— Я с огромным удовольствием пригласил бы тебя разделить моё ложе с самого момента твоего прибытия, — произнёс он, склоняясь ещё ближе. — Но я знал, что ты откажешь. Это было бы несправедливо по отношению к тебе, учитывая обстоятельства. Но знай вот что, моя дорогая: я не из тех, кто часто берёт любовников, как это делают многие другие. Я не нахожу многих достойными моей привязанности.

Он сдвинулся ещё ближе, и теперь я чувствовала исходящее от него тепло.

— Мой интерес к тебе может быть обусловлен многими причинами, но будь уверена — он не притворный.

— Я.… я.… — я запнулась и сглотнула ком, застрявший в горле, теряя слова в страхе и той интенсивности, которая исходила от близости Самира.

Он изогнул пальцы и позволил кончикам своих острых ногтей скользнуть по моей щеке — лёгкое, почти невесомое прикосновение. Я вздрогнула, непроизвольно сдвинувшись в кресле, и по моей коже пробежали мурашки. Он издал глубокий, одобрительный звук в горле — почти как довольное урчание хищника.

— Такая отзывчивая... — почти прошептал он. — Мне кажется, ты не считаешь мою манеру флирта настолько пугающей, как пытаешься изобразить.

Я открыла рот, чтобы возразить ему, но слова умерли в горле, так и не родившись.

С немалой долей ужаса я пришла к пугающему осознанию: он был прав.

В моём животе, словно клубок змей, переплелись равные части страха перед тем, что он делал — перед его когтями, перед его тёмными угрозами — и ужасающее возбуждение, которое соответствовало этому страху. Самир был монстром, преследующим меня во тьме. Угрожающим взять меня силой. И существовала реальная часть меня, которая этого хотела.

Этого было достаточно, чтобы я резко толкнула кресло назад, отпрянув от него. Самиру пришлось отскочить, чтобы не упасть, когда я неожиданно выскользнула из-под него.

Он поймал себя, схватившись за край стола, и наблюдал, как я быстро отступаю, выставляя кресло между нами, как барьер. Моё сердце колотилось бешено, и я знала, что мои глаза, должно быть, расширились до размера блюдец.

— Я.… — я покачала головой, продолжая отступать. — Нет. Нет, я не могу. Я не готова.

— Как пожелаешь, — Самир низко поклонился в пояс и сделал шаг назад, давая мне пространство. — Ты всегда можешь отказать мне, как я уже говорил. Я не буду принуждать тебя.

О боже. Мне нужно было вернуться в свою комнату. Мне нужно было уйти от него как можно дальше, спрятаться, привести мысли в порядок. Я развернулась и быстро направилась к двери, мой разум был в смятении, желудок всё ещё сжат в тугой узел противоречивых эмоций.

Я почти закрыла за собой дверь, когда он окликнул меня.

— Увидимся на гала-приёме, дорогая.

Глава 8

Нина

Ладно, признаюсь честно — я никогда прежде не бывала на балах, тем более на таких, что словно сошли со страниц романов о семнадцатом веке Франции. Вините меня за то, что понятия не имела, чего ожидать.

Но, чёрт возьми, это оказалось куда масштабнее всего, что я могла себе представить.

Перед моими глазами разворачивался призрачный и непреднамеренный маскарад. Здесь все и так постоянно носили маски, так что для местных жителей это было делом обычным. Для меня же всё происходящее напоминало кадры из сюрреалистического фильма. Каждый гость облачился в свои лучшие наряды, выдержанные в цветах того дома, к которому он принадлежал. Зрелище напоминало переливающееся море драгоценных камней — краски мерцали в янтарном свете стилизованных под старину электрических ламп и в пламени свечей, установленных в массивных люстрах над головами гостей.

Все оделись с иголочки. И я не стала исключением.

Не стоило устраивать скандал, когда утром я проснулась и обнаружила в своей комнате висящее на вешалке платье. Разумеется, оно было из чёрного кружева. Открытые плечи, длинные рукава и декольте, опасно глубоко вырезанное по центру. Платье облегающими слоями ниспадало до самого пола, а шлейф тянулся за мной на несколько сантиметров. Оно было куда более вызывающим и куда более вычурным, чем всё, что я когда-либо надела бы по собственной воле. Но при этом оно оставалось гораздо менее откровенным, чем многие наряды, которые выбрали для себя другие женщины на этот вечер.

Я чувствовала себя нелепо и скованно. Ситуацию не улучшало то, что каждый раз, когда я проходила мимо небольших групп гостей, они замолкали и провожали меня взглядами.

Что ж, Самир предупреждал. Это был его политический ход — продемонстрировать всем, что со мной всё в порядке. Никаких синяков, никаких порезов, все конечности на месте. Может быть, мне стоило опрокинуть пару бокалов вина и найти тёмный угол, где можно было бы провести остаток вечера, игнорируя всех и вся.

— Нина!

Вот и конец этой затее.

Подняв взгляд, я не смогла сдержать улыбку, удивлённая тем, что вижу знакомое лицо, пусть даже наполовину скрытое маской.

— Максим? — откликнулась я и рассмеялась, когда мужчина подошёл и обнял меня.

Он был одет в костюм глубокого фиолетового цвета с галстуком в тон и чёрной рубашкой под пиджаком. Выглядел он превосходно, и я так ему и сказала.

— Приветствую тебя, — ответил он и сделал для меня пируэт, отчего я снова засмеялась.

Этот человек оставался таким же обаятельным, как прежде.

— Далеко ушёл от образа эксцентричного профессора, должна признать. А ты выглядишь феноменально.

Я улыбнулась и застенчиво отвела взгляд.

— Ты в порядке, моя дорогая? — Максим взял одну из моих ладоней в обе свои. — Владыка Торнеус сказал мне, что ты здесь, и я.… ну, в общем.

— Ну, в общем, что?

— Я ожидал увидеть тебя в куда более плачевном состоянии. Если ты вообще была здесь, мы все ожидали, что тебя... выставят напоказ.

То, как он произнёс это, заставило моё нутро скрутиться в узел. Вполне возможно было, что Самир мог бы выбрать путь и подвесить меня, как рождественского гуся, и выложить на стол для всеобщего обозрения.

— Всё честно хорошо, — пришлось мне признать. — Самир... он напряжённый, но вреда мне не причинил.

Теперь, когда мне довелось произнести это вслух, осознание пришло, само собой. Он действительно не причинил.

— Мне доводилось слышать, что он садист и безумец, — прошептал Максим, покосившись в сторону, проверяя, не подошёл ли