— Жарковато здесь у вас, — пробормотала Этна и начала распутывать завязки на вороте плаща с меховыми опушками по краю подола.

Один из северян мгновенно помог супруге кейрима избавиться от длинного одеяния. Платье у нее оказалось чудесного винного цвета, в точности совпадающего по колеру с пресловутыми занавесками в столовой! Это был эпичный провал.

Бочком я переместилась к Эрьяну, взирающему на наряд гостьи с неприкрытым ужасом.

— Быстро меняем занавески на зеленые, пока мы тут застряли! — пристроившись рядышком, едва слышно пробормотала я.

Он кивнул и начал вкрадчиво отступать за спины советников, видимо, собираясь добраться до злосчастной столовой обходным путем. Возможно, подземельем. Правда, я не знала, возможно ли подземными ходами в принципе пройти, но наверняка Ярьян-то был в курсе.

Едва мой смелый помощник совершил дерзкий побег во имя спасения нашей репутации, как слуги втащили в галерею дорожные сундуки, присланные в Авион следом за гостями. Кейримы примолкли и обернулись. Стало очевидным, что исторический диспут пора сворачивать.

— Переместимся в столовую и продолжим нашу интересную беседу… — предложил Зорн.

Надежды, что занавески уже поменяны не было, но помощь пришла, что называется, откуда не ждали. Этна что-то сказала мужу на фрайте. Оказалось, что она захотела перед застольем заглянуть в покои.

И когда через некоторое время чета северян появилась в длинном коридоре, ведущем в гостиную с большим камином, где мы ждали их появления, у меня с лица сошла вежливая улыбка, и кровь отхлынула вообще от всего. Даже от мозга. Этна успела переодеться в бутылочно-зеленое платье, аккурат под перевешенные занавески!

Я схватила Зорна за рукав и пробормотала на родолесском:

— Жена Власта одета в наши портьеры! Будет дипломатический скандал.

— Не уверен, что я тебя понимаю, — с сомнением протянул Зорн, внимательно вглядываясь в мое лицо. Похоже, искал признаки хмеля или умопомешательства.

— Мы должны снять занавески!

— Видимо, не с жены Власта, — предположил он.

— С окон в столовой!

— Ты их долго выбирала, — напомнил он. — Передумала?

— Да если бы! Просто не выпускай северян из гостиной! А? — взмолилась я. — Поговори об огненных войнах!

— Нам нужно их отвлечь, а не заморить голодом, — заметил мой умудренный опытом муж, но немедленно нашел решение: — Вручим дары. Обычно это затягивается надолго, но в конце все бывают счастливы.

Эрьян вновь под шумок исчез из помещения, чтобы выполнить приказ. Гениальный секретарь с навыками лазутчика! И любовные романы уважает. Жаль, что во дворец не вернется в ближайшей бесконечности — Ашер посматривал на него недобро, а Эмрис старалась избегать.

Заявление, что супруга кейрима Авиона хочет одарить гостей, сами гости восприняли с большим энтузиазмом. Пришел звездный час Янгеля Подлунного! Вернее, его картин.

— Эмилия большая ценительница высокого искусства, — пояснил Зорн, когда слуги поспешно внесли две деревянные треноги и установили на них завернутые в непрозрачную ткань картины.

— Мне тоже любы художества, — трубно проохал Власт, выслушав перевод, и огладил расчесанную бороду.

Тут чехлы с картин сняли, и на комнату даже не опустилась, а громыхнулась гробовая тишина. Было слышно шумное дыхание северного гостя. Все уставились на оскаленных бестий. Одна распушила пять хвостов, другая выставила три лапы. У меня возникло смутное подозрение, что с жутью случился легкий перебор. Видимо, стоило послушать Тиля и выбрать из трех десятков что-то помилее. Хотя помилее я уже отправила бывшему жениху, а он заслужил самое страшное и ужасное.

— Какая крепкая мазня! — внезапно расхохотался Власт, заставив меня вздрогнуть. — Любо! Любо, кайрими Риард! Сама намалевала?

— Художник из Родолесса, — уточнила я.

— Видно, что левой рукой рисует, — прогудел северянин, но показалось, как будто одобрительно. — Я приготовил дар для кайрими Авиона. Конечно, с мазней от художника не сравнится, но знаю, что будет любо.

Он щелкнул пальцами, и сопровождавшие его слуги внесли в гостиную ларец. Северянин торжественно поднял крышку. На выстланном бархатном дне лежал полированный лук с тетивой и стрела с черно-белым оперением.

— И завтра на охоту! — объявил Власт.

Представилось, что стою я с красивым луком перед страшной двуликой бестией и пытаюсь тренькать на тетиве, как на струне, а чудовище падает на влажный опад от хохота.

— Благодарим за ценный дар, дорогой мой друг, — вступил в разговор Зорн, догадавшись, что супруга не находит слов благодарности ни в одном из шести вызубренных иноземных языков.

На этой счастливой ноте мы все-таки отправились в столовую. Занавески успели снять, и теперь узкие, высокие окна выглядели по-сиротски голыми. Скатерти внезапно тоже поменяли с белых на синие. Ровнехонько под цвет камзола Власта…

— Уважил, кейрим Зорн! — внезапно довольно расхохотался северянин, вызвав у меня массу вопросов.

Пока все рассаживались, украдкой я спросила у преподавателя фрайта, отчего гость так обрадовался.

— На полуострове считают, что цвета совпадают к удаче, — пробормотал тот.

— Чудно, — кисло пробормотала я.

Шумная и разухабистая трапеза подзатянулась. Обед грозился перетечь в ужин: день постепенно сменился сумерками, а те принялись густеть до темноты. Это было прекрасно видно в окна без портьер. Зря сняли. Ужасный конфуз!

Мужчины прилично захмелели, женщины утомились. Эмрис плохо скрывала, что скоро свернет челюсть от желания широко зевнуть. Я почти начала понимать северный диалект без переводчика с фрайта. Однако раньше гостей из-за стола было вставать не принято, а северянин вошел в азарт и принялся мериться с Зорном всем, чем можно было помериться. Начали они с размера дворцов, а дошли почему-то до жен.

— Моя кайрими вышивает рубашки, — на ломаном рамейне нахваливал Этну он. — На вашем языке говорит, из лука стреляет получше любого мужчины!

— Эмилия говорит на шести иноземных языках, — внезапно поддержал Зорн. — Переводит книги.

— Моя Этна коллекционирует оружие! — объявил Власт. — Целый зал завесила.

— Эмилия коллекционирует словари.

— Из лука стреляет? — въедливо уточнил оппонент, сузив глаза со змеиным зрачком.

Возникла неловкая пауза. Мы с мужем скрестились взглядами.

— Скажу тебе больше, мой друг, она даже не вышивает, — легко вышел из затруднительного положения Зорн. — Эмилия украшает мою жизнь. Конечно, когда не разоряет сокровищницу.

Я подавилась водой, отставила бокал и прижала ко рту салфетку.

— Любо, друг! Удачно ты стащил себе жену. — Власт одобрительно похлопал Зорна по плечу и, склонив косматую голову, громким шепотом дал по-мужски практичный совет: —