Я вышла из дома, сжимая лямку своей тяжёлой сумки, и остановилась на пороге. Передо мной простирался двор, который я знала с детства: старые качели, покосившийся забор и дорожка из потрескавшихся плиток, ведущая к калитке. Пахло влажной землёй и утренним солнцем, смешанным с чуть горьковатым ароматом цветов, которые мама высаживала каждую весну. Этот запах всегда был для меня олицетворением дома.

Транспорт ждал у калитки — низкий серебристый шаттл с мягко светящимися полосками по бокам. Его безупречная гладкая поверхность контрастировала с привычной мне простотой окружающего. Я задержала взгляд на нём, чувствуя, как в груди что-то сжалось. Это действительно происходит.

Мама подошла ко мне, положив руку на моё плечо. Я обернулась и встретила её взгляд. Её карие глаза были спокойными, но я знала, как она старается сдержать эмоции.

— Давай я помогу, — сказала она, беря сумку у меня из рук.

Мы молча спустились по ступенькам и подошли к транспорту. Я бросила последний взгляд на наш дом. Трещины на фасаде, цветы вдоль дорожки, небольшое окошко моей комнаты. Вдруг мне стало невыносимо тяжело дышать.

— Мам… — начала я, но не смогла продолжить.

Она повернулась ко мне и обняла крепко, как будто хотела запомнить этот момент навсегда. Я почувствовала её тепло, её дрожащие руки. Мне не хотелось отпускать её. Весь мир за пределами нашего дома внезапно показался пугающим, огромным и чужим.

— Ты должна быть сильной, Элла, — сказала она, её голос звучал уверенно, но тихо. — Я всегда знала, что этот день настанет. Ты заслуживаешь этой возможности.

— Но ты… — я замялась, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Ты останешься одна.

— Ты думаешь, я не справлюсь? — она улыбнулась, её взгляд смягчился. — Я справлюсь, милая. Главное, чтобы ты была счастлива. Это всё, что мне нужно.

Я почувствовала, как слёзы катятся по моим щекам, но не пыталась их скрыть. Я просто крепче прижалась к ней, пытаясь запомнить её запах, её голос, её тепло.

— Я люблю тебя, мам, — прошептала я.

— И я тебя, моя девочка, — её голос дрогнул, и я почувствовала, как её руки крепче обвили меня.

Когда пришло время сесть в транспорт, я задержалась на мгновение. Она стояла у калитки, махая мне рукой, а её улыбка была светлой, но такой грустной. Шаттл начал двигаться, и я смотрела на неё через стекло, пока она не исчезла из виду.

Я знала, что это нужно, знала, что должна уйти. Но часть моего сердца осталась с ней, в этом доме, в этом дворе, где всё было так просто и так правильно. Я сделала глубокий вдох, пытаясь собраться. Впереди была новая жизнь, но этот момент я запомню навсегда.

Я вошла в шаттл, и первое, что меня поразило, — это тишина. Звук моих шагов почти исчезал в мягком ковровом покрытии, а стены, гладкие и светящиеся, будто поглощали любые шумы. Пространство казалось идеально стерильным, словно из фантастических фильмов, которые я смотрела в детстве. Всё вокруг говорило о передовых технологиях, о которых на Земле могли только мечтать.

Мягкий, приглушённый свет стен создавал ощущение спокойствия, но я всё равно не могла избавиться от лёгкой дрожи в коленях. Это был мой первый шаг в мир, о котором я столько мечтала. Я быстро огляделась. Вдоль стены располагались ряды сидений с прозрачными экранами перед каждым из них. Над креслами плавно светились информационные панели, а на полу светились направляющие линии, которые указывали путь к твоему месту. Всё было настолько идеально упорядоченным, что казалось, я попала в какой-то другой мир.

Остальные пассажиры уже занимали свои места. Кто-то проверял свои устройства, кто-то просто смотрел перед собой. Представители разных рас — многие из них были мне незнакомы. Я заметила высокую девушку с кожей серебристого оттенка и сверкающими глазами, мужчину с длинным хвостом, который аккуратно скручивал его вокруг своих ног, чтобы не мешать. Эти люди — нет, существа — выглядели так, словно они всегда жили в этом совершенном мире технологий.

Я быстро отвела взгляд, стараясь не пялиться, и нашла своё место. Номер был высвечен на экране рядом с креслом — 12А, у окна. Я села, осторожно опуская сумку под ноги, и коснулась подлокотников. Тёплые. Как они могли быть тёплыми? Шаттл был настолько продуманным, что казалось, здесь всё сделано, чтобы пассажир чувствовал себя комфортно.

Я посмотрела в окно. Снаружи космопорт гудел жизнью. Земля — моя планета, мой дом — была здесь, рядом. Но не надолго. Вскоре она останется только воспоминанием, когда шаттл поднимется в бесконечность космоса. Моё сердце сжалось от волнения.

Когда мягкий голос системы объявил о начале взлёта, я глубоко вдохнула, крепче сжав подлокотники кресла. Сердце застучало быстрее, а по спине пробежала лёгкая дрожь. Внутри меня боролись две противоположные эмоции: страх и восторг.

Сначала раздался низкий гул, который усиливался с каждой секундой. Я почувствовала, как шаттл начал плавно отрываться от земли. Лёгкая вибрация передавалась через кресло, словно это не транспортное средство, а само пространство вокруг нас начало двигаться. Мой взгляд был прикован к окну. Космопорт начал уменьшаться, люди, машины и здания становились всё мельче, пока не слились в единую сетку огней.

Я глубоко вдохнула, ощущая, как меня охватывает странная смесь радости и тревоги. Это действительно происходит. Я лечу. Моё тело чуть вжалось в кресло от ускорения, а Земля начала отдаляться всё дальше, превращаясь в огромный сине-зелёный шар. Я впервые видела свою планету с такой высоты, и это зрелище было одновременно величественным и пугающим.

На глаза неожиданно навернулись слёзы. "Прощай, Земля," — мелькнула мысль. Я не знала, когда снова увижу её. Всё, что было для меня привычным, осталась там, внизу, а я летела в совершенно новый мир, который ещё даже не представляла себе.

Моё сердце билось так сильно, что я почувствовала его удары в висках. Но вместе с этим внутри зародилось нечто другое — гордость. Я действительно сделала это. Я покинула наш крошечный мир, этот тихий уголок вселенной, чтобы стать частью чего-то большего. Стать первой в своей семье, кто рискнул.

Я сглотнула, вытирая слёзы ладонью, чтобы никто не заметил. Остальные пассажиры казались спокойными, но я знала, что это не важно.