Новая страница.

Чонсок в шикарном черном костюме, в котором ходил на танцы с Лайей. Она помнила, как захватило у неё дух при виде него. Такой красивый. Повелитель её сердца.

Она перелистывала альбом. Страницу за страницей. Их путь, их прошлое, их общее счастье, их любовь. Случайные касания, взгляды, мимолетные объятия. Лайя не только видела всё это, но сумела и передать. Сердце заболело. Слезы полились из глаз.

Новая страница.

Чонсок идет под дождем. Крупные тяжелые капли стекают по его шее и продолжают свой бег дальше. Намокшая простая, тонкая рубашка облепила его широкие плечи, рифленые сильные руки, изгибы родной спины. Длинные, стройные ноги. Невероятный. Только её. Тэруми помнила, как горела от желания прикоснуться к нему в тот момент.

Она нежно провела пальцем, гладя его по нарисованной спине.

Новая страница.

Чонсок обнаженный по пояс, прижимает её к себе и кружит. Она смеется, крепко зажмурившись. Дождь поливает их сверху.

Тихий смех вырвался сквозь душившие её рыдания.

Она всё это потеряла.

И всё, что ей осталось, — это воспоминания.

— Тхарамэ и вэн даур, амэнэ, — прошептала она, задыхаясь.

Душа разрывалась на части, тоска причиняла физическую боль. Тэруми прижала его изображение к своей груди и закричала. Отчаяние, горе и практически несоизмеримая с жизнью потеря затопили её. Она кричала, пока голос не оставил её. А после легла на пол, обнимая альбом, продолжая уже беззвучно сотрясаться в рыданиях.

* * *

Лайя сидела на улице, прислонившись спиной к двери. По щекам текли слезы. За дверью кричала Тэруми. Её горе резало без ножа. Как бы она хотела помочь ей, хотела вернуть жизнь в её глаза, счастье в улыбку, радость в сердце. Но на это способен лишь один человек, и он слишком далеко отсюда и даже не знает, что Тэруми жива. Говорят, время лечит, но иногда бывают такие раны, что даже его недостаточно, и всё, что остается, — это воспоминания.

Глава 8

г. Кейм, империя Азуриан, год назад…

Тэруми шла к Дэкстору, нужно было обсудить ситуацию близ Эктиана, северо-западной провинции империи. Чонсоку предстоит туда поездка, хотелось бы подобрать самых способных танэри и гвардейцев для сопровождения. Слишком неспокойная там обстановка. И не отложить же.

— Тэруми, на пару слов.

Тэруми остановилась и посмотрела на Совон. Что ей нужно среди дня, и почему в этом крыле?

— До вечера подождет? — недовольно спросила Тэруми, вспоминая о более важных вещах.

— Нет.

Серьезность тона и выражения глаз человека Императрицы насторожили Тэруми. Они всё ещё продолжали играть в дружбу, правда, уже не так активно, как раньше. Но причин для бесед днем ни разу не было, что невольно заставляло волноваться. Ничего хорошего точно не предвидится.

— Говори.

— Не здесь, а там, где никто не услышит.

На сей раз волнение стало тревогой. Секреты — это очень, очень плохой знак. Не найдя ничего более подходящего, она завела Совон в помещение, где Чон тренируется. Убедившись, что в коридоре никого нет, девушка из охраны Императрицы зашла в комнату, подошла вплотную к Тэруми и зашептала:

— Я знаю, что мы не дружим… — Подобное заявление было неожиданным, учитывая игру, которую обе вели почти год. Тэруми не смогла скрыть изумления. Совон быстро продолжила, словно боясь, что сюда кто-нибудь ворвется: — Но я хочу тебя предупредить. Императрица отдала распоряжение выяснить всё про тебя. Копают под твою семью. Ищут любые сведения, способные тебя очернить, чтобы можно было потом предъявить их данхне в качестве оправдания за твою смерть. Думаю, у тебя времени есть ровно столько, сколько потребуется танэри, чтобы раздобыть на тебя компромат. Но если даже не найдут, то вероятность несчастного случая всё равно стопроцентная.

— Что? — тихо произнесла шокированная Тэруми, пугаясь больше не от услышанного, а от такой вот откровенности, ещё и от человека, которому меньше всего доверяла.

Совон не стала больше ничего пояснять, молча ушла.

Тэруми стояла, смотрела на закрытую дверь и мелко дрожала от ужаса. Нет, она не боялась умереть, но её тайна могла серьезно навредить Чону… Когда начнут интересоваться её родителями, вполне могут обнаружить и то, что её мать была ведьмой. Мысли в панике метались, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Она понимала, что скрыть роман с данхне, не получится, но всё равно оказалась не готова. Да, они с Чоном были максимально осторожны в проявлениях привязанности и никогда не позволяли ничего на людях, но слухи всё равно было не остановить. Ведь сын Повелителя так и не женился, да и другие девушки уже давно перестали греть его постель. Выяснить, когда это началось, как и предлагал ей раньше данхне, при желании не составляло труда.

Тэруми справилась со своими эмоциями, накинула привычный беспристрастный вид и отправилась в кабинет к Чону: были проблемы посерьезнее, чем поездка в Эктиан.

* * *

— Вы хотели меня видеть? — отстраненно спросил Чонсок, заходя в кабинет к отцу.

Повелитель глазами указал на диван напротив своего стола. Чонсок послушно сел, изучая лицо отца и гадая, что на этот раз скрывает застывшая пустая маска. Хотя он предполагал, с чем может быть связан интерес Повелителя, и даже приготовил весьма убедительные аргументы в свою защиту. Его решение было неоднозначным, но необходимым и…

Повелитель заговорил, прерывая его думы:

— Я очень сильно разочарован в тебе, сын. Я ждал более мудрых решений и дальновидных. В какой-то момент мне показалось, что ты вырос и стал более осознанно подходить к предстоящей роли, но потом появилась она, и ты забыл, кто ты.

Чонсок задержал дыхание, сдерживая подступающий страх и отправляя все мысли на контроль собственного выражения лица. Отвечать Повелителю нельзя. Нужно время обдумать, спланировать… Это как прогулка по льду на не до конца застывшей реке. Один неверный шаг и погибель.

— Я терпеливо ждал, пока ты наиграешься, — продолжил Повелитель, — пока она надоест тебе, но у всякого терпения есть предел. Эта женщина, как яд, выжгла из тебя амбиции, силу, жажду власти, стремление к величию. Ты сильно изменился. Стал мягким, прощающим чужие слабости, стал совершать ошибки, чаще идешь на уступки. Ты продолжаешь игнорировать моё решение о важном политическом союзе путем заключения брака. Причем ранее ты понимал необходимость этого шага. Что это, как не проявления непозволительной скудности ума? — Он сделал паузу, обозначая вынесенное решение, и теперь ждал, когда данхне посмотрит на