Драконы внезапно отпускают меня и улетают, как будто Бринла напугала их, оставляя нас троих с парой мертвых кроведрагов у наших ног.

— У тебя идет кровь, — говорит она, тяжело дыша от напряжения.

— Я выживу, — уверяю я, вытирая кровь. — Нам пора возвращаться. Я не знаю, что ты сделала, чтобы эти драконы улетели, но в следующий раз они могут вернуться с подкреплением.

Она кивает и открывает сумку, заглядывая внутрь.

— Пока что ни одно из них не раскололось. Я могу взять еще парочку.

Она подходит к следующему гнезду и начинает собирать блестящие яйца и складывать их в сумку. Я оглядываюсь, чтобы оценить ущерб. Большинство моих яиц разбиты, но я могу хотя бы извлечь суэн.

Я приседаю и достаю экстрактор, чтобы быстро исправить беспорядок.

— Э-э, Андор, — говорит Бринла. — У нас проблема.

Черт, что еще?

Я поднимаюсь, ветер бьет мне в лицо, пахнет серой. Со стороны вулканов, где открывается долина, огонь начинает лизать землю, закручиваясь вверх, к небу.

— Огненные смерчи, — хрипло говорю я.

Она смотрит на меня через плечо, и, хотя выглядит обеспокоенной, в ее взгляде читается «я же тебе говорила».

— Нам нужно бежать, — говорит она, закрывая сумку и возвращая мечи в ножны на спине. Хотя сейчас это кажется неуместным, и есть гораздо более насущные проблемы, о которых нужно думать, вид Бринлы, стоящей в доспехах с гербом Колбека, с развевающимися на ветру лавандовыми волосами, и огненного смерча, пылающего и кружащегося на заднем плане, на мгновение ошеломляет меня. Я испытываю благоговение, как будто вижу настоящую ожившую богиню, и мой первый порыв — опуститься на колени.

— Андор, — теперь ее голос звучит резко, возвращая меня в реальность из моего кратковременного забытья, когда она подбегает ко мне и тянет за руку. — Сейчас!

Я киваю, чувствуя странное головокружение, и развернувшись, устремляюсь бегом по дну долины к узкому входу, который теперь кажется дальше, чем я помню. Я сдерживаюсь, чтобы не обогнать Бринлу, не желая оставлять ее позади, если наберу полную скорость.

Мы находимся всего в нескольких ярдах от выхода из долины, когда внезапно давление воздуха меняется, и в небе раздается раскат грома, сотрясая землю под нами так, что Бринла почти падает, и я хватаю ее за руку, чтобы поддержать.

Языки пламени высотой в десять футов перекрывают наш единственный выход, заставляя резко остановиться. Сверху темные, пепельные облака опускаются вниз, как закручивающаяся рука, и я со смешанным чувством ужаса и восхищения наблюдаю, как спираль пепла соединяется с огнем.

Пламя начинает реветь, разгораясь высоко и быстро, и устремляется в небо, жар обжигает мне лицо.

— Черт! — вскрикиваю я, хватаю Бринлу за руку, чтобы не потерять, и оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, что огненный смерч, от которого мы бежали, разделился на три и кружит по дну долины, направляясь к нам. Я смотрю вверх на склоны ущелья, пытаясь понять, по какому из них будет легче подняться, и замечаю облако пыли, высотой и шириной в несколько миль, надвигающееся с востока, с редкими вспышками молний.

— Песчаная буря, — мрачно говорит Бринла.

Времени на раздумья нет.

— Пещеры, — говорю я. — Нам нужно бежать к пещерам!

Бринла смотрит на них расширившимися от страха глазами. Сейчас они кажутся такими далекими. Я не знаю, как мы сможем убежать от огненных смерчей, надвигающихся с обеих сторон, или от мощной песчаной бури, но мы должны попытаться.

— Леми! — кричит ему Бринла. — Возвращайся на корабль. Переместись обратно на корабль и оставайся там. Жди, пока мы вернемся.

Леми лает, но Бринла кричит в ответ:

— Давай, Леми! К кораблю. Сейчас же!

Он прижимает уши, на его морде появляется грустное выражение, а затем он растворяется в воздухе.

Все еще держа ее за руку, я бегу так быстро, как может она и тяну ее за собой. Жар смерчей теперь обрушивается на нас с обеих сторон, ветер сбивает с ног. Рев пламени становится все громче, заглушая звук хруста пемзы под ногами и наше тяжелое дыхание.

Я осмеливаюсь оглянуться и вижу только пламя.

Я смотрю на Бринлу, и на мгновение наши взгляды встречаются.

— Ты успеешь, если отпустишь меня, — удается ей сказать, и ее голос едва слышен.

Я только качаю головой.

Ни за что.

Мы продолжаем бежать, пока не достигаем склона, ведущего к пещерам. Мне приходится отпустить ее, потому что мне нужны обе руки, чтобы подняться по рыхлому щебню и песку. Я несколько раз соскальзываю, пока наконец не достигаю твердого гребня, встаю на ноги, наклоняюсь и подтягиваю Бринлу.

Огненные смерчи под нами сталкиваются друг с другом, объединяясь в один огромный, как раз в тот момент, когда песчаная буря почти настигает их. Хотелось бы надеяться, что буря потушит огонь, но прежде чем это произойдет, она вытолкнет волну пламени из долины прямо на нас.

Я тяну Бринлу за собой в ближайшую пещеру, вход узкий, едва достаточный, чтобы мы могли пролезть. Я пропускаю ее внутрь первой, а затем забираюсь за ней и толкаю ее на землю, накрывая своим телом, как раз в тот момент, когда пламя врывается внутрь и вспыхивает внутри пещеры над нашими головами.

Бринла кричит, а я прикрываю ее, пламя лижет пещеру изнутри, хотя мы оба защищены нашей огнеупорной броней. Крепко обняв ее, я даже не задумываюсь о дыхании, просто молюсь богиням и жду, надеясь выжить.

Но затем жар отступает, и ему на смену приходит песок.

Я оставляю Бринлы и ползу вперед, пытаясь найти более надежное укрытие. Пещера немного расширяется и поворачивает за угол. Я знаю, что здесь могут гнездиться циклодраги, но они уже напали бы на нас.

— Сюда! — кричу я, стараясь не наглотаться песка. Я жду, пока она подползет ко мне, а затем оттаскиваю в сторону, так чтобы мы оба оказались за стеной, защищенные от ветра и песка, которые проносятся мимо, кружась и собираясь в невидимых глубинах пещеры.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, стараясь говорить достаточно громко, чтобы меня было слышно сквозь адский рев песчаной бури.

Она кивает.

— Да. Немного болит, но я в порядке. Думаю, яйца разбились.

— Лучше они, чем ты, — говорю я. — Посмотрю, что можно спасти, когда буря утихнет.

— Как долго они обычно длятся? Я никогда не сталкивалась с такими.

— Может занять несколько дней, — говорю я.

Свет в пещере тусклый,