— Я не нуждаюсь ни в жалости, ни в сочувствии. Это мое дело. Возвращайся к себе.

Я посмотрела на него, выдержав тяжелый, ледяной взгляд, и покачала головой:

— Не уйду. И перестаньте называть обычную заботу жалостью. Просто признайтесь, что чувствуете себя плохо, и дайте мне хоть как-то помочь.

Он вскинул бровь, явно пораженный моей настойчивостью, но быстро вернул самообладание:

— Я не привык принимать помощь. Тем более от своих адептов.

— Значит, придется привыкать, — заявила я и, не обращая внимания на его сердитое выражение лица, добавила: — От невесты, а не от адептов. Я принесу вам лечебный травяной настой. Он поможет восстановить силы и успокоит.

Кайден уже открыл рот, собираясь возразить, но я направилась к двери, не давая ему шанса закончить фразу.

— Эмилия… — раздраженно проговорил он мне в спину.

— Настой трав, генерал! — решительно заявила я, не оборачиваясь. — Или я вернусь с половиной факультета целительства, и мы вас дружно уложим в постель на неделю.

Он ошеломленно замолчал, затем проворчал с досадой:

— Это уже шантаж, Эмилия.

Я на секунду остановилась, обернулась и улыбнулась ему через плечо:

— Нет, это забота. Просто принудительная.

Оставив его с недовольным, но чуть удивленным выражением лица, я быстро отправилась на кухню, где без труда уговорила кухарку приготовить лечебный настой из трав, добавив в него меда, чтобы напиток стал приятнее.

Через полчаса я вернулась с чашкой горячего настоя обратно в кабинет. Кайден сидел в кресле, скрестив руки на груди, и, кажется, успел отключиться от усталости, пока меня не было рядом.

— Вот, держите, — сказала я, подходя ближе и протягивая чашку. — Выпейте. Это полезно.

Он скептически взглянул на напиток. Несмотря на холодность и строгость, в нем было что-то такое, перед чем невозможно устоять, и я с трудом сдерживалась, чтобы не попытаться обнять его, забирая все проблемы себе.

— Эмилия, это действительно не обязательно, — сказал он, но сопротивление в его голосе почти исчезло.

— Обязательно, — настаивала я, решительно протягивая чашку прямо ему в руки. — И выпейте все до конца, я проверю.

Кайден снова вздохнул, окончательно сдавшись, и нехотя взял чашку из моих рук. Наши пальцы едва заметно соприкоснулись. Он посмотрел на меня долгим, сложным взглядом, в котором мелькнули раздражение, благодарность и даже легкое, удивленное восхищение моей дерзостью.

— Ты знаешь, что я мог бы наказать тебя за такое неповиновение приказам? — произнес он, не отводя глаз.

Я улыбнулась, спокойно выдержав его взгляд:

— Знаю. Но вы этого не сделаете.

Он хмыкнул и едва заметно улыбнулся:

— Пожалуй, ты права.

Кайден сделал глоток настоя и поднял брови:

— На удивление вкусно.

— А вы думали, собираюсь вас мучить? — с легким смешком ответила я.

Он снова отпил, явно почувствовав себя лучше, и посмотрел на меня внимательнее. Линии его лица немного смягчились, и в темных глазах на мгновение появилось что-то теплое и совсем не привычное:

— Спасибо.

Это простое, но такое нежданное от него слово согрело меня изнутри, вызвав легкую, почти счастливую улыбку.

Глава 53

Выйдя из кабинета Кайдена, я облегченно выдохнула, прикрыла за собой дверь и направилась по коридору обратно. Но пройдя несколько шагов, внезапно остановилась, нахмурившись от беспокойной мысли, возникшей в голове. Я точно помнила, что на столе генерала не было ни крошки еды, а он явно не покидал кабинет весь день.

Покачав головой, я решительно свернула в сторону кухни. Повар не удивился моему появлению, видимо, начал привыкать к моим внезапным просьбам, и вскоре подал поднос с аппетитными ломтиками мяса, свежим хлебом и фруктами, от одного вида которых у меня самой разыгрался аппетит.

Когда я снова распахнула дверь кабинета без стука, Кайден вскинул голову, недовольство и раздражение отчетливо промелькнули в его взгляде.

— Эмилия, ты испытываешь мое терпение, — произнес он голосом, заставившим мое сердце пропустить удар.

— Испытываю вашу способность к самосохранению, — отозвалась я, подходя и ставя поднос прямо поверх его бумаг.

Кайден поднялся из-за стола одним плавным движением, от которого я едва не попятилась. Но удержалась на месте, не позволяя себе показать слабость. Сейчас он смотрел на меня сверху вниз с опасным прищуром, словно решая, как именно наказать за дерзость.

— Ты переоцениваешь свои полномочия, — проговорил он, обходя стол и приближаясь ко мне. — Сначала лекарства, потом еда. Что ты еще задумала, Эмилия?

Я упрямо вскинула голову, не отводя взгляда и нагло улыбнулась:

— Будете плохо себя вести, отправлю спать, генерал.

Он сделал еще один шаг, стирая последнюю границу между нами, и я невольно втянула воздух, чувствуя теплый древесный аромат, исходивший от него.

— Ты правда думаешь, что можешь вмешиваться в мою жизнь без последствий? — его голос звучал опасно низко, а дыхание обжигало мою кожу.

— Не вмешиваюсь, генерал, а забочусь, — парировала я, не отводя взгляда. — И если вы сами не желаете заботиться о себе, то я возьму это в свои руки.

— Последний шанс уйти, Эмилия, — прошептал он, и от его голоса по телу прокатилась дрожь.

— Я уже сказала, генерал, я не уйду, — произнесла почти беззвучно, вглядываясь в глубину его глаз.

Следующее движение было настолько стремительным, что я едва успела понять, что происходит: его руки уверенно и властно обхватили мою талию, и Кайден усадил меня на край стола, игнорируя поднос, на котором зазвенела посуда.

От неожиданности я инстинктивно схватилась за его плечи, чувствуя, как напрягаются мышцы под тканью мундира.

— Ты совершенно не понимаешь, что творишь, — произнес он хрипло и угрожающе, приближаясь к моим губам настолько, что наше дыхание смешалось. — Переходишь все границы и явно не представляешь, как далеко я готов зайти.

— Тогда покажите мне, генерал, — с вызовом прошептала я, чувствуя, как в груди распускается жаркий цветок ожидания.

Его губы настигли мои внезапно и неотвратимо, и я словно шагнула в пропасть, забыв, как дышать и как мыслить. На несколько бесконечно долгих мгновений я растерянно застыла, не