Тут придет на шум и свист

Папа — вовсе не садист.

Здесь я просто крепко обхватил Эльфи, сжал в объятиях и, наклонившись к нему продолжил:

Зайку тряханет слегка

А медведю даст пинка.

Волку, чуя зуд в руке,

Трахнет палкой по башке

А медведю в грудь кинжал,

Чтоб детей не обижал…

Кошка кыш и мышка кыш

Чтоб спокойно спал малыш

— уговаривал я омегу, укачивая на руках.

С волосами русыми

Лишь комарами кусаный.

Я ухватил внимательно слушавшего Эльфи за щёчку и чуть потряс, наклонившись к нему. Копна моих волос свалилась из-за спины и накрыла нас, до половины уйдя в воду. Ну вот ещё и волосы намочил!

— «Господин Макс, где вы такое нашли? — услышал я от Ульки, — ужас просто!»

Я хмыкнул. Ужас не ужас, а Эльфи отвлёкся от своего «горя».

— Эльфи, а что ты так расстроился? Скажи мне? — начал я тормошить омегу. Пока он под моим воздействием надо закрепить результат — а то опять надумает себе всякого.

— Ну…, - Эльфи выдохнул, собираясь с силами, — я… с ним… А я вас люблю…

— Ну… хорошо, ладно, давай примем за аксиому — ты меня любишь. Так? — начал я расставлять точки над ё.

Эльфи, не поднимая на меня покрасневших от слёз глаз, молча кивнул головой, водя пальчиком по рубцу шрама на моей правой руке, на которой он лежал.

— А теперь прислушайся к себе — ты стал меня меньше любить или нет, после секса с этим приснившимся тебе альфой? — привлёк я внимание омеги к очевидному факту.

Эльфи застыл, размышляя.

— Нет, оме, я вас также люблю, — лицо его сморщилось и слёзы опять потекли из глаз.

— А теперь подумай — тебе стало легче после секса с альфой? — я покачал Эльфи на руках, отвлекая его от слёз.

Эльфи согласно кивнул головой и уткнулся хлюпающим носом в мою грудь. Я гладил его свободной рукой по спинке. Ничего, мой хороший, ничего. Это пройдёт. Пройдёт. Привыкнешь.

— Оме…, - прошептал он.

— У? — откликнулся я, не переставая укачивать омегу на руках как маленького ребёнка.

— Я плохой…, - пришёл он к окончательному выводу.

Вот те раз! Я бился, бился, а он опять за старое.

— Эльфиус Иберг, не забывайте — вы Личный Слуга маркиза Аранда! Вы по определению не можете быть плохим, ну, по крайней мере, пока Я не прикажу вам быть таким — строгим голосом начал я очередную разъяснительную работу, давя заполошно метавшиеся мысли омеги гипнозом, — и потом, если бы вы, Эльфиус Иберг были плохим, то я, запомните это (и запишите!), ни минуты не держал бы вас возле себя!

Эльфи затих под градом неопровержимых аргументов.

— И в качестве великой моей к вам милости, Эльфиус Иберг, разрешаю вам вымыть меня! — закончил я, шуточно спихивая его с рук в воду.

Я встал на колени на дно ванны, перекинул длиннющие мокрые патлы со спины на грудь и подставил для мытья млеющему от восторга омеге исполосованную шрамами спину…

* * *

На следующий день мы всем семейством: я, Эльфи, Веник и Машка выдвинулись в город. Прошли через кордегардию, где Эльфи своим внешним видом произвёл фурор среди свистевших ему в след солдат. Я в своих синих очках-капельках, наконец-то, смог нормально видеть город, лица жителей — удовольствие непередаваемое!

В доме Хени и Дибо, нам по чистой случайности попался мастер Дитрих, приходивший осматривать Сиджи и Юта. Им он, наконец, разрешил питаться с общего стола, чем вызвал полный восторг Элка.

Веник был осмотрен, мастер Дитрих, покачал головой и поцокал языком, узнав, что малыш в таком возрасте уже искусник:

— Оме, это бывает очень редко. В литературе мне попадались описания таких случаев, но сам я с этим не сталкивался ни разу.

На вопрос, что это значит, он ответил, что ничего страшного не происходит. Однако, такие дети нуждаются в постоянном наблюдении искусников-целителей, и, главным образом это связано с тем, что дети не могут контролировать своё взаимодействие с Великой Силой, по причине чего могут нанести непоправимые повреждения как себе так и окружающим. Такие дети нуждаются в усиленном питании — они развиваются быстрее обычных детей. Требуют большего внимания — песни, сказки, развивающие игрушки (тут и это знают!) это для них. Но их особенность — это сниженная эмоциональность — сказывается влияние Великой Силы. То есть они гораздо спокойнее других детей. Ну что ж. Понятно. Будем стараться.

Пока я под охраной Ханса оставался в доме с Сиджи и Ютом (Машка, путешествовавшая у меня за пазухой, улеглась рядом с Веником и ревниво следила за всеми, проходящими мимо — охраняла), Эльфи в сопровождении Штайна и Элка со стражником, охранявшим дом, вышел в город. Вернулся омега возбуждённый и страшно довольный. Побывал в парикмахерской, чуть подровнял свою изысканную причёску (ой, оме, вы не представляете, как возле меня вертелся и выспрашивал парикмахер! Всё ему скажи, что, да как!). Прикупил себе что-то на базаре из белья и одежды. Пострелял глазками… в общем развлёкся как смог. По моей просьбе Штайн купил на базаре писчей бумаги и тутошних приспособ для письма: перьев (они, кстати, стальные), чернильницу, чернил в бутылочке. Берегись, Эльфи!

Я же пока проверял успехи маленьких омежек в деле овладения Великой Силой. Корректировал, подсказывал, объяснял. При этом не прекращая гладить несчастных детишек. Сила Великая! Как же они недолюблены! Напоследок снова просмотрел их головы и подправил и насколько смог снизил их маниакальное стремление или теперь уже поиск своего господина. Нет его! Нет! И теперь не будет никогда. Натолкнулся на образы любителей детских тел, сохранившиеся в головах Сиджи и Юта. Сравнил их с тем, что выдрал из головы помощника Одноглазого.

Десять. Их десять. И я знаю кто это…

Глава XLI

Десять. Их десять. Я их знаю. Как найти? Майнау хоть и небольшой город, но ходить по улицам и выспрашивать встречных и поперечных о том, где живёт вот такой альфа, и показывать собеседникам рост и рожи ублюдков (имён-то я не знаю)?

Засвечусь. Тот же Ханс доложит фон Эстельфельду. Оно, конечно, дознаватель Гуго искусник и он в курсе, что я собрался предпринять, прикроет. Может быть. Но… но… всё равно, надо что-то придумать. Потолкаться по базару… послушать, что говорят, может быть, увижу кого из