От него исходил слабый, кисловатый запах. Я смотрела на это иссохшее тело и не могла поверить своим глазам.

По словам Энни, лорд болеет уже год. Сначала у него просто пропали силы, потом он перестал вставать и всё меньше ел. А потом уснул и больше не просыпался. Лекарь сказал, что это истощение крови, но никто не знает, отчего оно началось.

Истощение крови. Красивое название для медленной смерти от неизвестной причины. У меня же в голове вертелось другое слово. Отравление. Методичное отравление. Такое, чтобы никто не заподозрил преступления.

В опочивальне находилась ещё одна дверь. Кабинет.

Потянула за ручку. Заперто. Это было препятствие, но не для меня. В прошлой жизни мне приходилось вскрывать и не такие замки на заброшенных объектах.

Я достала из волос шпильку. Несколько минут манипуляций в замочной скважине, и вуаля! тихий щелчок. Одновременно с ним сиделка странно рвано всхрапнула, лавка, на которой она спала, неприятно скрипнула.

Я замерла, не смея шевельнуться и оглянуться. Так и сидела к ней спиной, по позвоночнику побежала капелька пота, кожа покрылась противными мурашками.

Секунда, вторая… Шуршание, а после снова сопение.

И я позволила себе облегчённо выдохнуть, только сейчас осознав, что и не дышала всё это время.

Просочившись внутрь, первым делом, держась стены, подошла к окну, отдёрнула штору, и робкие рассветные лучи проникли в помещение, помогая мне рассмотреть обстановку.

Кабинет, в отличие от спальни, не был пуст, разве что все вещи покрыты внушительным слоем пыли. На первый взгляд тут всё осталось так, как было при хозяине. Внушительный дубовый стол у окна, книжные полки справа, на стене слева развешаны карты земель и старые клинки. Воздух пропитан запахом старых книг, кожи и табака.

Я подошла к столу. Лорд Эшворт принимал решения, сидя в этом широком кресле. Здесь должны храниться все нужные документы.

И я приступила к обыску. Методично и стараясь не шуметь, начала выдвигать ящики. Бухгалтерские книги, отчёты управляющего, письма от арендаторов… Всё это было интересно, но не давало ответа на главный вопрос: что привело поместье к краху?

Что же, если лорд Тобиас приказал сделать в сундуке Айрис тайник, то высока вероятность, что в его столе такие тоже есть.

Нахмурившись, оглядела «монстра» ещё раз и решила первым делом простучать столешницу. Ничего.

Ладно, не отчаиваемся. Прошлась по ящикам, выдвинула их, затем и вовсе вынула. Пусто.

Черёд боковых панелей.

Тук-тук-пух.

Я нашла то, что искала! Под резным орнаментом нащупала едва заметную кнопку. Нажала на неё и услышала щелчок. Часть панели под столешницей отодвинулась, открыв два потайных ящика.

В первом лежали личные письма и дневник барона. Я отложила их в сторону, прочту позже. А вот второй ящик был набит финансовыми документами. И самый верхний заставил моё сердце пропустить удар.

Это был договор займа. Крупный, каллиграфически выведенный заголовок гласил: «Долговая расписка».

Барон Тобиас Эшворт брал в долг у лорда Горация Колфилда сумму в размере пяти тысяч золотых крон. В залог было оставлено всё поместье Эшворт-холл со всеми землями, деревнями и постройками.

Я пробежала глазами по датам. Заём был взят год назад. Незадолго до того, как барон «уснул». Срок возврата два года с момента подписания. И половина уже прошла.

Пять тысяч крон. Звучит внушительно. Правда, я пока не была знакома с местной денежной системой. Но, видно, это немаленькая сумма. И кому-то, скорее всего, Горацию, очень нужны эти земли. А чтобы они наверняка ему достались, бедолагу Эшворта решили упокоить.

К кому там в гости ездила Дарена? К соседу. Зуб даю, к этому Колфилду…

Я пару секунду задумчиво смотрела перед собой, пытаясь осознать масштаб катастрофы. Если мы не вернём долг, то потеряем Эшворт-холл.

Но зачем? Зачем барону понадобились деньги? Никто из слуг ни разу не говорил, что он игрок или мот.

Я вернулась к поиску. Отчёты, сметы, расчёты… Всё не то.

Почти на самом дне ящика отыскались несколько листов, исписанных убористым почерком. Это был детальный анализ состояния поместья. Прочитанное удручило ещё сильнее. Проблема не просто в плохом управлении. Это была системная, инфраструктурная катастрофа.

Главная – заболоченные земли.

Из документов следовало, что за последние пять-семь лет более двухсот акров лучших пахотных земель поместья превратились в болото. Барон связывал это с разрушением старой дренажной системы, построенной ещё во времена Ромской империи. Каналы забились илом и мусором, и вода перестала уходить. Каждую весну река разливалась, затапливая поля на два-три месяца. Почва закислялась, урожайность падала год от года.

Старая водяная мельница, которая веками приносила доход от помола зерна для всей округи, перестала работать. За последние годы река изменила русло, и теперь вода просто не доходила до мельничного колеса, а перенос требовал денег.

Последствия предсказуемы – большинство арендаторов ушли с заболоченных земель, устав бороться за скудный урожай. Поток арендной платы, бывший когда-то основой дохода, иссяк. Две деревушки, принадлежавшие барону, жили впроголодь. Но налоги короне никто не отменял. Поместье пожирало само себя.

Теперь всё встало на свои места. Барон пытался справиться со всем этим самостоятельно, но деньги таяли, а новых не было. И в отчаянии он взял заём, при этом само поместье стоило куда больше, тут к бабке не ходи.

Лорд Тобиас просто хотел спасти свой дом, и в этот самый момент его сразила болезнь.

Я сидела за столом, окружённая бумагами, и чувствовала, как на плечи давит вся тяжесть этого открытия. Проблема была не только в злобной мачехе, вероятно, вступившей в сговор с кредитором.

Куда более страшными врагами являлись время и вода.

И у меня остался всего год, чтобы обыграть их всех.

Глава 7. Пыльные сокровища

Последним, что я вытащила со дна тайного ящика, была небольшая коробочка, обтянутая потёртым бархатом. Я взяла её и открыла. Внутри покоился массивный золотой, явно мужской перстень с крупным рубином в центре. Камень поймал луч солнца и вспыхнул глубоким кровавым огнём. Это была вещь немалой ценности.

Я покрутила кольцо перед глазами, разглядывая прекрасную изделие. Внутри виднелась гравировка – герб Эшвортов, которым были помечены многие бумаги, и какая-то надпись на неизвестном мне языке. Что же, как бы ни было, жаль расставаться с эдакой реликвией, но она может спасти жизнь. Вероятно, своему же хозяину.

План созрел мгновенно, отчаянный и дерзкий: сегодня же ночью я выкраду барона из этого душного склепа. Спрячу