Тяжело вздохнула и с мольбой взглянула на кота.

– Чем же ты ему так не угодила? – покачал головой хранитель. – Это же вотчина Айдорала. Попробуй его сейчас убеди открыть хранилище…

– Совсем ничего нельзя сделать?

Кот недовольно вильнул хвостом и поднялся на лапы.

– Идём за мной, жертва тирана, – он спрыгнул со стола и медленно зашагал по воздуху, словно по воде. – Айдорал Йорса терпеть не может ещё со времён студенчества, может, и окажет услугу.

Мы двинулись мимо секций в самый дальний отдел библиотеки, где в небольшом кресле сидел и читал книгу самый настоящий сатир. Наше появление он демонстративно проигнорировал, бросив сухое: «Секция закрыта».

– Да подожди ты, Ай, – отмахнулся кот и прыгнул на стойку. – Девушка новенькая, а Йорс уже устроил ей пытки в своей манере. Срок до завтра, тема сложная…

Сатир зло прищурился и отложил книгу.

– Два часа, – бросил он мне, начертав в воздухе магический знак. – Не успеешь – твои проблемы.

– Удачи, – подмигнул кот и исчез.

Сатир плюхнулся обратно в кресло, а я растерянно замерла, не понимая, что делать дальше и как искать нужную информацию. Прошерстить за два часа десяток стеллажей, уходивших чуть ли не к небесам – утопия.

– Просто отправь мысленный запрос, – предвосхитил Айдорал мои вопросы.

Так я и поступила. Нужные книги и свитки слетелись на узкий столик у окна. Я быстро скопировала немного интересной информации о драконорождённых, чтобы дополнить имеющиеся знания, а потом погрузилась в вопрос, который интересовал меня больше всего – истинность. И вот тут меня ждало то, чего я никак не ожидала…

Хью де Баллио

Вылетев с полигона, я привалился к стене и зажмурился. Шрам на руке пульсировал, всё тело горело огнём, требуя немедленной разрядки. Знал же, что ничего хорошего не выйдет из нашего с Мирей сближения, но всё равно пошёл на это. Как мотылёк на свет. Я столько пытался забыть тёмные омуты её глаз, бархат кожи… И вот она снова передо мной, и я снова ищу повод, чтобы быть рядом. Слабак! Только подумать, что когда-то я наивно считал, что именно Мирра будет моей первой и единственной женщиной. Смотрел на неё и представлял то, что так и не смогло стать правдой. Сколько девушек побывало в моей постели за эти четыре года? Ничего интересного, простая физиология. И вот сейчас мне снова вышибло мозги, потому что её близость сносит крышу почище любого боевого заклинания. Харг!

Вернувшись в комнату, упал на пол и начал отжиматься. Раз, два… десять… двадцать…

– Тебя наказали за непослушание, как на первом курсе? – услышал над головой насмешливый голос Ланса.

Друг только вышел из душа и теперь вальяжно развалился на кровати, ожидая моего долгого рассказа, но я не был настроен откровенничать, поэтому, отжавшись ещё десяток раз, с глухим рыком поднялся на ноги и скрылся в уборной, чтобы на полную мощность врубить холодную воду.

Самое интересное, что у меня больше не получалось воскресить в памяти тот день, когда Мирей огрела меня магией. Что угодно... наши детские проказы, посиделки под любимым деревом, первый поцелуй, недавний откровенный разговор. Но вот момент, разделивший мою жизнь на до и после словно поблек и потерял важность. Даже попытка сосредоточиться на ледяных струях не привела ни к чему, кроме фантазий о том, что сейчас одна заноза тоже принимает душ. От картинки стекающих по влажной коже каплях, тело пробрал озноб. Пришлось возвращать мысли к отцу, турниру, Морту и будущему распределению.

– Что делать, когда всё снова летит в пекло? – зачем-то спросил я Ланса, вернувшись в комнату.

– Я бы предложил тебе сходить к девчонкам с третьего курса. Они давно звали в гости, но… – друг натянул футболку и откинулся на подушку. – Боюсь, сегодня это не твой вариант. Так что случилось?

– Да всё в кучу, – сказал я полуправду. – Отец со своими планами, турнир этот, ещё и куратор обрадовал, выкатив невыполнимые условия для желаемого распределения. Кругом задница…

– Но злишься ты не поэтому.

– В смысле? – я непонимающе уставился на друга.

– Да брось, Хью, – засмеялся он. – Из-за куратора и отца ты тут отжимался, как последний псих? Мне-то не рассказывай.

Я только стиснул зубы. Действительно, что тут скажешь?

– Думаю, ты слишком напрягаешься, друг, – заключил Ланс. – Ситуацию ты можешь только принять. Но разве тебе впервой? В любом случае с твоим уровнем силы и достижениями ты получишь хорошее распределение, так ли важно доказывать что-то отцу, которому на тебя плевать? Ну а в остальном… смысл с собой бороться и изнурять организм? Проблема же явно не в наших с парнями пассиях, так-то никто не связан глубокими чувствами. Ты можешь получить любую, де Баллио. Так просто возьми ту, которую хочешь.

Я посмотрел на друга и рассмеялся. Он ведь серьёзно говорил такие несерьёзные вещи. Одним словом, Ланс Симон – главный герой-любовник Академии Пустоши.

– Ладно, учитель, давай спать. Завтра придётся поучиться.

– Жду встречи с мэтром Триаль, – мечтательно протянул друг. – Хороша, бестия… Даже жаль, что у выпускников так мало общих занятий.

– Секрет твоей прилежности так банален, – подколол, чувствуя, как напряжение окончательно отпустило. – Но, кажется, Риджина Триаль смотрит совсем в другую сторону.

– В сторону ректората, да, – скривился Ланс. – Ну ничего. Выпускной, пьяный и привлекательный я…

Мы снова засмеялись. Друг, как никто другой, всегда мог разрядить обстановку. Засыпая, я подумал, что его совет, возможно, не так уж плох. Надо было просто дать жизни идти своим чередом.

Но позитивный настрой продлился аккурат до следующей тренировки. Мирей задерживалась на индивидуальных занятиях по боевым зельям, поэтому мы с Мортом вдвоём стояли перед куратором.

– В конце учебной недели вы пройдёте последние отборочные испытания, – объявил мэтр Лерой. Дальше будем работать с программой турнира.

– Мэтр Лерой, – подал голос Раймонд. – А есть ли смысл в отборочном испытании, когда один из нас остался без напарника? Нет, де Баллио, безусловно, самый сильный студент академии, но какой в этом толк, когда он не может согласованно работать в паре?

– Ты бессмертный, Морт? – рыкнул я, мгновенно закипая.

– Хью! – остановил меня куратор. – Отставить эмоции.