Давид Бедрич — это имя, которое ему дали в Инквизиции. Во время войны он под этим именем в военной разведке числился, и в Гестапо работал, прямо как наш Штирлиц, под прикрытием. А после войны оно так и осталось его именем, прежнее было забыто и стерто из всех картотек. Именно поэтому бабушка его не нашла. Инквизиция умеет скрывать данные не хуже светлых. А Джулиан отыскал след по малости, глупости одной.

Сам Влас родом был из города, а в Павловке его тетка жила, вот у нее он и останавливался, когда за Маргаритой ухаживал. Именно она первой почувствовала надвигающуюся беду и племяннику рассказала. Вот только ни он, ни она не знали, что за беда их ждет, и тем более он предположить не мог, что та ссора с Маргаритой станет последним разом, когда он видел ее прежней.

Влас уехал вместе с тетей в Польшу, а тетя эта очень дружила с супругой нашего старосты, женщиной, сильной духом, но слабой здоровьем. Только настойки темной ведьмы ей и помогали с недугом справиться.

Уехав, тетя не смогла бросить подругу в беде и стала присылать ей посылки с лекарствами. Дух старосты эту деталь очень хорошо запомнил. Так Джулиан и нашел первый след.

Тетя Власа еще жива (ведьмы вообще живут долго), но с демоном говорить наотрез отказалась. Крепкая оказалась тетя. Прогнала незваного гостя, но и Джулиан не какой-то там рядовой демон, в его руках вся власть «Немезиды» сосредоточена. Вот он и воспользовался своими возможностями, перетряс всю жизнь несговорчивой темной. И обнаружил второй след.

Когда Влас нашел Маргариту, он привез ее к тете. Но та не смогла ничем помочь, разве что жизнь в угасающем теле поддерживать. Нет, Маргарита не была овощем, она ходила, ела, пила, спала, но ничего в мире ее не трогало, ничего не интересовало. Она могла часами, днями лежать в одной позе без движения, и глаза ее были пусты и бездушны. Тетя однажды заикнулась о том, что, может, лучше отпустить бедняжку, но Влас не мог. Страдал вместе с ней, даже больше ее, но даже мысли подобной не допускал. Верил, что раз не умерла сразу, значит, есть еще шанс. Так они и жили втроем, всю войну в Германии провели, а после судьба их развела по разным дорожкам.

Влас увез Маргариту в Прагу, где по слухам жил единственный в мире темный маг, обладающий исцеляющим светлым даром. А тетя в Польшу вернулась, там и обосновалась. В восьмидесятых замуж вышла, дочку родила, и два раза в год вместе с ней стала ездить в Прагу, но в гостинице никогда не останавливалась. Так Джулиан узнал, что дальнейшие следы нужно искать именно там. И эту непростую задачу он поручил тому, кто много лет прожил в этом городе и работал с Джулианом бок о бок — своему другу Давиду Бедричу. Да-да, совпадение поразительное, и представляю, что подумал темный, узнав, что найти ему нужно будет самого себя. Впрочем, может, он и догадался, когда со мной познакомился, что неспроста я так на его любимую похожа.

Тогда-то он начал осторожно наводить обо мне справки, но другу ни в чем не признался. Джулиан же не сказал, зачем он ищет Маргариту, а Бедрич опасался, что воспоминания о прошлом подорвут и без того хрупкое здоровье его любимой.

Тот темный маг, единственный из всех, кто смог помочь Маргарите.

— Ирто! — вспомнила я подслушанный в зеркале разговор Джулиана с Кирой. — Это ведь он — тот темный со светлым даром, верно?

— Верно-верно, — с улыбкой кивнул Джулиан и продолжил рассказ.

Этот господин Ирто в самом деле был очень силен. Он Марго день за днем, каплю за каплей с того света вытягивал. Долго вытягивал, не месяцы — годы. У нее часто рецидивы случались, и все из-за магии, а точнее из-за ее отсутствия. Маргарита ее видела, ощущала повсюду, а впитать, получить не могла. Все, что впитывалось, уходило, как вода в песок. То, что держало внутри эту магию, было разрушено.

Так они и жили многие годы. Маг научил тетю Марго использовать, как это делали темные, не внешние, а внутренние резервы, и лечить ту дыру внутри нее, что никакую магию не принимала. Много лет прошло, прежде чем Маргарита смогла создать хоть что-то, да и то выкачивало не силы, а внутренние резервы. Слишком многое она отдала тому проклятию, и не только магию, но и возможность иметь детей.

А она ведь хотела, очень хотела. Видела, как Влас-Давид с дочкой тети общается, как любит ее, нянчится, и плакала, когда он не видел. Жалела себя и его. Она даже однажды уйти пыталась — хотела, чтобы он женщину себе нашел, здоровую, сильную, детишек нарожали бы. А он на это предложение лишь рассмеялся и посмотрел на нее так страшно, что больше она о подобном и не заикалась. И правильно. Маргарита, может, и не замечала, а я вот прекрасно разглядела, как ее присутствие меняло этого странного, сурового человека, с какой бесконечной нежностью он на нее смотрел, это подозрительно напоминало то, как Джулиан часто смотрит на меня.

Но вернемся к истории Марго. Пока Бедрич кормил друга и начальника сказочками о непрерывном (ага, прямо в поте лица и на пределе сил) поиске Власа Темного, Джулиан задумался о самой Маргарите и о проклятии. Если бы она стала чернокнижницей, то о ней за сотню лет обязательно кто-то должен был слышать, а значит, ее могли вылечить, или же она умерла. Но тут Руфус заявил, что в мире мертвых этой светлой ведьмы нет, и Джулиан склонился к первому варианту. Стал искать того, кто мог вылечить чернокнижницу, и вышел на господина Ирто, обладающего светлой силой исцелять. А тот был связан обещанием и ничего не сказал. Зато Джулиан, уже наученный горьким опытом с тетей Власа, воспользовался проверенным методом перетряхивания всей жизни объекта. Но тут на помощь пришла пресловутая Кира, которая когда-то была ученицей Ирто.

В общем, Джулиан нашел необходимые рычажки и вытащил из Ирто одно только имя — Мария Бедрич. Услышав его, мой демон растерялся, ведь с Марией Бедрич, как и с Давидом его связывала тесная многолетняя дружба. Он знал ее много лет, и мог бы поклясться, что на меня эта женщина была даже отдаленно