Я с удовлетворением обнаружила, что мне уже принесли завтрак. Чайники, чашки и блюда с едой стояли на столе, распространяя невероятно аппетитные запахи и призывая немедленно сесть за стол.

Но прежде чем кидаться на завтрак, а голодна я была почему-то так сильно, словно не ела ничего целый месяц и потом еще год, я решила проверить свою догадку.

Я на цыпочках подошла к двери и с удовлетворением обнаружила, что теперь она была не заперта. А это значит я была вольна выходить куда угодно, по крайней мере я точно могла теперь покинуть комнату, что, наравне с восхитительными запахами, еще больше поднимало настроение.

И чего я боялась? Со мной тут обращаются чуть ли ни как с принцессой. Более заботливого обращения и желать было бы нельзя.

Моя одежда была аккуратно сложена на одном из столиков, и прежде чем приниматься за завтрак, я решила привести себя в порядок. Старушка Сэльма конечно, очень здорово делала мне прическу и помогала мне с платьем, но я к такому не привыкла, и гораздо спокойнее мне было делать это самостоятельно.

Поэтому я была очень рада в это утро, что меня предоставили самой себе и дали хоть немного почувствовать себя самостоятельной.

И как только я налила себе в чашку невероятно ароматного чая, и намазала хрустящий тост джемом, раздался робкий стук в дверь.

Я досадливо вздохнула, но тут же отругала себя за невежливость, с сожалением отложила аппетитный тост и сказала.

— Да, войдите, пожалуйста.

Тяжелая дверь едва заметно скрипнула и в комнату, явно стараясь не творить лишнего шума, вошел уже знакомый мне человек.

— Прости, я не знал, что ты еще завтракаешь, — сказал он и собрался было уйти.

— Гаррет, постойте, не хотите ли вы составить мне компанию, раз уж меня предоставили в это утро самой себе?

Несмотря на то что мне и хотелось побыть одной в это утро, я знала, что будет правильно, хоть как-то отплатить этому мужчине за то, что он отогнал вчера от меня своего странного брата.

Я встала из за стола, и приветливо указала ему на стул, напротив себя. Хорошо, что чашек принесли больше одной, несмотря на то, что я была благодарна ему, мне почему-то совсем не хотелось пить сейчас с этим мужчиной из одной чашки. Все еще были свежи воспоминания о том, с каким азартом он колотил собственного, хоть и больного и опасного, но брата, Вольца.

Сейчас он выглядел совсем не таким удалым и веселым как вчера, на его мощном бородатом лице виднелись следы, как будто он участвовал в драке. Неужели Вольц все-таки дал ему сдачи?

— Боже, — воскликнула я, подходя к нему — да на вас лица нет! Кто это вас так, неужели брат?

— Как ты догадалась? — осклабился он и свободно плюхнулся на предложенный ему стул, изящный предмет мебели жалобно заскрипел, но выдержал. Гаррет сразу же схватил тост с джемом, который я так и не успела куснуть, и полностью затолкав его в рот, бесцеремонно запил чаем, который я наливала себе.

Славно. Ну что же, этого стоило ожидать. Они тут хозяева, а я тут никто. Я долила ему еще чая, однако не забыла и себя, намазав еще один тост джемом.

Мой гость с интересом оглядывал мою комнату.

— Уютно тут у тебя, прямо не комната, а кукольный дом, — сказал он.

— Я тоже так подумала, когда меня сюда привели, — с искренним восторгом сказала я.

Он выхватил у меня из руки очередной тост и заглотил одним махом. Я обратила внимание, что его запястье было перебинтовано, и сквозь повязку просачивалось пятно крови.

— Спасибо, как тебя? Милли, верно? Очень вкусно. — сказал он и бесцеремонно водрузил ноги в грязных ботинках прямо на обеденный столик.

Я смотрела, как грязь с них стекает на красивые узоры, выполненные золотом, и едва сдерживалась, чтобы не попросить его убрать ноги.

Я твердила себе, что в этом доме я только пленница, а эти люди могут в любой момент сделать со мной все, что пожелают, и что надо быть скромнее.

Я на секунду прильнула к огоньку в сердце, и тот успокоил меня, подарив мне недостающую капельку покоя и смирения:

— Будем друзьями, а? — спросил он улыбаясь и протянул мне руку.

Я протянула руку в ответ, и в эту секунду он бесцеремонно потянул меня к себе и обнял за талию. Я тихо вскрикнула и попыталась вырваться из его объятий, приготовившись закричать, но он только засмеялся, поцеловал мою руку и отпустил меня.

— Ладно, ладно, не пищи, девочка, это шутка, — хохотнул он, — могут же друзья шутить между собой?

— Могут — неуверенно сказала я, тяжело дыша и пытаясь успокоиться, — но зачем вы это?

— Я это что? — удивленно спросил он

— Схватили меня зачем? Друзья разве так делают?

— Делают, делают, — хохотнул он, — да не пыхти ты, сядь, где сидела, надо потолковать. Да не бойся ты, пальцем я тебя не трону. Говорю же, пошутил я.

Несмотря на его слова, сердце мое колотилось, и я вдруг поняла, что сейчас я в полной власти этого мужчины, и никто здесь мне не поможет, даже если я буду кричать. Он тут явно не последний человек.

Я начала считать про себя, чтобы успокоиться. Силы огонька не хватало, чтобы усмирить дрожь в руках.

— Расскажи мне лучше, по-дружески, до чего вы там вчера договорились с повелителем? — спросил он.

Я обратила внимание на то, что слово «повелитель» он произнес как-то странно, как будто пренебрежительно.

— Мы с ним не разговаривали, — наконец, найдя в себе силы и стараясь сохранять спокойствие в голосе, ответила я.

— Да? — спросил он, убрав, наконец, ноги со стола, и перегнувшись через стол приблизил лицо к моему лицу, — скажи мне, а разве друзья врут друг другу?

— Нет, — отвечала я, чувствуя, словно бы попала в какую-то западню, — но я правда не говорила с ним. Я только повторяла слова.

— Какие слова?

— Слова просьбы, много слов, я не помню их наизусть, — отвечала я, не в силах подавить дрожь в голосе.

Взгляд Гаррета не отпускал меня, его серо-голубые глаза требовали ответа, и мне показалось, что он