– Так я пью эту дрянь лет с восьми, уже ничего не вырастет! Зачем продолжать? Я не понимаю? – Я чувствовала ее обиду, как свою.

– Ангелина, милая моя, я же тебе объясняю, это ради твоей же безопасности.

– Нет! – я вырвалась из рук Жасмин. – Это для вашего спокойствия! Поэтому отстаньте от меня!

Я убежала разрыдавшись. Слезы заполнили глаза, размыв все вокруг. Я знала только одно место в этом новом городе – парк возле реки с большими деревьями, скамейками в укромных местах и небольшой набережной. В будний день здесь никого не было, и можно было плакать, никого не стесняясь.

Раньше я просто делала, что мне говорят. А сейчас начала понимать, что принесла мне эта черную смесь. Если бы я знала раньше, ни за что бы не согласилась.

Я часто представляла, как у меня вырастают крылья. Несмотря на прошедшие годы, я как сейчас помню серебристые крылья мамы. Ее полеты в Сиянии захватывали дух, и я смотрела, как она парит и мечтала о том ж. В солнечном свете ее крылья переливались серебром. Только теперь я поняла, чего она меня лишила, не спросив.

Ангелине, 24 лет

Кулон я не показывала никому, но периодически доставала его и разглядывала, пока никого не было рядом. Он стал моим талисманом, и в сложных решениях, я советовалась с ним.

К двадцати годам мне стало абсолютно безразлично все. Я не могла найти себе места в этой жизни. Все было не так: я устала от бесконечных переездов по городам. Смысла заводить друзей я не видела, как и искать хорошую работу или добиваться карьерного роста, поэтому все чаще я сидела дома. Работала в местной библиотеке. Там было проще остаться наедине с собой и не предъявлять претензии ко всему миру.

Истории в книгах меня завораживали. Любовь в книгах порой была так наивна и чиста, что встретить такое в жизни казалось нереальным. Но однажды я встретила его…

По средам в нашей библиотеке работал читательский клуб, участников было мало: всего-то три пожилых одиноких женщины. Но однажды к нам присоединился статный брюнет лет тридцати.

– Подскажите, а книгу для чтения и обсуждения кто выбирает? – поинтересовался парень.

– А вы хотите предложить? – удивленная его инициативой спросила я.

– Да, – улыбнулся он и доставал книгу. – Мне прислали ее родственники с Питера. И я подумал, что можно было бы обсудить ее.

– И что это за книга? – Нашей библиотеке редко доставались новые книги, поэтому я бы с радостью познакомилась с ней. Если, конечно, уже не читала ее.

– «Империя ангелов» Бернарда Вербера.

– И вы ее уже прочитали?

– Да, и мне просто необходимо ее обсудить.

– Но, к сожалению, молодой человек, – вмешалась одна из женщин, – у нас не было такой возможности.

– Да-да, я понимаю, поэтому готов прочесть ее вместе с вами. Вы же здесь тоже читаете вслух? Или только обсуждаете?

– Пока только обсуждали прочитанное, – ответила другая, – но если остальные не против, я бы послушала.

Так наши встречи стали постоянными. Я ждала вечера среды. Иногда наши часовые встречи задерживались вдвое дольше, трудно было оторваться от книги. Я ждала, когда очередь читать снова перейдет к нему, чтобы услышать его голос, окунуться в текст под его затягивающие интонации. К сожалению, книга закончилась всего через месяц.

***

Мне было странно видеть сериал про мою маму в молодости. Еще более странным было это раздвоение в моих мыслях. Зачем кулон показывает мне именно это? Я понимала, что нахожусь без сознания. Я видела кадры из прошлого и пыталась вернуться в свою реальность. Но я не чувствовала тела и не могла им управлять.

***

Ангелине, 26 лет.

– Ты хотел бы семью? – спрашивала мама, прижавшись к брюнету из клуба читателей.

– Да, но не сейчас. – Он повернулся ко мне. – Ты же знаешь, что мне уезжать на практику, и я не могу отказаться.

– Возьми меня с собой? – я заглянула ему в глаза.

– Ангелин, а вдруг не получится, вдруг я не смогу нас содержать?

– Мы справимся…

– Дай мне месяц освоиться и приедешь ко мне… Не расстраивайся…

В теле бушевали гормоны. Мама не думала, что разговор зайдет таким образом. Она хотела сообщить ему, что ждет ребенка, но прикусила губу и ответила только:

– Хорошо.

Ангелине, 26 лет,

девятый месяц беременности.

Мама сидела в той же библиотеке, но уже с огромным животом. Раздался звонок на городской телефон. Я услышала в трубке знакомый голос:

– Привет, прости, что не звонил несколько месяцев. Как ты там у меня?

– Все хорошо. – Мама поглаживала живот. – Когда ты приедешь?

– Ангелин, я не смогу… И я хотел сказать…

– Знаешь, мне надоело тебя ждать, – резко сменила тон мама. Ее голос задрожал. – Виктор, я уже несколько месяцев не одна…

– Что? Как ты могла? – перебив маму, он закричал. А потом заговорил тише, но в даже я почувствовала его злость: – Я не хотел делать этого по телефону, но раз ты сама созналась, давай закончим нашу историю!

– Я… – мама расплакалась, – ты не так понял…

– Ангелин, что можно не так понять? Давай без драмы. Я так и думал, что все закончилось, как только я уехал. Все. Пока.

И он положил трубку.

***

Я распахнула глаза и резко села. Слабость, подташнивало, сухость во рту, захотелось прокашляться, но получился какой-то хрип. Темные круги расходились перед глазами, пришлось проморгаться. Интерьер был тот же, но только я была в комнате Константина, а не в гостиной. Я хотела встать с кровати, но тут же ко мне подбежала девушка в медицинском халате.

– Алексия, лежите-лежите, – сдерживала она меня, пытаясь уложить на постель. – У вас стоит капельница, аккуратно.

– Что? Сколько времени прошло? – я пыталась восстановить последние события.

– Более суток.

– А сколько сейчас времени?

– Половина шестого.

– Значит, свадьба уже прошла, – выдохнула я.

– Что? – не поняла меня медсестра.

– А где Константин?

– Он скоро придет, я ему уже сообщила, что вы очнулись. – Девушка печатала что-то в телефоне. – Только, пожалуйста, не вставайте еще немного.

Я ответила согласием. Хуже ослабленного физического состояния было только ощущение беззащитности, преследующее меня. Я никак не могла взять в свои руки свою же жизнь.

Истории прошлого заставили задуматься и о моем отце. У нас были разговоры, но видя, как маме больно, я прекратила расспрашивать.

Знает ли этот Виктор, что у него есть дочь? Жив ли он?

Меня разрывало на мелкие кусочки. К моим собственным переживаниям добавились мамины чувства давно прошедших лет. Я с рождения не знала, что я ангел