— Что это значит? Любой может использовать камни, для этого не нужно быть гением.

— Это неважно. Главное, что теперь я свободна от тебя.

— Важно. Хотя бы из научного интереса. Что случилось после того, как ты отрезала от себя сущность?

Она безразлично пожала плечами.

— Похоже, разрыв пакта влечет за собой, — помедлила, подбирая слова, — искажение, — наконец закончила она.

— Что? — я невольно вскинул брови.

— Моя сила шла от конкретной сущности, — Анна небрежно махнула рукой в мою сторону. — А в камнях осколки чужих. Я не могу направлять их энергию. Она противится.

— Так приспособься! — с раздражением бросил я. Неужели Анна, этот боец, не сдававшийся до конца под моим натиском, теперь отступила перед небольшими сложностями в укрощении чужой энергии. — Ты же опытный пользователь.

— Нет, — она горько усмехнулась и развернулась ко мне, сделала несколько шагов навстречу. На протянутых ко мне руках я увидел тонкие линии рубцов там, где пролегали каналы силы.

— Что…?

— Сила теперь разрушает меня.

На секунду мне показалось, что звуки вокруг пропали. Я видел десятки раз, как умирали те носители, у которых мы изымали сущность. А те, что оставались в живых, сходили с ума и после тоже сгорали за считанные дни. Анна же была первой, кто отказался от силы намеренно, кому сущность подсказала, как разорвать пакт. Я смотрел на эти тонкие белые рубцы, и во мне зрело незнакомое ранее чувство, будто пропасть разверзлась под ногами. Уязвимость Анна перед силой будоражила.

Я сделал шаг ближе, цепь натянулась, но теперь Анна была в досягаемости. Она напряглась, как струна, но не отступила. Я склонился и зарылся лицом в её волосы, глубоко вдохнул знакомый запах, медленно опустился на колени. Мои ладони сомкнулись на её бедре, пальцы впивались в мягкую ткань платья и вбирали тепло её плоти.

— Не надо, — её руки метнулись вперёд, чтобы оттолкнуть, вот только замерли в воздухе, так и не коснувшись меня.

Я прижался лбом к её животу, и она судорожно вздохнула.

— Все ещё моя, — сущность зашевелилась под оковами сдерживающих кругов, узнав бывшую хозяйку. Тихий ропот прокатился по моему сознанию.

— Нет. Перестань, — она попыталась сделать шаг назад, я крепче сжал её бедро.

— Не двигайся, — по привычке скомандовал я, и она замерла.

— Александр…

Теперь дыхание застряло в моём горле.

— Ты впервые обратилась ко мне по имени.

Сглотнула.

Рывок головы. Пальцы на её бедре. Раз-два.

— Ты безумен.

— Из-за тебя.

— Из-за своего честолюбия.

Она нашла в себе силы вырваться из моей хватки. Я вернулся на стул и прикрыл глаза. Даже этого короткого контакта было достаточно, чтобы на время утолить мою жажду.

— Сущность разрушает тебя.

Я пожал плечами. Это всё уже давно перестало иметь значение.

Тишина разлилась между нами. Анна не уходила, но приближалась. Она стояла, вцепившись пальцами в собственные локти, и смотрела на меня с выражением, в котором я читал смесь брезгливости, жалости и страха.

— Экстрактор, Кирон. Где он? — она наконец совладала с голосом.

— С чего вдруг такая спешка? — я устроился поудобнее, заставив цепи звякнуть. — Инквизиция тебя достала? Или твой новый… щенок торопится сдохнуть? Скажи, тебя не бесит, что он стал таким сильным, когда ты превратилась в бесполезную тряпку?

(Вот она, моя девочка, с яростью во взгляде!)

— Это не твоё дело.

— Ошибаешься. Моё, — я ухмыльнулся, чувствуя, как сущность под кожей отвечает слабым, голодным подрагиванием на её близость. — Хочешь информацию, будешь играть по моим правилам.

— Каким ещё правилам? — бросила с раздражением.

— Простым. Ты проводишь со мной время. Наедине. Без этих… свидетелей, — я кивнул в сторону двери, за ней точно нервно мялся Кайден и сопел его наставник Сиху. — Каждый день. Час. Два. Смотришь мне в глаза, разговариваешь со мной. Не как с монстром в клетке. А как тогда. Помнишь?

— Ты всегда был монстром.

— Так давай же вспомним эти старые-добрые времена.

Она сглотнула, и я увидел, как напряглись мышцы её шеи. Ей было больно. Идеально.

— Бессмысленная игра.

— Для тебя — возможно. Для меня — нет, — я медленно провёл языком по сухим губам. — Мне скучно, Анна. А ты… ты меня развлекаешь. Ты всегда развлекала. Соглашайся. Это выгодная сделка. Ты получишь свои координаты, а я… получу то, чего хочу.

— И чего же ты хочешь? Снова ощутить власть надо мной?

— Власть? — я рассмеялся, коротко и сухо, как гиена. — Дорогая моя, власть у меня уже есть. Я говорю о голоде. Ты обрекла меня на него, когда разорвала связь с источником и спаяла моё тело с ним. Теперь ты — единственное, что может его напитать. Хотя бы отчасти. Твоё присутствие… заглушает шум.

Я видел, как она это переваривает. Мысль о том, что она всё ещё нужна, что она — не бесполезный кусок мяса, а необходимость. Это льстило, пусть даже она ни за что не призналась бы в этом.

— И если я буду… приходить… ты скажешь, где экстрактор?

— Возможно, — я сделал паузу, наслаждаясь её напряжённым ожиданием. — А возможно, мне понравится, и я попрошу чего-то ещё. Начни с малого, Анна. Просто будь здесь.

Она молчала, оценивая. Она знала, что я не блефую. Знали и ожидавшие за дверью, иначе бы её сюда не пустили.

(Ну, разве что Кайден там бесится от лютой ревности.)

— Ладно, — наконец выдохнула она. — Я буду приходить. На полчаса. Каждый день.

— Час, — парировал я. — И мы будем говорить. О чём я захочу.

— Не факт, что я буду отвечать.

— Ты уж постарайся, — я широко улыбнулся, чувствуя прилив тёплой энергии триумфа. Победа. Пусть и маленькая. Пусть и временная. — Начнём завтра. А сейчас… будь добра. Подойди. На прощание.

Она замерла, и снова я увидел борьбу в её глазах — между долгом и отвращением.

— Не бойся. Я же в цепях, — я поднял скованные запястья. — Просто подойди.

Она сделала медленный, нерешительный шаг. Потом ещё один. Остановилась в двух шагах от меня. Достаточно близко, чтобы я чувствовал исходящее