— Быстро убираем все лишнее и переселяемся в безопасное место.

Возможно, мне показалось, что после моих слов юнга облегченно перевел дух.

После десяти минут суеты, во время которой мы с камеристкой убрали все мелкие предметы в сундук, а я успела тоже поваляться на полу, юнга повел нас в каюту к моему неведомому супругу. Пробираясь следом за парнем по коридору, цепляясь за натянутый вдоль стены канат, явно предназначенный для подобного случая, я нервно поинтересовалась:

— Есть предположения, сколько будет длиться буря?

Юнга в ответ задорно фыркнул и ответил, не иначе как подражая то ли капитану, то ли кому-то из старших чинов:

— Да разве ж это буря, леди? Так, небольшое волнение! Мы ее проскочим за несколько часов! К вечеру все успокоится!

Я недоверчиво хмыкнула в ответ. Впрочем, у паренька вряд ли хватит ума мне лгать даже ради успокоения. Слишком он юн. Зато я сейчас увижу своего предполагаемого супруга. И, возможно, у меня получится разжиться хотя бы какой-нибудь информацией.

Глава 2

В решении переселиться на время в каюту к супругу были свои плюсы и свои минусы. К минусам относилось то, что герцогский слуга страдал от морской болезни. Он открыл нам дверь бледный почти до зелени. И не успел юнга объяснить, в чем дело, как слуга бросился куда-то за дверь. А вскорости мы услышали звуки рвоты.

Камеристка испуганно покосилась на меня. Юнга философски пожал плечами. Мол, ну что поделать, это жизнь. Я сама с проявлениями морской болезни никогда не сталкивалась. На морях-океанах побывать не успела. А на суше меня не укачивало. Но однажды в интернете мне попалась любопытная статейка про кинетоз. Там была перечислена масса различных медикаментозных препаратов, помогающих от укачивания. Я все сейчас и не вспомню. Тем более что это бесполезно, уверена, их в этом мире нет. Но там было еще и описание одного эксперимента на добровольцах, подтвердившего, что имбирь снимает признаки кинетоза получше таблеток. Вот только есть ли имбирь в этом мире? Не спрошу — не узнаю.

— Имбирь есть? Или мята? — спросила, стараясь сохранять невозмутимый, авторитетный тон.

— Что это? — недоуменно поинтересовался юнга. А я с трудом успела проглотить вздох: похоже, этих полезных растений здесь нет. Но…

— Имбирные пастилки подойдут? — деловито поинтересовалась служанка.

Я понятия не имела, подойдут или нет. И опять-таки: не проверю — не узнаю.

Спустя несколько минут, когда даже след юнги простыл, а Нора помогла камердинеру герцога привести себя в порядок, стало известно, что имбирные пастилки, применяемые здесь для освежения дыхания, вполне подходят для снятия симптомов морской болезни. А имя своей служанки я подслушала из ее разговора с камердинером, которого, кстати, звали Клайд.

Каюта, в которой обретался мой супруг, оказалась значительно меньше, чем та, в которой поселили меня. Не имела окон. А помещались здесь лишь две узкие кровати и небольшой стол, на котором сейчас ничего не было. Зато у супруга каюта была не одна: в углу находилась узкая как щель дверь в соседнее помещение. Там располагались сундуки с вещами. И там же Клайд обустроил что-то вроде туалетного уголка.

Благодарный за спасение от неприятной болезни, камердинер уступил мне свою кровать и даже натаскал на нее каких-то книг для меня. А они с Норой устроились на плотной подстилке на полу у двери. Мне от этого было неловко и неудобно. Но что-то подсказывало, что, если я попробую усадить Нору и Клайда на койку рядом с собой, меня не поймут. И все равно останутся сидеть на полу.

Пол под ногами дыбился и кренился, норовил поменяться местами со стенками. Но я все равно, прежде чем занять любезно предоставленную кровать, цепляясь за все устойчивые предметы, подошла к лежащему на соседней койке герцогу и с любопытством уставилась на него. Мне было интересно, кого считают моим супругом. Но Клайд все понял по-своему:

— Не беспокойтесь, миледи, я хорошо смотрю за их светлостью, — спокойно и уверенно выдохнул он за моей спиной. Да и магия не дает герцогу почувствовать малейшее неудобство.

Я скользнула взглядом по лежащему на койке темноволосому мужчине: плясавшая под потолком непонятная лампа давала слишком мало света, чтобы различить оттенок длинных, наверное, до плеч, если не длиннее волос, разметавших по подушке. Но гладкий лоб, красивого рисунка брови, пушистые ресницы, которым я отчаянно позавидовала, тонкий, наверное, слишком изящный для мужчины нос и впалые щеки, покрытые легкой щетиной, рассмотреть вполне можно было. Герцог лежал неподвижно, несмотря на страшную качку, укрытый по пояс простыней, в расстегнутой у горла белой рубахе. Я не могла вспомнить, с этим ли мужчиной стояла у алтаря. А его глаза сейчас были закрыты. И можно было только догадываться, они ли у алтаря так поразили меня густой синевой.

Чтобы не нервировать слуг, мало ли, решат еще, что я ищу следы небрежного выполнения их обязанностей, я отправилась на выделенное мне место. И, устроившись поудобнее, насколько это вообще было возможно в условиях шторма, взяла в руки первую принесенную Клайдом книгу. Книги должны были пролить свет на то, где я оказалась. И отвлечь от бушующей непогоды.

Только открывая первую обложку, скрепленную в уголках потемневшим металлом, я сообразила, что могу попросту не знать местной письменности. То, что я сразу же, едва открыв глаза, поняла язык и смогла на нем разговаривать, ничего не значит.

К счастью, мои страхи оказались беспочвенными. Едва взглянув на вязь букв, похожих на помесь старославянского и то ли турецкого, то ли арабского алфавита, я осознала, что понимаю смысл напечатанного. И это радовало. Проглотив облегченный вздох, я погрузилась в книгу.

Первая открытая мной книга оказалась учебником по стихийной магии. И для меня звучала как фэнтезийная сказка. Немного полистав томик, я отложила его в сторону. Любопытно, но малоинформативно и совершенно неполезно для меня. Проявлений магии я за собой не замечала. Да и две трети текста звучали для меня как абракадабра.

Со следующей книжкой, новеньким, с поскрипывающей на обложке кожей фолиантом мне повезло больше: это было что-то вроде географического атласа. И я с восторгом погрузилась в чтение, наконец перестав замечать жестокую качку и шепот сидящих на полу Норы и Клайда.

Томик оказался очень подробным