– Привет, – радостно улыбнулась я, безуспешно пытаясь прибрать руками взлохмаченные волосы, пока от моего растрёпанного вида раненый по новой не лишился чувств.

– Ты – Морена? – еле слышно спросил ташид.

Не смешно. Впрочем, сама виновата, надо было заранее подготовиться к встрече, расчесаться хотя бы. С тем вороньим гнездом на голове, что у меня сейчас выступает в качестве причёски, я, бледнокожая брюнетка, действительно очень похожа на богиню смерти.

– Нет. Я – Тайрин. Можно просто Тай или Рин, но первое сокращение мне нравится больше, – взволнованно затараторила я, хватая с лавки противоядие и кровоостанавливающий травяной сбор, чтобы попотчевать ими пациента, пока тот в сознании. – Выпей.

– Что это?

Еле дышит, а туда же – сопротивляется.

– Лекарство, – ласково, как малышу-несмышлёнышу, кривящемуся при виде ложки рыбьего жира, проворковала я. Именно таким тоном мама уговаривала мелкую меня употреблять наиболее тошнотворные микстуры. – Пей. Хуже, чем сейчас, не будет. Тебя серьёзно ранили и отравили.

– Ты – целительница?

– Веда.

– Плохо, – закатив глаза, вздохнул ташид.

– Ну спасибо, – я приподняла ему голову и начала по капле вливать отвар. Пациент послушно глотал, при этом очень уж подозрительно-пристально вглядываясь в моё лицо.

– Лучше тебе уйти, – хрипло произнёс он, когда я отставила кружку в сторону.

– Куда? – поинтересовалась я, наивно полагая, что неожиданное требование – бред воспалённого ядом воображения, а с безумцами, даже временными, лучше не спорить.

– Как можно дальше…

Внезапно его нательный рисунок полыхнул металлическим отблеском снизу-вверх, словно краска была свежей и до сих пор не просохла, влажно отражая вспышки невидимого бушующего пламени. Следом по телу ташида пробежала крупная дрожь. Я испуганно склонилась над раненым. Его веки плотно сомкнулись, на лбу выступила испарина, губы сжались в бледную линию.

– Больно?

– Уйди!

Надо ли говорить, что я не послушалась? Ташид резко открыл глаза, и на меня глянула сама Тьма. Белок и прозрачно-зелёная, как морская вода, радужка почернели и слились со зрачком в неразделимое целое. Как же это было странно и страшно… Я отшатнулась. Поздно. Холодные пальцы сомкнулись вокруг запястья, сжали так, что из глаз брызнули слёзы.

– А-а-а!!! Пусти! Больно!

Однако он тоже не отличался особой покладистостью.

Знакомое покалывание настигло меня врасплох. Я не пыталась применить дар в качестве самозащиты, надеялась отбрыкаться чисто физически, ведь на ташида всё равно не действовали мои сверхчеловеческие способности. И тем не менее сила против воли наполняла тело, как вода мелкопористую губку, преобразуя внешнюю энергию и готовясь к колоссальному выбросу внутренней…

Вот только дальше я почувствовала себя совсем по-другому, не как обычно. Привычное состояния реторты сменилось ощущением воронки, через которую вещество, в данном случае энергия общего поля, проскакивала, не вступая в должную реакцию с даром, а точнее её жадно пили, нагло используя мою связь с полем в качестве насоса. И всё бы ничего, но, как известно, у каждой воронки своя пропускная способность. В лучшем случае она переполнится, в худшем – её горлышко лопнет, не выдержав давления. Не знаю, что конкретно лопнет у меня, но, похоже, это случится очень скоро…

Ташид жадно вцепился в свою жертву не только руками, но и взглядом. Разорвать установившийся зрительный контакт я не могла при всём желании. Тело онемело настолько, что даже просто закрыть глаза не получалось. Чувствуя себя рыбой, у которой, как известно, отсутствует рефлекс моргания, да и век, собственно говоря, не имеется, я беспомощно таращилась на своего неблагодарного гостя. За что?!

В голове и ушах нарастал странный шум с периодическим пощёлкиванием, сознание мутилось, подташнивало, изначальное покалывание лишь в кончиках пальцев постепенно переползло на всё тело и стало походить на щекотку – пограничное ощущение между лаской и болью, от которого хотелось избавиться как можно скорее. Я больше не видела отчётливо лица ташида, лишь бездонную пропасть его непроницаемо чёрных глаз, куда, спустя несколько томительных мгновений, ухнула в полном беспамятстве…

***

Утром у меня болела голова и, похоже, немного отшибло память, поскольку, увидев, во что утыкаюсь лицом, я испуганно вскрикнула, откатилась в сторону и брякнулась с лежанки, на которой развалился совершенно незнакомый мужик. Ах да… ташид… Но как он здесь оказался? Я же оставила его на полу? И себя, кстати, тоже.

Бррр… Холодно. И подозрительно светло.

Поднявшись на ноги и одёрнув платье, торопливо глянула в окно. Так и есть, ленивое зимнее солнце успело добраться до зенита и, как вареник в сметане, купалось в густой млечной дымке облаков. Надо же как долго я спала, и при этом до сих пор ощущаю себя усталой и слабой, словно всю ночь занималась энергозатратной практикой.

Потерев ноющие виски, покосилась на ташида. Лежал мой гость на спине, правую руку закинул за голову. Длинные волосы цвета белого пепла разметались по подушке. Что ж, выглядит вполне живым, кожа, хоть и бледная, но без сероватого оттенка, предвещающего скорую кончину. Дышит ровно и уверенно. Вот только, куда опять пропали татуировки?

Отогнув край одеяла, внимательно осмотрела плечи и грудь, но и там ничего похожего на виденные мной вечером рисунки не было. Зато имелась повязка, насквозь промокшая и уже засохшая. Пора обрабатывать рану. Однако я не спешила будить своего нежданного гостя. Он так сладко спал. С закрытыми глазами, без татуировок от человека не отличишь. Красивый мужчина. Как и у эльфов, кроме длинных бровей вразлёт и густых ресниц, другой растительности на лице не было, даже безобидного пушка над верхней губой. Веснушки, родимые пятна, прыщи и прочие изъяны тоже отсутствовали. Кожа наощупь гладкая как плотный шёлк, за время, проведённое на студёном ветру и морозе, не обветрилась, не зашелушилась, разве что здорового румянца не хватало, хотя бы чуть-чуть…

Ещё меня очень заинтересовали его губы, чётко очерченные, широкие в центре и сужающиеся к уголкам. Я невольно вспомнила полулегендарную историю о девице на выданье, внезапно впавшей в летаргический сон. Внезапно для себя и очень вовремя с точки зрения её родителей. Дело в том, что строптивая принцесса не желала выходить замуж. Претендентов на её руку было несколько, все – сыны глав окрестных королевств. Обидеть никого не хотелось, кидать жребий показалось бестактно. Вот умная королева и придумала волшебную сказку, а в подспорье себе наняла веду, которая умело разыграла роль злой