– Милорд Льюис, – вдруг раздался за спиной звенящий негодованием голос миссис Стоун.

Я обернулся. Старушка стояла в дверях, опираясь на трость, её лицо выражало крайнюю степень недовольства.

– Да, миссис Стоун? – устало отозвался я.

– Милорд, я не могу жить в подобных условиях, – она поджала губы, превратив их в ниточку. – Та комната, что мне выделили… Ох! Не на такие условия я подписывалась! Вместо кровати – грубая лавка! Мои старые кости просто не выдержат подобного издевательства. Спина прикажет долго жить и мигом сведёт меня в могилу. Я ведь немолода, милорд, мне нужна нормальная постель.

Я посмотрел на неё, потом на вполне приличную кровать в комнате почившего барона, и снова на миссис Стоун. Джентльмен не может позволить пожилой даме спать на лавке, в то время как сам нежится на мягкой перине.

– Хорошо, – кивнул я. – Полли, – повернулся к молчаливой служанке, – перенеси вещи миссис Стоун сюда. А я устроюсь на той лавке.

Полли понятливо поклонилась, а дуэнья просветлела лицом и довольно улыбнулась:

– О, милорд, спасибо вам! – она попыталась изобразить реверанс, но я остановил её жестом.

– Гарри, – окликнул я помощника, кивнул на свои дорожные сумки, и вышел следом за служанкой. Полли, не спеша, зашагала по коридору в противоположную сторону, в самую дальнюю часть восточного крыла.

Дверь открылась со зловещим скрипом.

Я шагнул внутрь, и шокировано замер. Довольно просторное помещение с двумя окнами (одно из них забитое досками), и при этом практически пустое. Грубо сколоченная лавка у левой стены, с соломенным тюфяком на ней, кособокий стол; старый сундук, окованный ржавыми железными полосами; и единственный стул с треснутым сиденьем.

Медленно обернулся к помощнику, замершему на пороге с моими вещами. Мой денщик, видя моё состояние, пожал плечами и невозмутимо, философски заметил:

– Господин, главное, что в крыше нет дыр, а это уже неплохо.

Я закрыл глаза, досчитал до десяти и, криво усмехнувшись, кивнул:

– Да, к хорошему быстро привыкаешь, а ведь когда-то мы ночевали в окопах под артиллерийским огнём. В сараях, в лесу, на голой земле. Ты прав, переживём и это. Итак, Гарри, – сменил тему я и строго посмотрел на слугу: – завтра утром поедешь в Торнтон. Купишь мебель: две кровати, два матраца, постельное бельё, столы, стулья. Всё, что нужно. По минимуму, чтобы можно было жить по-человечески. И доставишь сюда, и телегу выкупи, и тягловую лошадь.

– Слушаюсь, милорд, – кивнул денщик и аккуратно поставил мои сумки на пол подле сундука. – Я пойду, пройдусь по территории, может, доски какие сыщу, полки вам смастерю.

– Было бы неплохо, – не стал отказываться я, подошёл к лавке, присел на край, слушая, как зашуршала подо мной солома.

– Милорд, – подала голос Полли, всё это время тихонько стоявшая за порогом комнаты, – нужник на улице, на заднем дворе. А ежели вам такое не по нутру… – она замялась, – можете взять один из старых горшков и пользоваться им.

Она выпалила это и с нескрываемым облегчением выдохнула. А меня разобрал смех, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос, махнул рукой, отпуская женщину:

– Спасибо. Можете идти.

Служанка поспешно ретировалась, а Гарри задержался, молча наблюдая за мной.

– Говори, – бросил ему я.

– Просто думаю, что эта поездка будет незабываемой, – невозмутимо ответил тот.

– Ещё какой, – пробормотал я, потирая переносицу.

Время до ужина тянулось мучительно медленно. Я попытался устроиться на лавке, чтобы отдохнуть, но тюфяк оказался настолько жёстким и неудобным, что минут через пять я сдался. Ходил по комнате, разглядывал трещины в стенах, смотрел в окно на заросший сад. Потом вышел и прогулялся по дому. Как привидение, разве что цепей для большего антуража не хватало. Наконец, не выдержав, выскочил во двор и нашёл Гарри.

– Седлай коней, – приказал слуге, возившемуся подле старого сарая с досками. – Поехали, осмотрим поместье. Хочу своими глазами увидеть мост и мельницу, не дают они мне покоя.

Гарри кивнул, сложил понравившийся материал в стороне и отправился выполнять поручение.

Через четверть часа мы скакали по просёлочной дороге, стрелой бежавшей вдоль реки Миллбрук.

Первым на нашем пути оказался мост. Вернее, то, что когда-то им было. Обрушившаяся переправа через реку, доски провалились в воду, опоры покосились. На берегу копошились шестеро мужчин, работая со спиленными деревьями.

Один из крестьян, широкоплечий детина с густой бородой, заметил меня первым. Замер, небрежно тыльной стороной ладони отёр пот со лба.

– Ты здесь за старшего? – спросил я, подъехав ближе.

– Да, господин, – низко поклонился бородач. – Арчи зовут, плотник я.

– Мост чините по чьему велению?

– По приказу нашей госпожи, леди Айрис, – осторожно ответил он, ещё раз поклонившись.

– И давно работаете?

– Седьмой день пошёл, – он оглянулся на своих товарищей. – Ещё недели три, поди, понадобится, но сделаем, как было задумано, не сомневайтесь. Леди Айрис план хороший составила, всё по уму.

План. Леди Айрис составила план строительства моста. Я покачал головой, не в силах поверить услышанному.

– Продолжайте, – сказал я и мы поехали дальше, туда, где, по словам Полли, находилась мельница.

Вскоре перед нами возникло старое каменное здание с огромным водяным колесом. Колесо стояло неподвижно, но вокруг него суетились люди. Четверо мужчин возились с механизмом, что-то чинили, смазывали, стучали молотками.

– Кто за главного? – громко спросил я.

Один из работников, крепкий мужик лет сорока с почти чёрным от загара лицом, обернулся.

– Доброго дня, господин, – и как положено поклонился. – Я за главного, Уилл-кузнец.

– Это леди Айрис вас сюда отправила?

– Да, госпожа наша.

– И как продвигается ремонт? Ещё много осталось?

– Через месяц запустим. Поверьте, мельница будет работать, как новая.

Я кивнул и, задумчиво глядя на крестьян, спросил Гарри:

– Ну и? Что скажешь?

– Люди работают с небывалым рвением, милорд, – ответил тот. – А это уже о многом говорит.

Да. О многом.

Прокатились ещё немного, но в сторону охотничьих угодий герцога Торнтона выдвигаться не стали, в другой раз разведаю всю территорию Эшвортов, а пока пора назад, мне нужно обдумать увиденное. Вопросов было очень много, и мне просто не терпелось задать их леди Айрис.

Глава 19. Откровенный разговор

Айрис

Я вернулась с полей уставшая и грязная. В комнате мачехи было смежное помещение, там находилась ванная: таз для умывания, ночная ваза, и вместительная лохань. Джон натаскал воды, и теперь я могла полноценно помыться. Энни находилась