Да-да, мы находились в спальне! В постели, конечно же. К слову, я была одета в какую-то совершенно кошмарную ночную сорочку с таким обилием кружев и рюшей, что была похожа, скорее, на торт, чем на женщину. Как дракон умудрился меня сквозь них пощупать — загадка. Не приснились же мне прикосновения?

— Мне ты навредить не сможешь, даже после того, как я передал тебе часть своей силы и магии, — сообщил дракон. — Я рад, что тебе стало лучше.

— А зачем ты передал мне свою магию? — спросила я, садясь с опорой на подушку. Чувствовала я себя по-прежнему хорошо, надо попробовать встать. — Спасибо, конечно, но я об этом не просила.

Я с досадой вздохнула. Не думать о том, что если бы Арен не «помог» мне, я бы могла вернуться домой, в свой мир, не получалось.

— Ты потеряла много крови, — зло произнес дракон. — Мои братья навредили тебе. Я наказал их и позаботился о том, чтобы ты восстановилась.

— А почему мы в постели? — спросила я. — Или ты собрался требовать супружеский долг?!

У меня была крошечная надежда на то, что наш обряд в храме был все же фиктивным. А вдруг мне вообще все приснилось?

— Белинда. — Арен стремительно подался вперед и оказался почти вплотную. Не касаясь меня, но вынуждая отодвинуться. — Мы с тобой женаты. Не только по мирским законам, но и по божественным.

Он чуть отстранился и вытянул вперед руки. На его запястьях начали появляться светящиеся золотые узоры — кто бы еще понимал, что они значат? Краем глаза углядев свечение от своих рук, я с неудовольствием увидела такие же «тату» и на собственной коже.

— Понятия не имею, что означают эти символы, — сообщила я, пытаясь пальцем стереть непрошеную живопись с запястья.

— Разве ты можешь быть настолько невежественной? — нахмурился дракон. — Я думал, что уж в вопросах брака девушки должны быть подкованы даже лучше мужчин. Это символы нашего обряда!

— Зря ты это затеял. — Татушки не стирались, это дико злило, и я решила обойтись без лишней дипломатии: — Я бы хотела развестись. Чем скорее, тем лучше. Ты ведь уже убедился, что мне не нужно проводить ночь с драконом, чтобы снять проклятье?

— Проклятье спало с меня, также как и с Гравера, — хмурясь все сильнее, сообщил Арен. — Но Деренар по-прежнему проклят. Хочешь сказать, это ты сделала? Но как? Ведь ты по-прежнему невинна, это я знаю точно!

— Боже, но не сошелся свет клином на моей девственности, Арен! — воскликнула я. — Если бы вы с братьями подумали головой, а не тем, что ниже, вы бы поняли, что в пророчестве говорится просто о крови! И не важно, из какого она места! Гравер касался моей крови, также, как и ты, ведь у меня все платье было красным…

Вспомнив весь тот ужас, что пережила, я не сдержалась и всхлипнула. Вот честное слово, не собиралась! Оно как-то само — и слезы потекли, и зарыдала я не потому, что хотела чего-то добиться от Арена, а просто… накопилось.

Герцог оказался не совсем чурбаном. Он и плечо догадался подставить, и по голове гладил, приговаривая что-то утешительное. Правда, когда я разобрала, что он там бормочет, мне не по себе стало.

И плакать вмиг расхотелось, потому что появилось четкое желание прибить одного дракона!

— Все позади, малышка. Я жалею о том, что не убил их на месте, а просто заточил в подземелье, из которого нет выхода. Но ничего, это еще можно исправить. Все у нас будет хорошо. Мой отец до тебя не доберется…

— Твой отец? — спросила я.

— Ему не понравилось мое решение, — сообщил Арен. — Но этот брак мой отец не может оспорить, нас благословил сам бог войны! Так что не забивай себе голову глупостями вроде развода… Не хочу даже слышать об этом. По правде, я желаю совсем иного…

Он взял меня за подбородок, стер слезы со щек, и начал наклоняться, прикрыв глаза.

Я резко вывернулась из пальцев дракона и отпрянула. Нет, мне не стала противна мужская близость, хотя это было бы неудивительно после случившегося. Просто тот факт, что дракон совсем меня не слышал, бесил.

— Что ты собираешься делать? — в лоб спросила я. — Неужели поцеловать меня?

— Белинда… — Арен подался вслед за мной, словно загипнотизированный. — Ты что? Боишься меня? Поверь, я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Мне показалось, ты уже успокоилась. Вот, уже не плачешь.

Он улыбнулся и сделал попытку снова обнять меня.

Я вжалась спиной в подушки, чтобы стать как можно дальше. Сощурилась, глядя на дракона, и поинтересовалась:

— Ты знаешь, что такое посттравматический синдром?

Арен, изобразив свою фирменную складку между бровями, пару раз недоуменно моргнул. Красивые у него ресницы — длинные, изогнутые, густые и черные. Да и в целом мужик хорош: и фигура на зависть любому атлету, и совершенные черты лица, и даже волосы — вполне можно шампунь рекламировать.

Вот только внешняя красота никак не отменяет того, что этот дракон — эгоистичный гад, которому плевать на то, что я думаю и чувствую.

— И что же это? — спросил он, хмурясь еще больше.

— О, сейчас расскажу! — воскликнула я, скрестив руки на груди. — Ответь, тебя когда-нибудь насиловали?

Судя по ошарашенному лицу дракона, такое ему и в голову не могу прийти.

— По глазам вижу, что нет, — кивнула я. — Тогда объясню. Нет ничего хуже состояния беспомощности и бессилия, когда тебя хотят превратить в кусок мяса потому, что кто-то решил, что он сильнее. Когда тебя собираются уничтожить как личность. Понимаешь? Подонку все равно, что думает и чувствует женщина, его это не волнует. У него в голове только одно — как сделать больно, растоптать ее и унизить. Просто потому, что он может…

— Белинда, я… — хрипло произнес дракон, но я его перебила, вскинув руки ладонями вперед:

— Подожди. Дай мне договорить. Со мной за последние сутки так поступили уже дважды.