Самый старший из них — я различила поседевшие брови, виднеющиеся из-под капюшона — медленно поднял обе руки вверх. Ладонями вперёд. Классический жест капитуляции, сдачи.

— Мы… — голос хрипел, срывался, — мы освободим его. Прямо сейчас. Не надо…

Он осторожно протянул дрожащую руку в сторону Каэлана, всё ещё распростёртого на полу. Пробормотал заклинание коротко, отрывисто.

Удавка на шее Каэлана мгновенно ослабла. Зелёный свет погас, будто его задули. Материал потускнел, потерял всю свою силу и начал рассыпаться пеплом, сереть, разваливаться на части.

Каэлан вдохнул. Громко, хрипло, жадно, как утопающий, вынырнувший на поверхность. Закашлялся судорожно, схватился обеими руками за горло. Массировал красные, воспалённые, кровоточащие следы на коже, оставленные удавкой.

Медленно с огромным трудом, дрожа всем телом от слабости, поднялся на ноги. Пошатнулся, едва не упал снова, но удержал равновесие. Выпрямился, насколько мог.

Лицо его было бледным как мел. Следы на шее выглядели болезненными — красные полосы, местами переходящие в фиолетовые синяки. Дыхание тяжёлое, хриплое, со свистом. Каждый вдох давался с трудом. Но он был жив.

Он повернулся ко мне медленно, словно боясь, что движение причинит боль, и посмотрел на меня.

В его глазах было столько эмоций одновременно, что я физически ощутила их давление.

Удивление, граничащее с шоком. Безграничное восхищение. И любовь. Чистая, яркая, ослепительная, безусловная любовь, которая переполняла его взгляд.

Он смотрел на меня так, словно видел впервые в жизни. Словно я была чудом, явившимся в его тёмный мир светом. Словно я была единственным существом во всей вселенной, что имеет для него значение.

Не отрывая взгляда ни на секунду, он сделал шаг в мою сторону. Подошёл вплотную, так близко, что я чувствовала тепло его тела, жар его кожи. Слышала каждый его хриплый вдох.

Взял мою руку в свою. Осторожно, бережно, невероятно нежно, словно я была сделана из тончайшего стекла, которое может разбиться от неловкого движения.

Переплёл крепко наши пальцы. Держал так, словно никогда больше не отпустит.

И мы стояли так, держась за руки, глядя друг другу в глаза, окружённые кольцом из армии мёртвых и демонов. В огромном зале, полном перепуганных до смерти гостей и разоблачённых, сломленных, побеждённых врагов.

Глава 31

Тишина в зале была абсолютной, звенящей. Сотни людей замерли, не смея пошевелиться, боясь привлечь внимание армии мёртвых и демонов, окружавших их со всех сторон.

Каэлан всё ещё держал мою руку, переплетя наши пальцы крепко, и я чувствовала, как постепенно возвращается его сила. Дыхание становилось ровнее, хотя всё ещё хрипело. Цвет возвращался на лицо, сменяя мертвенную бледность.

Он повернулся к Архиепископу и Герцогу, всё ещё стоявшим в центре зала, и голос его прозвучал холодно, жёстко, не терпя возражений:

— Теперь поговорим о том, кто на самом деле убил короля.

Архиепископ вздрогнул, отступил ещё на шаг. Лицо побелело ещё сильнее, если это вообще было возможно.

— Мы… мы не… это был ты! — начал было он, голос дрожал. — Мы видели! Все видели! Твоя тёмная магия…

— Замолчи, — произнёс Каэлан тихо, но в этой тихости было столько ледяной ярости, что Архиепископ осёкся на полуслове.

Герцог попытался подхватить:

— Господин Каэлан, вы не понимаете! Это недоразумение! Мы просто хотели защитить короля от…

Каэлан взмахнул свободной рукой — короткий, отрывистый жест. Невидимая команда, понятная только его армии.

Из-за моих мертвецов вышла фигура, и оба предателя мгновенно замолчали, словно проглотив языки.

Я вздрогнула, узнав эту фигуру.

Король Альфред.

Мёртвый король, которого я подняла вместе со всеми остальными, даже не заметив этого в тот момент паники и отчаяния. Он двигался неуклюже, скованно, как все свежеподнятые мертвецы. Пурпурная мантия волочилась по полу, оставляя кровавый след. Рана на груди зияла чёрной дырой, но кровь больше не текла — мёртвым не нужна кровь.

Глаза короля были пусты, остеклены, смотрели в никуда. Рот приоткрыт. Руки безвольно висели вдоль тела.

Он подошёл к Архиепископу и Герцогу, остановился прямо перед ними в нескольких шагах.

Оба предателя сглотнули одновременно. Я видела, как дрожат их челюсти, как побелели губы, как расширились зрачки от животного ужаса. Стоять лицом к лицу с человеком, которого ты только что видел мёртвым, с человеком, чьё убийство ты планировал или знал о нём — это ломает разум.

Каэлан сделал шаг вперёд, подтянув меня за собой. Остановился рядом с мёртвым королём, посмотрел на него сверху вниз.

— Говори, — приказал он просто. — Расскажи всем здесь присутствующим, кто планировал подставить меня. Кто организовал эту ловушку.

Король повернул голову к нему механическим движением. Челюсть отвисла ещё ниже, и из горла вырвался голос — хриплый, но разборчивый, словно эхо из могилы:

— Архиепископ Себастьян. Герцог Ренальд. Граф Виктор. Они планировали всё это. Хотели подставить Тёмного Владыку, обвинить его в моём убийстве. Они говорили мне, что он готовит нападение на столицу, что он убьёт меня. Что нужно действовать первым. Я поверил им. Я подписал указ о его аресте, о казни без суда. Они всё организовали — дым, магов, удавку.

Зал ахнул. Сотни голосов слились в один протяжный вздох изумления и ужаса.

Архиепископ и Герцог стояли, открыв рты, не в силах произнести ни слова. Страх парализовал их полностью.

— Продолжай, — велел Каэлан холодно. — Что ещё ты знаешь?

Мёртвый король дёрнулся, словно марионетка на ниточках.

— Они обещали мне безопасность. Говорили, что после ареста Тёмного Владыки королевство станет сильнее, что больше не будет угрозы с его стороны. Но я не знал, что они планируют моё убийство. Не знал, что сам стану жертвой их заговора.

— А кто тебя убил? — спросил Каэлан, и в голосе появилась острая заинтересованность. — Кто нанёс удар?

Король замер на мгновение, потом ответил:

— Не знаю. Был дым, потом резкая боль в груди. Всё случилось слишком быстро. Я не видел лица убийцы.

Каэлан нахмурился, явно недовольный этим ответом. Он повернулся к магам, всё ещё замершим в своих чёрных мантиях.

— А вы? — голос стал ещё