Вот же гад старый! Наказание его будет намного жёстче, чем я изначально задумала.

Внезапно дверь открылась, и в ложу вошла Шанель де Пити, та самая певичка и разлучница.

Выражение милого восторга от встречи с любовником, при виде меня, быстро сменилось на лицо скандальной девки из кабака.

И «милое создание» всё ещё в откровенном сценическом сарафанчике «рыбачки» разразилось отборной портовой бранью. Некоторые выражения даже записать захотелось, за все свои шестьсот лет такого не слышала.

С другой стороны, её можно понять: она приходит вся такая красивая к старому любовнику за подарком (видимо, так не терпелось, что не стала ждать, когда он сам зайдёт к ней за кулисы после окончания спектакля) и видит сцену, где этот самый любовник обнимает другую, да ещё и её ожерелье предлагает.

Жадность наказуема. Я планировала лишь зачаровать ожерелье, сделав девице неприятный сюрприз, но так вышло даже лучше. Наложить проклятие я успела, а любовников теперь ждёт скандал.

От появления своего предмета обожания и от открытия её удивительных познаний в лексиконе, герцог выпустил меня из своих рук. А я решила тихонько улизнуть, оставив их скандалить вдвоём.

Прекрасная Шанель попыталась вцепиться мне в волосы, но я, ловко увернувшись, шепнула ей:

– Будь осторожнее, милая, тут герцогиня в соседней ложе.

И хотя это была не совсем правда (мы сидели в ложе на другой стороне), разгневанная певичка этого не знала, и хвост поджала. Всё-таки законные жёны – страшная сила. Особенно, если они из высокого сословия.

Оставив любовничков разбираться, я скромно пошла по галерее, где меня ожидала герцогиня. Я спокойно лавировала среди разодетой знати, когда мой взгляд упал на мужчину впереди: знакомая копна каштановых волос, едва усмирённая в длинный хвост, зацепила моё внимание.

Неужели это он?! Что этот гад в столице делает? Не видела человека двести лет, а ненависть вспыхнула при первом же мимолётном взгляде.

Я присмотрелась: действительно он! Мой заклятый враг – Дэнис Верлицкий или попросту Тёмный инквизитор. Враг и перебежчик.

Единственный тёмный в Церкви Света.

Строго говоря, никаким перебежчиком Дэнис Верлицкий не был.

Просто в семье Великого Инквизитора шестьсот лет назад родился тёмный маг. И может быть к матери и были бы вопросы у Церкви Света, но так случилось, что мать эта была любимой дочерью того, кто занимал на тот момент пост главы церкви.

И если её муж, князь Верлицкий, и желал расспросить супругу, как так вышло, то отец, дабы соблюсти честь семьи и церкви, во всеуслышание заявил, что то была воля Светлых богов и дали они нам (то бишь инквизиции) оружие против тьмы. Ибо тьма способна победить тьму.

И отдали ребёночка этого в инквизиторы. Быстро повзрослев, юный Дэнис был суров с братом нашим (тёмными магами и ведьмами), всеми силами доказывая правоту деда.

У меня было несколько стычек с этим типом. Но ни женские чары, ни ведьмино колдовство не помогли с ним справиться. Так он стал пятном позора на моей ведьминской чести: ни соблазнить, ни победить его не вышло.

К счастью, славы или правительственных наград он не искал, и последние годы не часто появлялся на публике. Чем он занимался в мирное время, мне неизвестно, да и не интересно было.

И вот сейчас я вижу это чудо чудное прямо перед собой, в театре, мило беседующим с главой имперской службы безопасности сэром Персивалем. (Тоже, ещё тот тип – маг Света, сухарь и педант, предвзято относящийся ко всем). Видимо, у Тёмного инквизитора с ним много общего.

Проходя мимо, я от всей души наступила на ногу своему врагу.

А что? Я в образе простой служанки и ничуть на себя не похожа. Личина моя крепким зельем создана, никто не узнает. А связываться со слугами безупречный инквизитор Дэнис Верлицкий посчитает ниже своего достоинства.

Но где-то я прогадала. Едва исполнила свою маленькую месть, как мою руку взяли в крепкий захват.

– Что это за дерзость такая? – на меня смотрели строгие шоколадные глаза Тёмного инквизитора.

Глава 3. Ведьмина работа

Слава Тёмным богам, меня не узнали и, сделав выговор, отпустили.

Вернувшись в ложу, я застала герцогиню в волнении:

– Ну, что там?

– Всё хорошо, миледи, скоро ваша соперница сама откажется от отношений.

– А муж? Вдруг он… её не оставит? – леди Марианна взволнованно прижала руки к пышной груди.

– Не беспокойтесь, зелье, что я подлила вашему супругу, скоро начнёт действовать и ему не до романов будет, ни с ней, ни с кем-либо другим.

– Это не опасно? – сразу встревожилась она.

– Не опасно, – усмехнулась я, – в чём-то, прочистить кишечник даже полезно. Особенно в его-то возрасте.

Та кивнула, но было заметно, что беспокойство всё ещё не оставило герцогиню. Явно даже спустя много лет и измен, она всё ещё любит своего мужа.

И я решила помочь. Что-то добро прямо лезет из меня.

– А мы с вами завтра с утра поедем по модисткам.

– По модисткам? – удивлённо переспросила герцогиня. – Не думаю, что это нужно. У меня достаточно нарядов. Я их недавно пошила. В этом сезоне.

– Неужели? Тогда вам необходимо сменить модистку!

Дело в том, что все наряды леди Марианны были… устаревшими. И ладно бы только это. Они были элегантны, но не по её пышной фигуре. Такие платья, скорее, подошли бы стройной молодой леди прошлой эпохи. Но не леди её возраста и комплекции.

От этого она выглядела ещё более объёмной и, несмотря на прекрасные манеры, несуразной.

Всё хорошо в соответствии. И порой молодящиеся, или, скорее, стремящиеся удержать прошлое, женщины выглядят… неудачно.

Перед уходом я проверила как дела у певички. Пробиралась в этот раз за кулисы, аккуратно следя за тем, чтобы не натолкнуться на противного инквизитора. При мысли о нём даже кровь вскипала, и хотелось разодрать ему его благородную морду. Так что лучше себя не доводить.

Милая певичка, конечно, подарок свой уже примерила и теперь проклятие плавно оплетало её тело. Проклятие было простеньким и относительно невредным: на правду.

А сцена, которую я увидела, не могла не радовать:

– Что ты, старый хрен, знаешь о любви? Раз, два и всё закончилось! Сам толстый и старый, так хоть старался бы! Одна от тебя польза – дорогие подарки! А кожа? Фу, дряблая и живот этот…

Министр юстиции, он же его светлость герцог Гилфорд, пребывал в шоке и немного в прострации от таких откровений.

– Что ты, душечка, говоришь такое! Ты же любишь…

– Люблю? – зло расхохоталась