– Совершенно неважно, ты все равно не поймешь.

– Куда уж мне…

Она смерила его уничижительным взглядом, покачала головой и продолжила:

– К сожалению, дома не хватило. Я до сих пор расплачиваюсь по тем займам. И чтобы не тревожить тебя своими проблемами, мне приходилось хитрить и обманывать. Ограничивать себя буквально в каждой мелочи…

– …Покупать бритого котенка за пятьсот рудов, плевать на документы, лишь бы дороже, чем у Валерии, – закончил Илья.

Что-то в ее истории не вязалось, но вряд ли он добьется большего. Придется разбираться самому или попросить Макара о помощи. Пусть разузнает, имела ли Лизавета проблемы с законом, а если нет, то копать дальше. Она, конечно, любила всякие побрякушки и наряды, но не так безрассудно, чтобы ради них пожертвовать домом в Ржевце. Тот, в конце концов, приносил неплохой пассивный доход.

– Чувствую, наш договор зашел в тупик, – она сделала вид, что собирается встать. Но Илья не пошевелился, чтобы отодвинуть ей стул. Да, не по этикету, но после всех событий он и так проявлял чудеса выдержки и воспитания.

Лизавета скривилась, встала сама и уплыла из кухни, оставив Илью в одиночестве.

Он в задумчивости мешал чай, потом допил его залпом и встал. Порылся в шкафчиках, вытащил оттуда коробку дорогущего печенья из толченого миндаля, припрятанного не иначе как Лизаветой, добавил к нему бутыль ликера и отправился на второй этаж.

Перед нужной дверью немного помялся, затем решил, что обитательница его наверняка услышала и готова к встрече, поэтому решительно постучал.

– Войдите, – строго гаркнули с той стороны.

Илья открыл дверь и застал сестру Элию за чтением той же книги, что и накануне. Правда, теперь они уже была на последних страницах. На них же уверенно захлопнула книгу и произнесла:

– Ну вот, теперь будет о чем в литературном клубе поболтать, а то у меня из чтения сплошь отчеты да шифровки. Стенограммы допросов еще случаются, да… – она помолчала, глядя куда-то в сторону, затем добавила. – Нравится мне ваше дело: тихо, спокойно, кормят сытно, досугом обеспечивают.

Она снова помахала книжкой, отчего Илье показалось, что и девушка, и ее кавалер снисходительно косятся на него со своего балкона.

– Эльвира, простите, не знаю вашего отчества…

– А вам и не положено, – коротко ответила она. – Что там стряслось, Илья Андреевич? Уж никак помощи моей хотите?

– Хочу, – Илья не стал притворяться и ходить кругами. – Попросил бы Макара, но его поймать сложно, потому решил пойти к вам. Не сможете разузнать, была ли Лизавета под следствием? Ее в самом деле в чем-то подозревали?

– Не была, – четко ответила Элия. – За вашей семьей давно приглядывают, такое бы не пропустили. Но на Пламенный Лизавета в самом деле ездила, зачем – узнавайте сами. Да и вообще, проследили бы за матушкой. Пару раз в неделю она ближе к полуночи из дома сбегает. Думаю, проследить будет несложно, она все же не профессионал.

– Надеюсь, завтра она съедет и избавит меня ото всех проблем.

– А вот это вряд ли, – ухмыльнулась она. – И вообще, Илья Андреевич, с проблемами надо разбираться, а не отталкивать их куда подальше.

Тем более он не верил, что Лизавета действительно уберется. Кровососы так просто своих жертв не бросают. Но кое-что надо было проверить.

Распрощавшись с Элией, он снова вышел во двор, а там направился к домику Ивана. Теперь свет горел в обеих его частях. Илья постучался к дворнику, чувствуя себя крайне глупо.

Иван открыл почти сразу и застыл на пороге, не проронив ни слова. Он вообще говорил крайне редко. За все годы Илья несколько раз слышал от дворника фразы длиннее пары слов, поэтому пришлось брать инициативу в свои руки.

– Поговорить надо, – произнес Илья.

Дворник посторонился, пропуская его внутрь. Там безмолвно застыл и уставился на Илью, недобро зыркая из-под густых бровей. Вообще Ивана привела к ним Лизавета, еще при жизни Таси, и это она попросила взять его на работу и выделить место, хотя Гордеевы не слишком нуждались в дворнике. Но Иван не бездельничал, следил за садом, помогал с мелким ремонтом и доставлял продукты с рынка, поэтому постепенно Илья свыкся с ним и не думал увольнять.

– Почему Лизавета сюда прибежала? – прямо спросил он.

Иван невозмутимо пожал могучими плечами, но ответить не соизволил.

– А ты где был в это время?

Снова молчание и недобрые взгляды. Но нервы Ильи уже изрядно расшатались за этот день, потому он просто дернул дверь в его комнату.

В домике их было всего две: небольшая кухня-гостиная, где они сейчас топтались, и спаленка. Вот туда и заглянул Илья под обиженный вскрик Ивана. В комнатке стояла узкая кровать, шкаф, и, внезапно, большое зеркало и туалетный столик перед ним. На том были разложены кисти для макияжа, разные губки, набор косметики и еще подставка для парика.

Илья вначале хотел возмутиться, как дворник посмел водить женщину без всякого согласования с хозяевами дома. Потом резко развернулся, поглядел на Ивана. Тот выглядел растерянным и испуганным, пятился назад, того и гляди сбежит. Илья вытянул руку и дернул его за лохматые волосы. Те легко потянулись вслед за рукой, а за них зацепился кусок бороды.

– Да чтоб вас! – Илья раздраженно бросил парик на стол. – Сумасшедший дом какой-то! Кухарка ворует, горничные прячутся, дворник гримируется неизвестно под кого. Вы вообще кто?

– Савелий, – незнакомым голосом признался мужчина и протянул ему руку. – Дубровников Савелий Денисович.

Не дождавшись ответа, он до конца оторвал бороду и добродушно улыбнулся. Затем подошел к столику, взял оттуда салфетку, промокнул ее неизвестной жидкостью и потер лицо. Вместе с гримом с него смывалась вся суровость. Он и улыбался открыто и добродушно, ничего общего с угрюмым Иваном. А еще у Савелия оказалось круглое лицо и короткие волосы.

– Мы с Лизой лет с трех дружим, – пояснил он, затем устало сел на кровать, а Илье предложил стул. – Вот она и помогла мне спрятаться, когда припекло. Сказала, работы не много, кормят исправно и жилье отдельное. А мне и деваться некуда было. Потом уже привык, привязался к вам. Вроде как в семье живу и с Лизой рядом…

Он тяжело вздохнул и ссутулился, еще