Он хочет меня… осознание этого натягивает нервы до предела.

– Пусти! – я зажмуриваюсь, пытаясь отползти, но затея провальная – верёвки не дают возможности для маневра.

– Чего добиваешься? Чтобы я действительно тебя высек? Или ты хочешь чего-то другого? – губы бывшего жениха почти касаются моего уха, в его голосе мне чудится толика насмешки.

– Лучше высеки, чем вот так трогай! – я закусываю губу до острой боли, чтобы позорно не закричать.

Внезапно дракон убирает руку и отстраняется. Он обходит меня, затем садится на корточки и принимается невозмутимо развязывать верёвки. От удивления я впадаю в ступор, но быстро прихожу в себя.

Не важно, что на уме у этого мерзавца, главное, чтобы он не увидел метку.

Сейчас дракон не спеша развязывает левую руку, но потом приступит к правой, на которой татуировка. У меня холодеет в груди, когда я думаю, что достаточно Норду повернуть голову, и он заметит эту проклятущую истинность, чтоб она провалилась!

Едва моя ладонь становится свободна, я резким движением вцепляюсь ей в другую руку, делая вид, что развязываю верёвки, а сама прикрываю метку.

– Не т-трогай, я сама, – поспешно говорю.

К моему удивлению, военачальник пожимает плечами и встаёт, отходя в сторону. Я принимаюсь неловко возиться. Освободится удаётся лишь спустя пару минут, но благо Рагнар нисколько не торопит меня.

Я подскакиваю на ноги, чувствуя, как затекло всё тело. Принимаюсь быстро натягивать на себя верхнее платье под обжигающим взглядом дракона, который не стесняясь разглядывает меня.

Как только я заканчиваю с платьем, замираю, и мы смотрим друга на друга.

Я – тяжело дышу, красная от гнева и унижения. Норд – стоит спокойно с ироничной усмешкой на губах.

И кнут брошен на пол за ненадобностью.

– Ну и что это всё значит? Ты не собирался бить меня! – обвиняюще говорю я.

– А ты будто только этого и ждала. Я не бью женщин.

– Ты их просто запугиваешь, – с отвращением бросаю я, скрещивая руки на груди. – Хотел довести меня до нервного срыва?

– Мне понравился вид сзади. Решил немного насладиться им. Когда ещё будет такая возможность?

– Какой же ты озабоченный потаскун. У тебя есть истинная, а ты…

Я не договариваю, потому что Рагнар в два счёта преодолевает расстояние между нами и больно стискивает мой подбородок.

– Я ведь говорил – не зарывайся, – холодно напоминает он. – А теперь иди и сядь на стул. Говорить будешь, когда я спрошу.

Совсем с катушек слетел! Но делать нечего, как только рука дракона отпускает меня, я плетусь к стулу в углу и сажусь на него, чопорно складывая руки на коленях. Молчу, старательно стиснув зубы. Лишь бы не ляпнуть чего-нибудь, что ухудшит моё положение.

Не понимаю, что бывший жених задумал? Что ему нужно?

– Смотрю на тебя, Анна, и не могу понять. Почему ты так старательно прячешь запястье?

Сердце падает вниз со скоростью света. А меня саму бросает в жар.

– Не прячу, тебе показалось, – отрезаю я.

– Что-то с меткой, не так ли? Покажи мне её, – приказывает бывший жених, а затем припечатывает: – Сейчас же.

Это было неизбежно…

Я просто хотела, чтобы он узнал, как можно позже, но сегодня явно не мой день.

Не хочу, чтобы Норд снова трогал меня, а он сделает это. Его дважды просить не надо. Поэтому сама оттягиваю ткань платья и показываю бледную метку, которая красуется на белой коже вместо ожога.

Дракон сглатывает, я вижу, как хищно вытягиваются его зрачки. Это пугает до дрожи. Он делает шаг вперёд и замирает, глядя на метку с обжигающим, опасным интересом.

– Почему она не такая, как была раньше? – прищуривается он.

Я с удивлением опускаю глаза на вязь татуировки.

Придирчиво осматриваю метку, пытаясь отыскать там то, что могло вызвать такую реакцию у Раганара. Но проблема в том, что я никогда не разглядывала её слишком пристально. Просто знала, что на моём запястье какой-то символ или странный витиеватый узор. Да и метку так быстро выжгли, что потом и смотреть было не на что.

– Можешь сколько угодно обвинять меня в колдовстве или ещё в чём-то, но я ничего не знаю. – передёргиваю плечами я.

– Рисунок изменился вот здесь, – военачальник касается пальцем левой стороны узора. – Он обозначает твою душу.

Точно. В голове всплывают воспоминания Анны… правая сторона символизирует душу дракона, левая – душу его истинной. А узор по центру – связь между ними.

Сердце замирает, а потом начинает неистово лупить по грудной клетке. Кажется, оно стучит так сильно, что Норд вот-вот услышит.

И поймёт.

Я облизываю пересохшие губы. Пытаюсь выровнять дыхание, чтобы не выдать себя. Изменения могли случиться из-за того, что я попаданка. Почти уверена, что дело в этом. Ведь душа в теле теперь другая.

Велик сказал, здесь иномирянок убивают. Я должна быть осторожна.

– Наверное, это потому что ты изувечил не только моё тело, но и душу, – задрав подбородок, холодно произношу я. – Ты отверг не только меня, но и нашего сына. Что может ранить сильнее?

Рагнар молчит, буравя меня взглядом. Я вижу, как дёргается уголок его губы. Жду, что он скажет мне что-то, возразит, назовёт ведьмой, или даже шлюхой.

Но он просто молчит. Невыносимо долго. О чём он думает? Догадался, что я попаданка?

Мне кажется, я стою на какой-то грани. Почти готова закричать на него, потребовать ответить мне. Закусываю щёку изнутри, вздрагивая от боли. Но это отрезвляет.

– Тебя осмотрит мой лекарь. Снова. – наконец говорит Рагнар.

А затем просто отступает на шаг, отпуская мою руку.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Потому что это необходимо.

Высокомерный грубиян.

– Почему лекарь, а не жрец из храма? – снова задаю вопрос.

– Потому что я так сказал.

Может ли Норд не доверять жрецу? Безусловно. Я думаю, он никому не доверяет.

Но для меня это шанс увидится с его образованным лекарем. Я попросила Раду завернуть в несколько тряпиц немного смолы гибельника. Заберу у неё