— Обманывать нехорошо, — сказала я назидательно и вздрогнула от звука своего голоса.

Он вернулся, и горло больше не болело! Однако тембр был не мой. Как будто выше и… моложе. Я нахмурилась, но мальчишка подумал, что я разозлилась на него, и, сжавшись в комок, затараторил:

— Мне бы только поесть. Забери всё, а мне дай хоть одну монетку, добрая госпожа. Доброта всегда возвращается.

— Так. Стоп! — прервала я жалобный монолог и, скинув рюкзак, присела перед мальчиком. — Тебя как зовут? Сколько тебе лет и где твои родители? — засыпала его вопросами, доставая оставшуюся еду и термос с чаем.

— Василевс меня звать, — сказал пацаненок и, разом откусив половину бутера, продолжил с набитым ртом: — мне фесть, наверное, а вовифилей нефу.

Однако! Вот это я встряла!

— Будешь Васяткой. Прожуй, потом ответишь, — велела я, протягивая мальчику крышку от термоса, которую наполнила горячим травяным напитком. — На вот чай.

Мальчик мне вдруг напомнил Артёма в детстве. Сын тоже прибегал из школы голодный и с набитым ртом спешил рассказать, как прошел его день. Ностальгия по тем временам, а ещё жалость к Васятке, затопили сердце до краёв. Он сказал, что родителей у него нет. Это значит, что мальчик сирота, а раз голодает, то живет без взрослых.

Я оглядела его с ног до головы: лохматый, в застиранной серой рубахе и ветхом черном пиджачке, на коленях линялых брюк заплатки, а на ногах кеды с дыркой на боку. Но лицо и руки чистые. Ничем неприятным от ребенка не пахло.

Я поджала губы. Разумеется, о том, чтобы уйти спокойно в свой мир и оставить его одного, даже речи не шло.

— Спасибо, госпожа. Вкусно, — спустя несколько минут Васятка прикончил остатки моих припасов и вернул крышку. — Но сумки-то и не ваши тоже. Как делить добычу будем? Или вы контрабандист из шайки тех орков, которые их сюда принесли?

Он кивнул в сторону города, и я поняла, что речь идет о Харе и Хмыре. Боже! Неужели по нашему миру разгуливали орки?! Впору в обморок грохнуться.

Однако сейчас это был не самый насущный вопрос.

— Нет, я не знаю никаких орков и плохими делами не занимаюсь. Меня зовут Арина Алексеевна, и я хочу все же понять, как ты тут оказался один и голодный?

Мальчик потупился и поковырял носком рваного кеда траву. Вздохнул.

— Из приюта я сбежал. Там очень плохо, наставники нас бьют и заставляют стоять на горохе за любую шалость. Даже со щенками поиграть нельзя. Хотите, покажу следы на коленях?

Васятка схватился за брюки, но я его остановила и покачала головой.

— Не надо, я тебе верю, — прошептала, глотая слёзный комок.

Не переношу насилие, особенно над детьми и животными. Увижу ссадины — могу потерять контроль над собой и устроить в этом мире Армагеддон.

— Возьмите меня к себе, добрая госпожа Аринаалексеевна. Я буду вам помогать и никому не скажу, что вы ходите в дикий портал.

Я потерла бровь. Что делать-то теперь?! Ясно, что мальчика не могу бросить. Отвести в город и сдать властям? Опасно, да и я ни есть, ни спать не смогу, пока не буду уверена, что он в порядке. Забрать с собой? Ох, с этим тоже все не так просто. Придется объяснять органам опеки, откуда взялся мальчик, доказывать, что я его не украла, возможно, его у меня даже отберут и пристроят в наш детдом. А там тоже несладко, хоть на горох и не ставят…

Но у меня есть деньги! А с деньгами можно и нужные связи завести. Если что — договорюсь с бывшим мужем, отдам ему квартиру за то, что он поможет мне оформить Васятку. У моего бывшего козлища как раз связи в разных государственных органах есть.

Решено!

Я убрала термос в рюкзак, закинула его на плечи, встала и протянула мальчику руку.

— Пойдем со мной, Вась. Всё будет хорошо. Доберемся до дома, поужинаем, поспим, а утром решим, что делать.

Парнишка ладошку в мою руку вложил, но когда я потянула его к порталу, уперся пятками в землю.

— А ты куда, госпожа Аринаалексеевна? — спросил он недоуменно и оглянулся на город.

Типа «вон же дорога и дома, куда тебя несет?» Пришлось пояснить.

— Я оттуда, — махнула рукой на портал. — Там мой мир и мой дом.

Мальчишка удивленно округлил глазёнки и затряс головой.

— А в приюте говорили, что там только монстры живут. Но ты красивая и добрая. Или ты на другой стороне портала превратишься в безднову тварь?

Вообще-то совершенно правильно делают, что учат детей не ходить непонятно куда с незнакомыми людьми. Однако в нашей с Васяткой ситуации его опасения только мешали скорейшему спасению. Нужно же будет еще из леса выбраться и до дома как-то доехать, так что время лучше не терять. Поэтому я разговаривала с шестилетним ребенком как со взрослым мужчиной: откровенно и по существу.

— Василевс, я живу в другом мире в большом городе, у меня есть квартира и много денег. Сегодня я поехала в лес на экскурсию и потерялась, а пока искала свою группу, наткнулась на двоих мужчин, которых ты называешь орками. Я за ними проследила и оказалась здесь. А тут ты. Я не могу бросить тебя в беде, но в твоем мире я ничего не знаю. Помочь могу только в своем. Поэтому и предлагаю тебе отправиться со мной. Там мы что-нибудь обязательно придумаем.

Васятка медленно вытащил тёплую ладошку из моей руки, опустил голову и всхлипнул:

— Я не могу пройти через портал. Я еще маленький, и мои магические каналы не работают. А может, и вообще никогда не заработают. Я же не каждый день могу раздобыть еду, а их питать надо. Ты иди одна, госпожа Аринаалексеевна.

В носу защипало. Малыша стало жалко до слёз! Однако разум зацепился за несостыковку.

— Погоди-ка, Вась. У меня нет никаких магических каналов, но я же прошла через портал.

— Как же нет каналов? — возразил мальчик. — Вон же у тебя магические знаки на висках.

Я схватилась за виски, но, само собой, никаких знаков не нащупала. Вспомнила про зеркальце в кошельке и снова скинула