— Обнимались, значит, — король весело хохотнул, едва не уронив свой бокал.

— Так, хватит! — возмутился Аарон.

Я же попыталась как-то смягчить ситуацию:

— Лия, ты еще маленькая, поэтому я тебе объяснила проще, чем это происходит на самом деле.

— Ясно, — обиженно насупилась Лия, сложив руки на груди. — Почему у взрослых все всегда сложнее? Когда уже ваша усложнялка сломается?

Аарон строго посмотрел на дочь, но уголки его губ слегка дрогнули, выдавая улыбку.

— Когда у кого-то шило в попе пропадёт, — спокойно ответил он.

Лия уставилась на отца с широко открытыми глазами, а затем рассмеялась. Её звонкий смех заполнил столовую, Аарон не удержался и улыбнулся ей в ответ. Я заметила, как он смотрит на Лию с теплотой, и эта мимолётная улыбка, этот взгляд заставили меня почувствовать, что за такую минуту можно простить многое.

Король откинулся на спинку кресла, с довольной улыбкой наблюдая за нами, а затем, осушив бокал, перевёл разговор на другую тему:

— Ну, как продвигается украшение беседки?

— Сегодня начну, — ответила я. — Закончу в срок.

— К чему мне готовится? Какой будет стиль?

— Это пока секрет, — улыбнулась я и вовремя сунула Лие в рот пирожок, так как она опять собралась сдать меня с потрохами.

Аарон наскоро поел и попрощался с нами, Грегори рассказывал Лие какую-то историю, она потихоньку клевала носом.

Наверное Грегори был отличным отцом, Аарону тоже это передалось, жаль, что мне так не повезло с моим. Я невольно вернулась мыслями в таверну. Вдруг Аарон и правда его убил? Что тогда? Возможно здание передалось по наследству мне, а может оно сгорело давно? Сходить бы туда…

— Даря? — услышала я шепот короля.

Оказывается Лия уже спала на его плече. Я прижала палец к губам, Грегори осторожно взял малышку на руки и бережно пошел за мной следом в комнату. Потом помог уложить внучку в кровать, чмокнул кудрявую макушку и ушел. Мне все казалось, что он хочет мне что-то сказать, но не решается. Что ж, время еще будет.

Глава 9

Лия проснулась бодрой, хотя немного взъерошенной. Точно ко времени подоспела и Олейна, вошла в комнату с подносом в руках. На нём стояли чашки с какао и тарелка с румяными пирожками.

— А вот и полдник, леди Даря, — сказала она с довольной улыбкой, ставя поднос на стол.

Я поблагодарила её, а Лия радостно захлопала в ладоши.

— Олейна, ты поиграешь со мной в саду, пока мама украшает беседку? — спросила Лия, откусив пирожок.

— Ой, детка, — вступила я, — у Олейны наверняка много дел…

— С радостью, милая, — перебила меня служанка, — Принцесса — моя самая важная забота. Только я потеплее оденусь. Не хотелось бы замёрзнуть и заболеть.

Олейна ушла, а мы с Лией остались за столиком перед окном, наслаждаясь теплом какао и пирожками.

— Почему папа не может просто взять и жениться на тебе? — спросила Лия ни с того ни с сего, глядя на меня своими большими голубыми глазами.

Я вздрогнула и оставила чашку, как бы объяснить это понятным для ребёнка языком.

— Папа — будущий король, а его жена — будущая королева. Понимаешь? — начала я. — Представь, что в нашей деревне выбирают кондитера, который каждый год будет печь на Зимнепраздник торт. Идёт соревнование. Съехались кондитеры со всех уголков. Им дают задания: испечь пирожки, печенья, всё как положено. Наконец-то остаются трое лучших! А потом выходит мэр и говорит, что кондитером будет вот эта маленькая девочка, — я легонько ущипнула Лию за кончик носа, и она рассмеялась, — потому что у неё такие миленькие кудряшки, глаза цвета неба, солнечная улыбка и звонкий голосок.

Каждое слово я сопровождала звонким поцелуем в её щёку. Лия обняла меня крепко, и я тоже прижала её к себе.

— Ты самая замечательная девочка на свете. Но ты кондитер?

— Неее, — протянула Лия, опустив плечи. — Нечестно будет, да?

— Именно, — подтвердила я, поглаживая её по спине. — Люди очень расстроятся. И будут ругаться, ведь они не уверены, что маленькая девочка печёт хорошо. Торт может получиться ужасным, а все хотят праздника.

Лия нахмурилась, задумалась и вернулась к своему какао. Вид у неё был немного грустный, но, по крайней мере, она поняла, что надеяться на такие вещи не стоит. Я уже расслабилась, наслаждаясь последними глотками какао, как вдруг Лия решительно встала и громко заявила:

— Кондитеры должны сами отказаться!

— Лия! — воскликнула я.

— Если никто не хочет готовить торт, то маленькая девочка всех спасёт, и все будут рады! — гордо заявила она, сложив руки на груди.

Я набрала воздуха, чтобы выдать ещё одну поучающую тираду, но в этот момент в дверь вошла Олейна.

На ней было столько слоёв одежды, что она напоминала человеческий кокон. Под плотным шерстяным пальто виднелся ещё один свитер, поверх которого был повязан широкий вязаный шарф. Её руки торчали из массивных рукавиц, а голова была замотана плотным платком.

— Олейна, ты шерстяная капуста! — засмеялась Лия, указывая на неё пальцем.

— Очень смешно, малышка, — фыркнула служанка, приподняв свёрток, который она держала в руках. — Если не прекратишь дразниться, так и не узнаешь, что внутри.

Лия тут же сменила тон и села прямо, сложив руки на коленях.

— Я больше не буду! Обещаю! — сказала она с самой невинной улыбкой на свете.

— Вот и хорошо, — кивнула Олейна, скрыв довольную улыбку. — Пойдёмте в сад.

Мы втроём спустились и вышли на лужайку неподалёку от беседки.

Лия с Олейной раскрыли свёрток. Внутри оказались деревянные кольца для метания и шайба для бросков. Лия радостно пискнула и тут же втянулась в игру. Она бросала кольца, сама бегала за ними, пыталась встать ближе и зайти за линию.

Что ж, на некоторое время дочка точно занята. Я подшила к беседке, осматривая ее критическим взглядом.

Белая беседка, окружённая голыми кустами и безжизненными клумбами, выглядела печально. Осень забрала у неё всю прелесть: кусты, посаженные вплотную к перилам, потеряли последнюю золотую листву. Насыпная дорожка, некогда ровная и ухоженная, потеряла форму, местами из нее торчала жухлая трава.

Я осмотрела всё это хозяйство, вздохнула и потёрла ладонями