— Ой, только что там с хлебом?

— Нет хлеба, — вздохнула я. — И не будет. Не умею я его печь.

Лицо Генри вытянулось.

— Чего?

— Я хотела сказать, совсем забыла, как это делается. Потому-то мне вещунья и нужна.

— Ох, мамка расстроится… Придется ей нового пекаря искать.

Да уж. Я для этой работы не гожусь совершенно. В отличие от бывшей хозяйки моего нынешнего тела. Может, на пирожках да хлебе она такие… хм, выдающиеся формы и приобрела?

— Подожди меня. Сейчас в таверну сгоняю и обратно.

Судя по всему, телепортация здесь не в моде… либо требует слишком много сил и определенных навыков. Хотела бы сказать, что мне жаль, но… В этом теле магией я все равно не владею (как и в своем прежнем), а прокатиться в экипаже я тоже не прочь. Будет что вспомнить, когда вернусь в родной мир.

Я ведь вернусь, да? Я не могу не вернуться!

3. Вещунья

Вернувшийся Генри поспешил расстроить меня тем, что экипаж нам не потребуется — жила вещунья неподалеку. Да и вообще городок оказался небольшим.

Выглядел Генри понуро и всю дорогу до вещуньи бурчал что-то себе под нос. Кажется, за мой отказ поставлять в таверну вкуснейший хлеб влетело именно ему. Бедолага( Дам ему, помимо серебряного, еще немного медяков на всякие сладости.

К слову, вопрос с возвращением в родной мир надо было решать как можно скорей. В моем кошеле было лишь несколько золотых монет, с дюжину серебряных и россыпь медяков. Расспросы Генри, моего главного информатора, подтвердили мои догадки: по местным меркам это совсем не много.

А если учесть, что профессии я, не умеющая готовить себе даже яичницу, лишилась… Бежать надо из этого мира.

Хотя, признаюсь, возвращаться будет немного жалко. Да, нынешняя я далека от себя прежней, магией не обладаю, а условия жизни оставляют желать лучшего, но… Волшебство, увидеть которое я мечтала с самого детства, здесь всюду меня окружало.

Вон даже чистильщик улицы, мальчишка чуть постарше Генри, уничтожал всякую гадость, оставленную людьми, птицами и лошадьми, при помощи магической силы. Грязь и мусор превращались в золотистые искры и испарялись прямо на моих глазах.

Ну красота же!

А еще здесь существовали целители, а значит, не было такого количества болезней, как в том же Средневековье или Новом времени моего родного мира. Еще эти загадочные иллюзоры… И то, это лишь те виды магов, о которых мне рассказал Генри. А сколько их может быть еще!

К слову, об этом можно спросить у вещуньи — наверняка куда более богатом источнике информации. Впрочем, и Генри мог еще кое в чем мне помочь.

— Генри… А что ты знаешь про Мар… про меня? — задумчиво спросила я.

Сама толком не знаю, зачем. Но слишком разительной была разница между нами, девушкой из богатой семьи и… этой молодой женщиной в простой дешевой одежде с ровно таким же домом, лишенной магии в мире, где та была повсеместна, и вынужденной зарабатывать себе на хлеб… им самим.

Наверное, странно жалеть человека, о котором ты ровным счетом ничего не знаешь. Но я ведь все-таки делила с ней одно тело. Пусть и недолгий (очень на это надеюсь!) срок.

— Чего? — не понял Генри.

— Я же все забыла, помнишь? — терпеливо пояснила я. — Ну и… знать хочу, может, муж у меня есть, дети… м-м-м… собака?

Генри нахмурился.

— Никого вроде нет. Мамка тебя старой девой называет, — со свойственной детям прямотой сказал он. — Но вот пекарша, говорит, из тебя отличная.

Я вздохнула. Однако раздумывать о непростой доли настоящей Марты было некогда. Генри остановился у выкрашенного в багряный цвет двухэтажного дома. Чудилась в нем готическая атмосфера… А может, мне казалось так потому, что я знала, куда мы пришли.

Открывшая на стук хорошенькая девушка — возраста меня настоящей — не слишком-то походила на старинную вещунью. Скорее — на гадалку из моего мира. Эти черные волосы, заплетенные в мелкие косицы, изобилие украшений — бусы, кольца, разнообразные браслеты и крупные серьги-кольца в ушах. На ней была темная блуза с оборками и красная юбка в пол. Необычный, но завораживающий наряд.

— Привет, Магдалина, — буркнул Генри.

А со мной, гаденыш такой, даже не поздоровался, сразу хлеб требовать начал! Вероятно, вопрос тут в уважении. Хоть Марта и старше, а явно такого трепета, как вещунья Магдалина, в нем не вызывает.

Даже немного обидно за Марту. Снова.

А вот Магдалина, глядя на меня, просияла.

— О, Марта, здравствуй.

— Ты… знаешь меня?

Улыбка вещуньи чуть поблекла.

— Городок маленький, пересекались. Но однажды ты сильно мне помогла.

— Она просто того, головой стукнулась, — со знанием дела сообщил Генри. — И теперь ничего не помнит.

— Правда? — удивилась Магдалина. — Может, чары какие пробовала? Энергия у тебя странная.

Ого. Она и это видит!

— Я зайду?

— Да, конечно, — спохватилась вещунья. Взглянула на Генри. — А ты — кыш домой, иначе мама отругает, что без дела шатаешься.

Генри гордо выпятил грудь.

— Я деньги так-то зарабатываю. Вон, Марту к тебе привел.

А, точно. Я вынула из кошеля серебряную монету, несколько медяков и ссыпала их в протянутую руку Генри. Магдалина покачала головой.

— Зря ты его балуешь. У любого прохожего могла спросить, как меня найти. Они бесплатно бы тебя проводили.

Слово “бесплатно” Магдалина выделила особенно и с явным осуждением взглянула на Генри. А тому хоть бы хны. Насвистывая себе под нос, он радостно помчался обратно. Видимо, дорогу домой мне придется искать самой — я слишком была занята изучением нового мира, и даже не думала запоминать путь.

Может, Магдалина и права. Это я-то привыкла разбрасываться деньгами. А вот Марта, если вернется и не обнаружит в кошеле серебряной монеты, может и расстроиться. Ну тут уже ничего не попишешь.

Будем считать, что день в моей реальности — своего рода компенсация. Я бы на месте Марты залезла бы в горячую ванну (кто знает, как у них здесь с горячей водой), устроила бы себе вкусный ужин под бокальчик вина и какой-нибудь сериал.

Если она, конечно, техники — холодильника, телевизора и всего остального — не испугается и дьявольскими штуками не обзовет. Хотя ей ли, жительнице магического мира, пугаться всяких диковинок? Обзовет их чудесами, и дело с концом.

Вслед за Магдалиной я вошла