Но каждый шаг давался Рэйдару непросто. Мысли, как ядовитые змеи, впивались в разум: как он позволил врагам так окрутить себя, что добровольно разорвал союз с истинной? Как мог пустить ее прочь, выставить, будто она была чем-то ненужным, случайным? В груди поднималась ярость, направленная только на себя самого — но он удерживал ее за гранью. Сейчас злость была не оружием, а ядом, который требовалось запрятать поглубже.

Во дворце его появление вызвало настоящую бурю. Слуги, словно из воздуха, возникли в холле, личная стража мгновенно окружила, выстроившись живой стеной. Главный целитель Армел уже ждал — Рэйдар еще перед уходом, пусть и в спешке, отдал приказ подготовиться.

— Укрепить периметр, — бросил он. — Никого не пропускать на территорию без моего ведома. Если заметите нечто странное — тень, дым, туман, что угодно — трубите тревогу. И готовьтесь к бою.

— Слушаемся, повелитель! — разом ответили гвардейцы.

Он не стал никому передавать Элиру, сам донес до своих личных покоев. За каждым его шагом тянулись гулкие удары сапог стражников и приглушенный шелест одеяний целителя с помощником. В покоях Рэйдар осторожно уложил ее на кровать, и сердце его сжалось при виде того, как бледна ее кожа и как тяжело поднимается грудь.

— Снова отвечаешь за нее головой, Армел, — его голос был низок и лишен эмоций.

Целитель склонился, но Рэйдар уже отвел взгляд, не давая себе права задержаться дольше. Если бы он остался, не смог бы уйти. Истинная связь тянула его к ней, рвала на части требованием быть рядом. Теперь ничто ее не сдерживало, не заглушало. Тьма выветрилась из крови, оставив после себя лишь горький привкус во рту и сдавленную боль в груди.

Рэйдар знал: есть дела, важнее которых сейчас нет ничего.

Он шагнул в коридор. Стража у дверей тут же выпрямилась.

— Никого не впускать, — сказал он твердо. — В этот раз действительно никого , кроме меня и Армела.

— Да, повелитель!

Рэйдар кивнул и двинулся по коридору. Свет факелов отражался от его кожи, и золотые знаки, проступающие под ней, тускло мерцали, подобно предвестникам превращения. Он ощущал, что достаточно одной искры — и он сорвется, обратится в дракона. Но пока удавалось держать зверя внутри.

В груди скребло острыми гранями — чужой осколок души напоминал о себе. Магия гудела, царапала изнутри, но Рэйдар не позволял себе обращать на это внимание. Он уже проиграл однажды, позволив Тьме затуманить разум. Второго раза не будет.

Очередной гвардеец, попавшийся на пути, даже не успел открыть рот, как получил приказ:

— Найти Велерия. Немедленно заключить под стражу и привести в малый зал советов.

— Слушаюсь, повелитель!

— И будьте с ним начеку.

Рэйдар свернул к лестнице. Золотые знаки под его кожей горели все ярче, подрагивали от напряжения, но он гнал зверя обратно внутрь. Шаги отдавались тяжелым эхом по каменным сводам — быстрые, чеканные, полные не только сдерживаемой ярости, но и силы, требующей выхода.

Он не замечал усталости. Не замечал боли, что грызла его мышцы и рвала грудь изнутри. Все это стало пустым шумом на заднем плане. Сейчас был только один фокус — завершить начатое.

Велерий… Он подарил Элире браслет, скрывший ее истинность и повлиявший на магию. Затем привел во дворец Лисанну, назвав ее племянницей. Если это не предательство, то что?

Глаза Рэйдара сузились, дыхание стало глубже, ровнее — почти звериным.

И все же… советника тоже могла околдовать Тьма. Что, если Велерий лишь пешка, ведомая чужой волей? В этом нужно разобраться. Но наказание он в любом случае понесет.

Рэйдар толкнул тяжелую дверь малого зала советов и вошел. Внутри было светло — не только большие окна не давали темноте ужиться здесь, но и факелы, зажженные по углам, наполняли помещение колышущимся светом.

Скоро этот зал станет местом истины. И приговоров.

Элира

Я очнулась в мягкой постели и почти сразу поняла, где нахожусь. Черно-золотые узоры на тканях, мебель из темного дерева, резной камин с гербом императорского рода, два широких арочных окна, из которых струился холодный свет весеннего утра… Я слишком хорошо помнила эти покои. Это была не общая спальня, а его — личная. Та, куда никто и никогда не входил без приглашения.

— Как вы себя чувствуете? — послышался ровный голос, и я обернулась.

Неподалеку стоял уже знакомый мне верховный целитель. Армел Дан Кель. Его трудно было спутать с кем-то другим: густая, хоть и седая борода, аккуратно подстриженная; морщины у уголков глаз и рта, будто когда-то он много смеялся, но давно разучился; серебряные волосы, собранные в низкий тонкий хвост. Его темно-зеленая мантия была вышита узорами, главным элементом которых было золотое дерево, растущее из раскрытой книги.

Когда он свел на животе руки, между ладонями мягко загорелся свет — теплый, словно отблеск заката в хрустале.

Я усмехнулась, хотя было совсем не до шуток:

— Кажется, у меня уже вошло в привычку просыпаться во дворце с целителем у кровати.

На губах Армела появилась теплая, едва заметная улыбка.

— Плохая привычка, госпожа. Но в этот раз вы хотя бы не смертельно ранены.

Я закрыла глаза на секунду и вздохнула.

— Да, спасибо и на этом.

— У вас сильное физическое истощение и магическое выгорание, — продолжил он ровно, как человек, привыкший говорить страшные вещи простыми словами и без драматизма. — Придется пить восстанавливающие зелья и воздержаться от заклинаний хотя бы несколько дней. Пока силы не вернутся.

Мои пальцы сжались на одеяле. Несколько дней… без магии. В груди мгновенно защемило тревогой. Тьма все еще где-то рядом. Она не побеждена, не уничтожена — она скрылась в неизвестном направлении, но совершенно точно явится вновь. А я… безоружна.

Я откинула тревожные мысли и посмотрела на Армела.

— А как Рэйдар? Его величество… с ним все в порядке?

Целитель на мгновение задумался, медленно кивнул и посмотрел на меня так, будто пытался прочесть мысли. Его ответ был спокойным, но в нем слышалась горькая нота:

— Если бы он еще подпустил к себе кого-нибудь из лекарей. Наш император — человек, который не привык отвлекаться на такие… пустяки, как собственное здоровье.

Слово «пустяки» он произнес с особой интонацией, и я поняла — за