— Возможно. Надо проверять.

Его лицо снова стало серьёзным, непроницаемым.

— Но ты должна принять решение — остаёшься ты здесь или возвращаешься в свой мир. Раскрывать тайны магии представителю другого мира я не имею права.

Он замолчал, предоставив мне возможность обдумать его слова. В голове пронеслись образы из прошлой жизни: пустая квартира, где каждый угол напоминал о мамином отсутствии; работа, которая не приносила радости, а была просто способом выплатить ипотеку; редкие встречи с подругами, чьи жизни постепенно обрастали своими семьями и заботами, отдалявшими их от меня.

Мамы не было уже год. Папу я никогда и не знала — мама отказывалась говорить о нём, и в её глазах всегда читалась боль, когда я пыталась расспрашивать. По сути, меня ничто не держало в том мире — ни прочные связи, ни неразрешённые дела, ни незавершённые мечты. Только кот. Эх, бедный мой Васька.

Но здесь… Здесь меня ждала война с непонятными и ужасающими магами крови, древняя магия, о которой я ничего не знала, ответственность за судьбы людей и этот невыносимо сложный человек передо мной, в котором я то видела холодного надменного ректора, то чувствовала неожиданную защиту и тепло, способное растопить лёд в груди.

Я стояла перед выбором, который делил мою жизнь на «до» и «после». И от моего решения зависело не только моё будущее, но, возможно, и судьба целого мира.

Воздух в комнате застыл, и каждый удар сердца отдавался в висках, отсчитывая время до моего ответа.

Оказывается, принимать решения, за которые ты несёшь ответственность не только перед собой, мучительно трудно.

Глава 19

Молчание затягивалось, становясь таким же плотным и непроницаемым, как стены эльфийского древа. Каэлен стоял неподвижно, его лицо было каменной маской, но я видела, как напряжены его плечи под тонкой тканью рубашки, как сжаты пальцы. Он давал мне время, пытался сохранить дистанцию, но каждое мгновение тишины, казалось, стоило ему огромных усилий.

А я…я никак не могла решиться. Хотя очень хотелось остаться. Узнать этот мир, узнать, а я-то хоть что-то умею. Может, я тоже могу стать великой волшебницей или магичкой. Может, тогда Каэлен станет меня уважать?

А если нет?

Что, если я окажусь никчёмной ученицей?

Буду влачить своё жалкое существование, презираемая всеми только потому, что не умею творить магию. Дома-то хотя бы мне всё понятно. Там спокойно, уютно, никто не лезет в мою жизнь. Вот только мысли о доме вызывали смертную скуку. И по сравнению с миром Аэлендор, та жизнь выглядела как чёрно-белое кино.

Каэлен сделал шаг вперёд, потом ещё один. Его ледяной взгляд стал более тёплым.

— Не хочу влиять на твоё решение, — произнёс он тихо, и его голос дрогнул на непривычно мягкой ноте. — Но если ты уйдёшь, то вряд ли когда-то ещё попадёшь в этот мир.

— Я знаю, — подтвердила я.

— И никогда не узнаешь, на что ты способна.

— Я знаю

Каэлен сделал ещё один шаг и остановился в полуметре от меня.

— А я могу смело сказать, в тебе течёт кровь знатного магического рода. Я это чувствую. Разве ты не хочешь узнать всю правду о себе и своих предках? Какую тайну они скрывали и почему? — словно змей искуситель нашёптывал сомнения Каэлен.

— Конечно, хочу, — согласилась я. — Вот только с чего ты взял, что я потомок знатного рода? Откуда?

Каэлен подошёл вплотную и приподнял мой подбородок двумя пальцами, заставляя смотреть ему в глаза.

— Потому что ни один бедняк или немаг не мог себе позволить такую роскошь, как золотой дракон на страже твоей жизни. Ты не так проста, как думаешь, Элина.

Воздух застрял у меня в лёгких. Я замерла, не веря своим ушам. Он что, только что…? Сказал, что я особенная?

Внутри всё перевернулось, заискрилось смесью восторга и радости.

Так, значит, он хочет, чтобы я осталась? Иначе бы не стал меня уговаривать. Ведь так?

Но я решила немного помучить его, проучить за все его прошлые колкости и это ледяное равнодушие после близости.

— Это, конечно, всё очень здорово и классно звучит, но…у меня там кот остался, — сказала я, делая максимально несчастное лицо и опуская глаза. — Спасать надо. Бедный, один голодает. Совсем одичал, наверное.

Каэлен не моргнув глазом, без тени насмешки ответил:

— Спасти кота не проблема. Хочешь — завтра этим займусь.

— Ты можешь моего кота сюда перенести? — я не смогла скрыть неподдельное изумление. В голове тут же зароились мысли: Неужели магия настолько всесильна?

Он кивнул, и в уголках появилось подобие улыбки.

— Ах ты… — во мне вспыхнула обида, на этот раз самая что ни на есть настоящая. — Значит, ты мог это сделать ещё в первый день?

Каэлен снова кивнул, признавая свою вину.

— Ну вот видишь, — обиженно выдохнула я, скрестив руки на груди. — Ты мог сделать доброе дело, но не сделал. Как я могу остаться, когда вокруг все такие злые? Дома лучше. Там хоть гнилушек из реки нет.

Я ждала возражений, оправданий. Но он, к моему удивлению, просто согласился. Снова кивнул, приняв мой укор.

— Но разве тебе есть чего бояться с такой защитой? — он наклонился ко мне, я чувствовала исходящее от него тепло, слышала его ровное дыхание. — У тебя есть Страж, который подчиняется только тебе. И… — он мягко коснулся моей щеки, и его пальцы были на удивление нежными, — у тебя есть я.

Я застыла, ощущая тепло его пальцев на своей щеке. Его слова эхом отдавались в моей голове. У тебя есть я. Что это значит? Обещание защиты? Чувство долга? Или нечто большее?

— В смысле? — прошептала я, мои глаза широко распахнулись, пытаясь прочитать ответ в его тёмных глазах. — Что это значит, Каэлен? Что значит «у меня есть ты»? Как предмет интерьера? Как личный телохранитель? Или… — я сделала паузу, сердце бешено колотилось, — или это что-то другое?

Я видела, как его маска полного контроля дала крошечную, но заметную трещину. Он не отводил руку, его пальцы все так же мягко касались моей щеки.

— Это значит, что я не позволю никому причинить тебе вред. Это значит, что твоё обучение, если ты захочешь, станет моей личной заботой. Это значит… — он замолчал, и в его глазах промелькнула