А если стажёру повезёт что-то найти в архивах? Будет ли это означать, что Атанье намеренно скрыл от меня информацию?

Когда гаснут последние лучи осеннего солнца, и Иллария погружается в сумерки, накидываю поверх камзола ветхий плащ и отправляюсь в таверну.

Чтобы незаметно покинуть управление, спускаюсь во внутренний двор. Помимо центрального входа, здесь есть несколько служебных выходов и каждый раз я выбираю разные двери… а иногда нарочно остаюсь ночевать в собственном кабинете.

Или покидаю управление раньше положенного времени.

Или пользуюсь личной каретой вместо того, чтобы поймать извозчика.

Иногда беру с собой гвардейцев охраны.

Если за мной следят, то всё это сбивает с толку моих преследователей. Они не знают где и когда меня ждать… и как планировать нападение.

Накидываю на голову глубокий капюшон, нарочито сутулюсь и посильнее запахиваю простенький старый плащ. На улице моросит дождь, но мне это на руку, потому что в такую погоду капюшон не вызывает подозрений.

— Попробуйте запечённую утку, уважаемый фир! — хозяин таверны довольно посмеивается и хлопает себя по большому животу.

— Налейте тёплого сбитня и заверните мне с собой мясной пирог, — кладу на столешницу несколько мелких монет, дожидаюсь заказа и покидаю шумную таверну.

Нет никакого желания здесь задерживаться.

Из окон особняка Орнуа снова льётся яркий свет, слышны звуки клавесина и женский смех.

Долговязый Леонио услужливо распахивает двери и приветствует меня поклоном:

— Прикажете подать ужин в ваши комнаты, милорд?

— Да, благодарю, — бросаю на ходу и, не задерживаясь, поднимаюсь к себе.

Переодеваюсь и умываю лицо прохладной водой, надеясь, что это немного меня взбодрит. Когда возвращаюсь в гостиную, Леонио уже накрывает для меня ужин.

— Милорд, должен ли я передать что-то вашей матушке или супруге?

— Нет. Но если спросят, скажи, что я буду занят в своём кабинете.

— Как прикажете, милорд, — кланяется и пятится к выходу, бесшумно исчезая за дверью.

Провожаю Леонио долгим взглядом.

От витающих в комнате ароматов еды желудок болезненно сжимается, напоминая, что мне пришлось пропустить сегодня обед. Переключаю внимание на аппетитное мясное жаркое с гарниром из молодой пахши в остром соусе.

Сглатываю, собравшуюся во рту слюну. Прикрываю глаза и принюхиваюсь ещё раз… ничего особенного. Остальная еда тоже не вызывают подозрений.

Наливаю в чашку ягодный чай. От напитка поднимается лёгкий пар, добавляя к витающим ароматам пряные и ягодные нотки.

Подхватываю тарелку и чашку, уношу в уборную и сливаю содержимое в нужник.

Достаю из холщёвой сумки подостывший пирог, который запиваю сырой водой из умывальника. Голод отпускает, и я чувствую себя гораздо лучше.

Теперь можно заняться делом.

Отпираю кабинет, зажигаю лампады и подхожу к своему столу. Внимательно рассматриваю каждую деталь на столешнице, стараясь найти какие-то несоответствия… но всё лежит на своих местах.

Опускаюсь на корточки рядом с запертыми ящиками стола и подношу поближе лампаду.

Нить второго ящика пропала.

Снова.

Уже неделю я креплю на капли воска тонкие шелковые нити к ящикам своего рабочего стола. Если ящик открыть, то нить отклеится.

Однако вырисовывается весьма интересная картина. Особенно если учесть, что ключи от кабинета и ящиков должны быть только у меня и в единственном экземпляре. И ещё интереснее оттого, что последние полгода я ношу все ключи с собой.

Отпираю второй ящик и под стопкой домовых книг нащупываю тетрадь в кожаном переплёте.

Тетрадь с моими личными записями по делу зверя.

Сажусь за стол и открываю её на последней исписанной странице. Добавляю в записи несколько новых строк:

«Приходится признать свою неправоту, так как все улики указывают на причастность к заговору лично короля Дарцеха. Предателей, действующих от его имени, следует искать среди тех, кто имеет с Дарцехом прочные связи. Таким образом, всё внимание необходимо направить на купцов и на посольство вражеского королевства.»

Достаточно.

Закрываю тетрадь, убираю в ящик и запираю на ключ, который прячу во внутренний карман сюртука. Креплю к ящику новую шелковую нить.

В нише углового шкафа нажимаю на потайной механизм и достаю такую же тетрадь в кожаном переплёте. Сюда я записываю то, что думаю на самом деле.

А думается мне, как и прежде: искать нужно среди высокопоставленных лордов. Только тот, у кого при дворе большие возможности, способен прикрывать преступления и направлять королевских ищеек по ложному следу.

Листаю к последним страницам, куда выписаны имена семьдесяти двух самых влиятельных аристократов. Каждый из этого списка может оказаться тем, кто стоит за убийствами… хотя нет — одно имя из списка нужно вычеркнуть. Этого лорда больше нет в живых. Осталось семьдесят одно имя.

Делаю новые заметки напротив некоторых фамилий. Какие-то мелкие детали, подслушанные в особняке, собственные догадки, которые ещё предстоит проверить, и последние сплетни.

Просматриваю список высокопоставленных лордов, пытаясь нащупать связи. Кто из них лично причастен к убийствам, а кто просто удачно использует ситуацию? Кто и с кем мог бы объединиться? Почему заговорщики используют легенды о звере, пожирающем грешников? Планируют ли они убить меня, как убили некоторых других лордов? Или захотят оставить в живых и использовать в своей игре против короля? А если использовать меня… то каким именно образом и в какой момент?

И главный вопрос: чего добиваются враги, убивая самых ярых сторонников короля? Месть? Влияние? Трон?

Чтобы занять трон, претенденту понадобится поддержка народа, других лордов и королевской гвардии, иначе вместо трона он получит виселицу. А я не вижу ни одного лорда, способного вести за собой людей…

Так за кем пойдёт армия, если не станет нынешнего короля?

Я долго не хотел соглашаться с другими лордами, но мне придётся добавить в свой список имя молодой королевы. Королевы, которая может стать регентшей при новорожденном принце…

Захлопываю тетрадь и прячу обратно в потайную нишу, запираю кабинет и иду в спальню. Дверь спальни запираю изнутри, креплю на створки шелковую нить, подбрасываю дрова в камин и ложусь в постель.

Я чувствую, что мы все что-то упускаем. Какой-то важный кусочек мозаики…

В голове продолжают крутиться вопросы, но когда глаза закрываются, сознание проваливается в серую липкую хмарь.

Я падаю и падаю, пока меня не подхватывает знакомое розовое облако.

Оно окутывает, разрастается, ширится и пытается выдавить прочь серую хмарь.

Я знаю, что где-то в розовых облаках прячется маленькая нимфа… хочу найти её.

Шаг… ещё шаг…

Ноги вязнут, и каждое движение даётся с трудом.

— Куда ты? Разве ты не обещал отцу всегда заботиться о семье? — рядом