Тиффани зажмурилась, услышав:

— Сейчас сколько?… — Пауза. Видимо, он оторвал телефон от уха, чтобы посмотреть на время. — Начало пятого? Я могу быть у «Шоколадного мира» минут через двадцать.

— Боюсь, мне потребуется полчаса. Сейчас у меня всё получается делать медленнее.

— Значит, в четыре сорок пять?

— Отлично.

— Тогда до встречи.

Тиффани быстро приняла душ, чуть подкрасилась, собрала волосы в пучок и надела футболку и джинсы, как делала всегда, когда предстоял долгий рабочий день. Сверху накинула объемный свитер, влезла в удобные кроссовки, взяла сумочку, ключи и направилась в гараж.

Престон уже ждал ее с двумя стаканчиками кофе. Он выглядел так привлекательно с легкой щетиной на лице, во фланелевой рубашке и в грубых ботинках, что она неожиданно ощутила прилив желания. Пришлось заставить себя делать все медленнее, собирая вещи и закрывая машину, но все же пришлось подойти к нему ближе.

— Доброе утро.

— Доброе.

Тиффани достала ключи от магазина и оглядела пустые парковочные места.

— Я оставил машину в переулке, — ответил на ее взгляд Престон.

— Ты всегда такой предусмотрительный до пяти часов утра?

Он хитро усмехнулся в ответ:

— Смотря о чем идет речь.

«Похоже, я здорово влипла», — пронеслась в ее голове внезапная мысль.

С трудом справившись с неподдающимся замком, Тиффани прошла внутрь магазина, надо отметить, Престон вытянул руку и придержал дверь. Ее приветствовала прохлада с легким ароматом какао — долгожданная и успокаивающая. В идеально сделанных на заказ стеклянных витринах выложены в ряды конфеты ручной работы.

Престон несколько раз глубоко втянул носом воздух.

— Надеюсь, в раю такие же запахи.

— Полностью согласна, — ответила Тиффани и выключила свет, который всегда горел в магазине после закрытия.

За годы владения им она усвоила, что люди не обращают внимания на табличку на двери с часами работы, считают, если свет горит, значит, магазин работает.

Через откидные двери она прошла в небольшую кухню и сразу ощутила полное спокойствие, так всегда бывало, стоило взглянуть на хромированные приборы, посуду и безупречно белые столешницы.

— Офис, холодильная камера, аппарат шокового охлаждения, паровые котлы, — произносила она, будто проводила экскурсию идущему следом Престону. — Сейчас я уберу вещи и начнем.

Она привычным движением запихала сумку под стол, предварительно переложив телефон в карман, и надела белый халат шеф-повара. Вымыла руки в раковине, вытерла бумажным полотенцем и вытянула из прикрепленной к стене коробочке две одноразовые шапочки. Одну она надела сама, другую протянула на пальце Престону.

— Это обязательно? — Он вскинул бровь.

— Мы серьезно относимся к санитарным нормам работы с пищевыми продуктами.

Он поджал губы, натянул шапочку, оставив снаружи несколько вьющихся прядей.

— Ты никогда ничего подобного не носил? — усмехнулась Тиффани.

— У меня определенная репутация в деловых кругах, если увидят в таком виде, карьере конец.

— Сейчас речь не о твоей репутации, а о моих трюфелях.

Тиффани принялась заправлять пряди под шапочку, внезапно подумав, что пройдет время, и она будет, возможно, держать на руках его точную миниатюрную копию.

От смущения она прошла к полке с кухонным текстилем.

— Кстати, у меня на шее остался след от твоего поцелуя, — послышалось за спиной.

— Что?

— Утром после нашей бурной ночи я обнаружил вот здесь синяк размером с серебряный доллар.

Тиффани вспомнила, как они целовались возле бара, ей не терпелось проверить, такая ли у него гладкая кожа в этом месте, как кажется.

— Хм, вообще здесь мы поддерживаем довольно низкую температуру, потому что работаем с шоколадом, но, если тебя бросило в жар, можешь снять рубашку, прежде чем надеть халат.

Он снял рубашку и повесил на один из крючков у раковины.

Тиффани надела на него фартук, обошла, встала за спиной и отрегулировала лямки.

— Итак, что на повестке дня первым пунктом? Поручишь мне начинять кремом булочки? Макать клубнику в шоколад?

— Нам надо приготовить фондю из белого и молочного шоколада, нарезать фрукты и светлый бисквит. Но сначала я лично собираюсь выпить хотя бы половину этого кофе.

Они пили молча, стоя лицом друг к другу.

— Теперь мне лучше. Что ж, начнем?

Престон настоял на том, что сам сразу принесет все необходимое из холодильника, в процессе отдавая распоряжения, она с удивлением обнаружила, что он умеет нарезать ананас.

— Моя мама была сторонником равенства полов, особенно в том, что касается обязанностей по кухне, — объяснил он с кривой усмешкой.

Тиффани положила на доску кусок бисквита и принялась нарезать на кубики.

— Я была уверена, что у Дель Рио есть личный повар.

— Он есть. Но работает пять дней в неделю. По выходным готовила мама, а мы, если были дома, помогали.

Тиффани перевела взгляд на его доску и увидела, что он нарезал бисквита в два раза больше, чем она, и уже приступил к подготовке зефира.

— Вижу, ты один из тех невыносимых людей, у которых получается все, за что они берутся, причем с первой секунды.

— А ты не такая? — Он рассмеялся глубоко и протяжно. — Насколько я помню, ты получала роли в каждом спектакле, все награды «Молодежь в действии», была отобрана в команду по плаванию, бегала с ленточками перед выборами…

— Даже не представляла, что ты внимательно следил за моими достижениями.

Он посмотрел на нее из-под невероятно длинных ресниц, немного смутившись.

— Да, следил. — Рука с ножом зависла в воздухе.

Она удивилась бы меньше, скажи он ей, что стал агентом ЦРУ.

— Ты, скорее всего, говоришь так, чтобы повысить мою самооценку, ведь из всех Уинтерсов я добилась наименее впечатляющих результатов в жизни.

— Ничего подобного. — Он пожал плечами и вывалил кубики зефира на серебряный поднос.

— Ты серьезно?

— А ты видела меня другим?

— Кстати, — Тиффани вернулась к нарезке бисквита, — я слышала, твой отец собирается отойти от дел.

Плечи Престона поникли, зубы сжались.

— Надеюсь, он закончит наконец испытывать меня на пригодность.

Тиффани фыркнула:

— У наших отцов на удивление много общего. Если бы они перестали ненавидеть друг друга, смогли бы завладеть, наверное, всем Техасом.

— Не могу не согласиться.

— Как думаешь, как он отреагирует?

Вопрос напомнил обоим о предстоящих трудностях.

— Думаю, не будет в восторге.

Она подозревала, что грянет скандал грандиозного масштаба.

— А твой?

— Трудно сказать. После помолвки Мэгги и Джерико, полагаю, он принял, что наши семьи могут быть связаны, но… — Она перевела дыхание: — Для меня правила в семье всегда были отличными.

— Потому что ты самая младшая?

— Именно. — Тиффани закончила нарезать бисквит и занялась фондю. — За мной присматривали все: Алиша, Трей, Маркус и Джерико, потому у меня почти не было шансов совершить проступок.

— Я бы сказал, мы определенно наверстали упущенное.

Она