Вместо пролога
— Он меня предал!..
Красавица с медового цвета волосами в отчаянии металась по роскошному будуару, не замечая, как задевает и сбрасывает на пол драгоценные статуэтки, вазы с живыми цветами, милые безделушки. Забившаяся в угол комнаты служанка смотрела на все это безобразие широко раскрытыми глазами, обеими руками закрывая себе рот, не смея перечить своей госпоже.
— Они все меня предали!.. — В голосе красотки звучала жаркая злость. — И должны за это заплатить!..
— Но… Миледи… — решилась все-таки подать голос несчастная женщина. Правда, ее смелость хозяйка не оценила: не только не обратила внимания на робкие слова, но и прикрикнула: — Альда! Ты обязана мне помочь!
Служанка, видимо, решившая, что хозяйка одумалась, с облегчением закивала:
— Несмотря на приказ Ее Величества, я сумела договориться о красивом платье для вас и цветах для украшения храма!.. — радостно выпалила она, стремясь порадовать госпожу. Но была жестоко оборвана:
— К демонам свадьбу! — злобно перебила красотка. Остановилась у изящного камина из солнечного мрамора, на котором стояла драгоценная статуэтка прекрасного юноши, и, прищурившись, уставилась на нее. — Мне не нужен муж, который будет меня ненавидеть! — Одно резкое движение изящной ручки, унизанной драгоценными перстнями, и статуэтка, пролетев через всю комнату, встретилась со стеной. Жалобно звякнула, неэстетично крякнула и осыпалась осколками на пол. — И я не хочу жить на задворках королевства, едва сводя концы с концами, не имея возможности купить себе новое платье и покрасоваться в нем перед поклонниками!..
— Но королевский приказ… — в ужасе пробормотала несчастная служанка, сжавшись в своем углу.
— К демонам! — решительно мотнула головой ее госпожа. — И королевский приказ, и предателя-возлюбленного! Я всех заставлю считаться со мной! Они у меня еще попляшут!.. Все, кто меня предал, будут валяться у меня в ногах! А я еще подумаю, кого прощать, а кого нет! Сделаем вот что…
Глава 1
— Великолепный экземпляр! Вы отлично сработали, Ядилен! — Кто-то с восторгом и одновременно гнусно захихикал. Этот смех буквально ввинтился мне в уши, причиняя мучения. — Она настолько нищая, что у нее даже нет средств на нормальную одежду! И явно из квартала свободной любви! Лишь тамошние жрицы коротко стригут волосы! Я в восторге! Вы прекрасно справились с поручением!
От насквозь фальшивых, искусственных восторгов незнакомки терзавшая меня головная боль усилилась втрое. И стала настолько сильной, что меня начало тошнить. А это уже была катастрофа. Только бы не опростоволосится на глазах у мэра и его чиновников! Шеф мне этого никогда не простит!..
— Эй ты! Как тебя зовут! — голос незнакомки сделался надменным, требовательным и холодным как лед. Это она ко мне, что ли?..
Длинная пауза подсказала, что да. Превозмогая боль, я попыталась открыть глаза, чтобы убедиться в этом. Но веки будто кто-то заклеил скотчем. Даже больно стало от усилий.
— Ядилен, почему она молчит? — вновь заговорила скандальная незнакомка. — Вы понимаете, что она должна отвечать на простейшие вопросы? Иначе ничего не выйдет!
— Сейчас, моя королева! — раболепно заверил мужской голос с неприятными нотками страха. Он ее боится, что ли? Что за глупость! И вообще, что происходит?!…
Мне стало плохо за несколько минут до начала презентации. Видимо, организм, которому доставалось в течение последних пяти суток лишь два-три часа сна из двадцати четырех и по два-три литра кофе вместо нормальной пищи, наконец взбунтовался, отказываясь дальше работать в подобных нечеловеческих условиях. И я поплыла: ноги подкосились, огромный зал для пресс-конференций закружился перед глазами, а виски прострелило дикой болью. На миг все потемнело перед глазами. А когда сознание вернулось, я услышала незнакомый женский голос. Игорь Максимович распорядился вытащить недобросовестную работницу в подсобное помещение от греха подальше? Чтоб не портила ему минуту славы? Похоже на шефа, он всегда был толстокожим. Но стало обидно. Ведь если бы не я, то никакого триумфа у начальника бы не было…
В этом месте цепочка моих рассуждений прервалась, потому что в грудь с размаху влетело что-то не просто холодное, а ледяное. Из-за этого «что-то» стало трудно, почти невозможно дышать. А в голове будто какой-то туман поселился. Мысли сделались вялыми и неповоротливыми. Но зато внезапно, будто сами по себе открылись глаза. И я увидела…
— Ты меня слышишь?
Ко мне склонился какой-то странный субъект, озабоченно вглядываясь в мои глаза. Его всклокоченные волосы поперек лба перетягивал неряшливый шнурок, чтобы не лезли в глаза, непонятную балахонистую одежду украшали подозрительные неаппетитные пятна, а из ноздрей торчали пучки жестких рыжеватых волос. Хотя сам мужик имел шевелюру цвета пшеницы.
От этого ужаса меня затошнило с утроенной силой. Отчаянно захотелось оттолкнуть свинтуса, пока меня не вывернуло на него. Но вместо этого мой рот открылся сам собой, а оттуда вылетело:
— Слышу, господин!
Я оцепенела от ужаса.
Это было жуткое ощущение: я понимала, что именно мой рот и мои голосовые связки произнесли эту фразу. Но между тем я даже под страхом смертной казни не смогла бы по доброй воле назвать кого-то, тем более такого отвратительного неряху, своим господином…
Я взвыла от ужаса. Вот только рот не открылся, а крик застрял где-то в груди. Свинтус же удовлетворенно улыбнулся и потребовал:
— Назови свое имя!
— Эмма Гофман, — выпалила я с готовностью… Хоть и стискивала зубы изо всех сил! Как это ни было дико, но приходилось признать, что мой организм почему-то перестал мне подчиняться. И это было похоже на кошмарный сон, от которого никак не получалось проснуться.
— Отлично, Эмма! — широко ухмыльнулся негодяй, все еще вглядывающийся в мои глаза. — А теперь будь хорошей девочкой и скажи нам: в том мире у тебя есть супруг?
— Да зачем нам это нужно? — сердито поинтересовалась незнакомка, стоящая в тени, за спиной свинтуса. — Скоро состоится брачный обряд! Потом все будет кончено. И состоит ли эта шлюшка в браке в своем мире, не будет играть никакой роли!
Мне отчаянно захотелось посмотреть на нахалку, так по-скотски обращавшуюся со мной. Но как я ни старалась, а посмотреть на девицу не выходило. Взгляд скользил по неряшливому мужику, которому было, кстати, уже явно немало лет. Путался в полумраке плохо освещенной комнаты. Но как только я намеревалась посмотреть на девицу, сразу же почему-то возвращался назад: на кончик носа моего мучителя. А я уже не сомневалась: меня чем-то опоили. Вот только зачем? И где я вообще оказалась? Как меня смогли протащить под камерами через весь бизнес-центр?
— Вы не правы, моя королева! — со степенной важностью отозвался неряха. — Я должен быть уверен, что не потеряю контроль
