Однако эта информация может пригодиться. Это хоть какая-то зацепка. Тем более, если я могу ее проверить.

***

«О, ты еще здесь? Тогда я помогу тебе не склеить ласты в этом мире. Вживайся в свою роль, дурочка.

Во-первых, ты дочь барона. Папа забрал тебя с улицы и решил взяться за воспитание, когда его жена с неродившимся ребенком умерла прямо у него на руках.

Естественно, что он проявил милосердие, когда увидел, как ты пила дождевую воду из лужи рядом с умирающей матерью. Какое благородство, верно?»

***

Горло сдавило судорогой. Она так легко говорила о столь ужасных вещах. Мне даже не по себе. Ужасная участь барона и маленькой девочки.

***

«Во-вторых, моя золотая, тебя подставили. Баронесса Вивьен все подстроила.

Она купила яд с помощью твоей личной служанки и подговорила дочь отпить немного, чтобы ей стало дурно прямо на праздновании твоего совершеннолетия.

Бокал добротно смазали ядом и Молли сделала бы вид, что отпила от него, после чего свалилась бы в обморок.

Но, вот незадача. Я прекрасно знала, что она планирует сделать, поэтому поменяла бокалы и действительно оказалась при смерти. В отличии от Молли, которая отделалась легким испугом.

Твоя задача: доказать это отцу или старшему брату. Сразу говорю – слова здесь не помогут. Мне никто не поверил. Не повторяй моих ошибок.

Не добьешься правды – умрешь от рук брата».

***

Черт. Черт-черт-черт. Я закрыла блокнот и бросила на стол. Доказать невиновность в отравлении?! Каким образом я это сделаю, если все улики напрямую указаны на меня?!

Бух. Бух.

Дверь вылетела с петель. Я закричала, падая на пол.

— Леди Лерианна, вы обвиняетесь в покушении на убийство! Мы обязаны обыскать ваши покои на наличие опасных веществ! За любое сопротивление вы будете сразу же повешены без объяснений.

Глава 5. Слышь, курочка. Ты чего раскудахталась?

Да кто ж вам мешать будет, боже упаси. Мне еще пока что моя голова нужна, раз судьба решила напоследок поиздеваться и подкинула целый ребус. Я осталась сидеть на полу, от греха подальше, мало ли, что взбредет в голову стражникам.

Они, кстати, не мелочились. Переворачивали комнату вверх дном. Шныряли туда-сюда, то и дело задевая предметы.

Я стояла на коленях среди разодранной в клочья антикварной мебели и разбросанных уютных мелочей, пытаясь сдержать нервный смех.

Когда один из них, весьма грубый на вид, отбросил в сторону лежащие на столе учебники, его глаза, небрежно скользнув по бумаге, задержались на блокноте.

Блокнот.

Вашу ж Машу! Почему я его не спрятала?

Я молниеносно подскочила с пола, как только увидела, как его пальцы уже сжали обложку этого проклятого предмета. Молча, с бесшумной решимостью, я бросилась к нему. Но не успела подойти, как он повернулся ко мне, и взгляд его был более чем выразительным.

Он медленно склонил голову набок, будто разглядывая меня, и пытаясь понять, с чего бы я тут стояла.

Я застыла, как статуя, поймав себя на том, что не в силах даже пошевелиться. Он улыбнулся, и в его глазах скользнула тень иронии.

— Вы припятствуете обыску? — насмешливо спросил он, и его голос был пропитан едким сарказмом.

По коже пробежали мурашки.

Я заставила себя не дернуться. Уже мысленно даже попрощалась с жизнью. Нет, не сейчас.

Придется играть. Я прокашлялась, взяла себя в руки и протерла рукавом блестящие доспехи.

Когда даже пустяковая пылинка превращается в угрозу, я готова играть по этим правилам. Дунула, еще раз протерла — и улыбнулась.

Позориться, так по полной программе.

— Я? Припятствую? Конечно же нет! Увидела просто пылинку и решила протереть. Люблю чистоту, а вы, господа, всю комнату мне разгромили.

Стражники переглянулись, обменялись удивленными взглядами, но, как ни странно, продолжили свою работу. Лучше быть сумасшедшей, чем повешенной.

Один из стражников позвал другого, и они начали вдвоем пялиться в не мои записи, я почувствовала, как температура в комнате резко упала.

Это было невыносимо. Закройте чертов блокнот!

Я все еще пыталась выглядеть невозмутимой, продолжая протирать его блестящие доспехи, как будто меня вообще не интересовало, что происходило.

Только не лезьте к закладке.

Только не к ней.

Но, конечно же, они полезли. Это было все равно, что готовиться к экзамену по билетам. Подготовить почти все, кроме одного. При этом вытянуть тот, который решила пропустить.

Собрав всю свою волю, я резко произнесла:

— Простите, достопочтенный, разве чтение личных дневников как-то относится к поиску незаконных предметов?

Я ожидала, что они не станут смущать леди и вернут ее вещь на место. Однако, как ни странно, в этот момент вмешался третий стражник — более молодой, с явным презрением в голосе.

— Слышь, курочка. Ты чего раскудахталась? Чтобы ты ни сказала, тебе никто не поверит.

Как я и думала. Никто здесь не уважал Лерианну. Даже собственная стража, которая должна защищать, а не подозревать хозяйку.

— Прошу прощения, как ваше имя, сэр? — я приосанилась, перестав протирать форму стражника.

— Что? Зовут… — стражники переглянулись в непонятках.

— Рыцарь Варис Холд, миледи, — четко сказал он, став по струнке смирно.

Рыцарь? Чудесно. Я ни разу не благородная леди, а простой человек, но тоже кое-что знала.

— А как меня зовут?

Тогда уж не стражники, а рыцари, вовсю смеялись над глупостью госпожи.

— К чему все эти вопро…

— Отвечай, — настояла я, надвигаясь на него.

Рыцарь Варис нервно сглотнул, попятившись назад.

— Лерианна де Шернан.

— Верно, Лерианна де Шернан. Аристократка. Если быть точнее, то баронесса. И все же я никогда не слышала о таких правилах этикета, которые позволяли бы рыцарю, стоявшему ниже по статусу, по своему желанию и усмотрению оскорблять аристократку. Может, господину рыцарю известные такие правила?

Рыцари мгновенно побледнели. Я даже через шлемы это видела.

— П-простите, госпожа! — Варис упал на колени и приклонил голову. — Я допустил ошибку, порочащую вашу честь и мое звание, как рыцаря! Прошу, простите меня!

Блокнот, естественно, успели положить на место. Я с облегчением выдохнула. Вот и все.

— Ты что себе позволяешь, мерзкая девчонка?! — крик Вивьен заставил подпрыгнуть и вздрогнуть. —Возомнила себя хозяйкой или забыла свое место?!

Тут уж забудешь, когда из каждого утюга орали о месте и