пустила несколько вперед, холодея от стойкого ощущения – я не просто не успеваю, я не успела! А что конкретно не успела, понять не могла. Особнячок крепко тряхнуло, когда я уже была на предпоследних щербатых ступенях. Практически скатилась с лестницы, в горле застрял визг. Схватившись ладонью за стену в попытке сохранить равновесие, не заметила, как оцарапалась до крови. Пол и стены трясло так сильно, что казалось: блоки сейчас попросту сложатся, а опора под ногами рассыплется в труху, утягивая меня в котлован. Наверху послышался испуганный вскрик Санто и грязные ругательства крыса, а я не могла и шагу ступить, трясло так сильно, что казалось: стоит мне попытаться закончить спуск — я не досчитаюсь зубов.

Из подвала тем временем подозрительно било лучами оттенка «северного сияния», зеленовато-голубыми и ядовито-зелеными.

Мысли разбегались в лихорадочном испуге.

…Там же Ронар! Магия, что происходит, черт возьми?!

― Селька-а-а-а!!! ― орал наверху ошалело крыс. ― Што, мать твою, происходит?!!

Будто бы я сама понимала. Вот только одно я точно знаю: надо спасать Великого, как бы ни было это смешно! Стиснув челюсти, дрожащими пальцами навела на себя целостную защиту, помолилась всем богам в этом мире и земным заодно, после чего рыбкой нырнула в каменный мешок подвала. Исполнила кувырок через голову, неприятно приземлилась на колено, перекатилась на живот и вскинула голову, обалдело замирая и хлопая от шока ресницами. У меня натурально отвисла челюсть, а волосы на голове зашевелились от ужаса и глубокого непонимания.

Твою мать – это очень мягко сказано. Чтобы описать то, что предстало моим обалделым глазам, даже всего талмуда нецензурных древних русских матерных не хватит, честное слово!

Почти под самым потолком в произвольном вертикальном положении на расстоянии вытянутой руки друг от друга парили два мужских тела, между ними искрила и переливалась ядовитой зеленью подозрительная и просто огромных размеров сфера, напоминающая ядро, которую изнутри подбивали разряды молнии, расходясь и впитываясь в безжизненные крепкие тела. Пусть глаза обоих мужчин были распахнуты, в них не имелось и проблеска сознания, а зрачки полыхали той самой маной ядра, по кайме пробегались разряды, неестественный ветер магического происхождения трепал белоснежные и черные одежды, распущенные волосы развевались змеями.

Поджав губы, раздумывала, как это всё остановить и вытащить Великого. Хотелось просто дернуть Аттвуда за ногу и спустить на землю. Вот только лезть под руку творящемуся беспредельному ритуалу — дурная идея. А то, что это какой-то неизвестный мне ритуал, который за каким-то чертом инициировал Аттвуд, понятно с первого взгляда. Но зачем ему это? Ведал ли маг, что творил? Нервно откинув за спину волосы, сжимала кулаки от досады.

Что же делать?

Но самой делать ничего не пришлось. С губ обоих мужчин слетел короткий речитатив, отдаленно напоминающий язык древних драконов. Я и моргнуть только успела, как сфера расширилась, поглощая в себя обоих мужчин.

Рот приоткрылся в беззвучном протестующем вскрике. Машинально потянулась рукой по направлению ядра. Воздух угрожающе затрещал, завибрировал, загудел и взвыл, взметая пряди моих волос к потолку. Инстинктивно сгруппировалась, осознавая: ничего хорошего сейчас не произойдет.

И не произошло. Сферальное ядро с оглушающим грохотом-треском взорвалось, ударной волной откинув меня спиной на ступени. Позвоночник и затылок прошило адской болью, в глазах потемнело. Последнее, что я видела, — это как разорвавшееся ядро выплюнуло из себя тело. Одно тело. Душу сковал ледяными оковами страх за жизнь жениха.

«Только бы выжил»… И следом горькое: «разве после такого выживают?»

Глава 56

Меня кто-то неустанно и с особой жесткостью хлестал по щекам под заунывное:

― Селька-а-а-а!!! Селька-а-а-а!!! Чаво разлеглась, а? Не боевой маг, а барышня кисейная, тьфу прям! Селька, алло! Прием! Да очуняйся уже наконец!!!

― Очухалась, перестань, уже, а! Пока голову дурную не снесла, ― морщусь, спихивая с себя нахального крыса, чей хвост и выступал орудием оплеух. Щеки саднило так сильно, что сразу понятно: крыс хлестал меня не один час. Чтоб его черти пожрали.

― Ну, ты и коза! Никакой благодарности. Я уже весь хвост себе отбил, пока тебя в чувство приводил.

Со стоном приняла сидячее положение, с шипением притронулась пальцами к макушке и затылку, нащупала мокроту. Поднесла мелко дрожащую конечность к глазам, смаргивая неприятную пелену: просто блестяще, голову разбила.

― Что… произошло?

― А ты ничё не помнишь? ― бессовестно и очень взволнованно прыгал по мне Око. Грубо спихнула его на пол, начиная припоминать, горло сжало невидимой ледяной рукой, дыхание перехватило от страха: ― Аттвуд! Что с Великим?

Заморгала, пытаясь привести зрение в относительный порядок.

― В отключке твой черномазый, вон там настил протирает, в уголке. Хотя какой он теперь черномазый, если только разноцветный, ― голос Гены подозрительно дрогнул. ― А вот наш наместник того, капут.

― Что значит капут?

― Совсем капут, чё непонятно? ― огрызнулся в ответ. ― Всё, ахтунг, нет больше нашего наместника. Страшно представить, что теперь будет. По крайней мере со мной. Эх… Недолго мне, видать, осталось.

Ругаясь про себя, перекатилась на колени, потерла саднящие веки, несколько раз похлопала ресницами, огляделась и нашла Великого у стены.

Ик. Челюсть рухнула к ботинкам и где-то там затерялась. Как завороженная под причитания Око подползла к мужскому телу, по-прежнему дрожащей конечностью потянулась к его крепкой шее, приложила два пальца в поисках пульса и облегченно выдохнула: пульс прощупывался, но был очень слабым. Подмяв под себя ноги, изучающе уставилась на мужчину.

― Эм, Гена-а-а. А ты уверен, что именно наместник капут? ― не отрывая от расслабленного хищноватого лица ошалевшего взгляда, спрашиваю крыса.

― Ага. Нет его больше. Точнее, не совсем так, ― плечо потяжелело от крысиной тушки. Зашипев от простреливающей боли, переместила охнувшего Око на колени.

― Прости, болит?

Вместо ответа тяну:

― Если, по-твоему, наместник склеил ласты, тогда как объяснить это? ― указываю на мужчину. ― И в каком смысле: не совсем так, а как?

Крыс замялся, нервно дергая хвостом, пока я рассматривала мага. Если бы не потрепанные после случившегося на мужчине одежды, которые носил Ронар Аттвуд, и черные пряди в длинных белоснежных волосах, я бы решила, что перед нами именно Гелиан Драголит, а Ронар Аттвуд исчез. От такой мысли сердце заныло, а к горлу подступил комок тошноты. Из-за