. Только ветер шумел в кронах деревьев да попискивали комары, больно кусающие открытые участки кожи.

– А вы такой молодой, вед, – Латас нарушил тишину, чуть приотстав от своих друзей, чтобы была возможность поговорить с нами.

– Не сказал бы, – ответил ему Эдвин.

– А, – словно что-то поняв, проговорил охотник. – Вы, наверное, из Тануни, говорят, там большая школа для ваших. Да?

– Из Тануни? – мне достался быстрый взгляд, но я поджала губы и едва заметно мотнула головой. – Вы слишком много знаете для простого охотника.

– А вы внимательны, вед. Не такой уж я и простой. Как и вы, – он замолчал. – Я попросил вас о помощи, хотя знал, что откажете. Но вы не отказали. Веда ещё могла согласиться, она завсегда точнее многих знает, что ей выгоду принесёт, значит, увидела что-то полезное во мне или в деревне моей. Но вы, вед, не такой же. Все знают, если есть веда, веду не по статусу руки марать о простую работу, о честную заботу. А вы за неё заступились, сами пошли впереди… помогли. Молодой ещё, значит, как птенец неоперившийся, школяр, душой не зачерствевший. Хотя я и не видывал таких молодых, не отпускают вас обычно, чтобы мир истинный