Боль была всепоглощающей. Физической – жжение в легких, разрывающее горло, сдавливающее тело. И душевной – от ужаса, от нелепости, от невыполненного долга. Бабушка… жива… а я… Мысль не закончилась.

И вдруг… боль начала отступать. Не потому, что стало легче. А потому что ощущения тела стали… туманными. Отдаленными. Как будто смотришь на экран. Холод грязи больше не жёг. Давление на грудь ослабло. Даже удушье… оно было, но уже не требовало воздуха. Тело больше не нуждалось в нем.

Темнота осталась. Густая, абсолютная. Но это была уже не темнота болота. Это было… Ничто. Или Все? Не было ни холода, ни тепла. Ни боли, ни страха. Только странная, звенящая тишина. И в этой тишине, как наковальня, отдавались те самые, нелепые слова.

Они вибрировали в пустоте, где больше не было ушей. Звучали прямо в… сознании? В том, что осталось от Кати после того, как ее тело перестало биться в грязных объятиях болота.

Она… слышала. Но не ушами. Слова были здесь, с ней. Частью этого нового, непостижимого состояния. Она не дышала. И ей не нужно было дышать. Она была… душой? Призраком? Эхом?

Слова бабушки звенели в безвоздушной пустоте, единственная нить, связывающая ее с чем-то знакомым. Обещание? Проклятие? Билет в один конец?

Темнота сгущалась или рассеивалась? Катя не могла понять. Было только ощущение движения. Падения? Плавания? И эти слова. Все громче. Все отчетливее. Становясь каркасом нового мира в кромешной тьме старого.

Глава 3. Пробуждение в Золоченой Клетке

Боль была первым, что вернулось. Не всепоглощающая ледяная агония трясины, а глухая, разлитая по всему телу ломота. Будто ее переехал каток, а потом собрали кое-как. Каждый вдох давался с усилием, грудная клетка протестовала тупой болью. Катя застонала, прежде чем смогла открыть глаза.

Свет. Мягкий, рассеянный, золотистый. Он бил в глаза, заставляя щуриться. Когда пелена рассеялась, Катя замерла, забыв на мгновение и боль, и страх.

Она лежала не в грязной луже посреди леса, не в холодной больничной палате спасателей. Она лежала на невероятно мягкой, огромной кровати под балдахином из струящегося шелка цвета слоновой кости. Высокие потолки были украшены сложной, воздушной лепниной – завитки, розетки, ангелочки. Стены, обтянутые бледно-золотистым штофом, сверкали позолотой картинных рам и бра в виде стилизованных драконов, держащих в пастях матовые шары света. Мебель – из темного, почти черного дерева, инкрустированного перламутром и серебром – выглядела так, будто ее только что вынесли из запасников Эрмитажа. Везде – вазы с невиданными цветами, статуэтки, тяжелые бархатные портьеры. Воздух пах пылью, воском, дорогими духами и… чем-то еще, неуловимо чужим.

Больница? Для миллиардеров? Или... Мысль оборвалась сама собой. Слишком уж это походило на декорации к историческому фильму. На покои Екатерины Великой, если бы те были выдержаны в светлых, почти белых тонах. Красота была ослепительной, но холодной, чужой. Катя почувствовала себя букашкой, затерявшейся в золоченой шкатулке.

Шорох у двери заставил ее вздрогнуть. Дверь приоткрылась бесшумно, и в щель протиснулась девушка. Лет восемнадцати, не больше. Огненно-рыжие волосы были аккуратно собраны в тугую косу, лицо – бледное, с веснушками и огромными, очень серьезными зелеными глазами. Она была одета в простое, но добротное платье темно-синего цвета, напоминающее по форме фартук горничной, но без белых вставок. Девушка кралась на цыпочках, ее взгляд сразу же нашел Катю и замер, полный тревоги и… надежды?

"Миледи?" – прошептала она, подбираясь ближе. Голос был тихим, мелодичным, с легким, незнакомым акцентом. "Вы… проснулись? Как вы себя чувствуете?"

Катя попыталась ответить, но из горла вырвался лишь хрип. Девушка мгновенно среагировала. На столике у кровати стоял изящный кувшин и серебряный бокал с тонкой гравировкой. Рыжеволосая налила воды – чистой, прозрачной, с легким запахом чего-то травяного – и осторожно поднесла бокал к губам Кати. Вода была прохладной, невероятно вкусной. Она смыла сухость и немного притупила боль в горле.

"Спасибо…" – прохрипела Катя, отпивая еще глоток. Глаза ее метались по комнате, цепляясь за незнакомые детали. "Где я? Что случилось? Бабушка… Мария Петровна? Она…"

Девушка поставила бокал, ее лицо стало еще серьезнее. Она оглянулась на дверь, будто проверяя, закрыта ли она плотно, затем придвинула стул ближе к кровати и наклонилась к Кате так, что их лица почти соприкоснулись. Шепот стал еле слышным, полным невероятной важности.

"Миледи… Катя…" – она сделала паузу, глотая. "Вам надо быть очень сильной. И слушать внимательно. То, что я скажу… это правда. Странная, страшная, но правда."

Катя замерла, предчувствие ледяным червем проползло по спине.

"Вы… в своем мире… умерли." – слова повисли в воздухе, тяжелые и нереальные. "Утонули. В том болоте. Спасая бабушку Марию."

Катя резко вдохнула, боль в груди кольнула острее. Картины трясины, ледяной грязи, захлебывающегося крика вспыхнули перед глазами. И голос… голос старухи: "Тело спасти не могу, деточка. Но душу… душа твоя не пропадет. Обещаю."

"Бабушка…" – прошептала Катя, глаза наполнились слезами. "Она… жива?"

Луиза кивнула, ее глаза тоже блестели. "Да. Жива. Но… она не просто бабушка. Моя бабушка Мария… она ведьма. Очень сильная. Она ушла в ваш мир… мы зовем его Завесой, или Миром Пыли… два лунных цикла назад. Чтобы собрать редкие травы, которых нет в Этерии – так называется наш мир."

Луиза сделала паузу, давая Кате осмыслить. "Бабушка готовилась вернуться, но услышала ваш крик, почувствовала вашу отчаянную борьбу. Она… она стала проводником. Для вашей души. Силой своего артефакта и древним заклинанием она вырвала вашу душу из бездны в самый последний миг и… направила сюда. В Этерию."

Катя слушала, не веря ушам. Душа? Проводник? Миры? Это было безумием. Кошмарным бредом умирающего мозга.

"Но… тело?" – хрипло спросила она. "Мое тело?"

"Его не смогли достать. Болото не отдает тела." – в голосе Луизы прозвучала искренняя скорбь. "Бабушку нашли ваши люди, хотя ей и не требовалась помощь. Она… она очень слаба сейчас. Перенос души через Завесу – это титанический труд. Ей нужны время и силы, чтобы восстановиться. Пару лунных циклов. Потом она вернется сюда."

Катя закрыла глаза. Голова кружилась. Она умерла. Ее тело осталось в болоте. Ее спасла… ведьма? И перенесла в другой мир? В виде души?

"А я?"