– Понимаю… – она кивает, переходит на шёпот, – слушай, ну давай, я скажу Степанычу…

– Светлана! – раздаётся голос где-то за кадром. – Вы с Линой разговариваете?

– Пётр Степаныч…

– Скажите, что завтра в офисе обязаны присутствовать все! Из головной компании-партнёра приедет проверяющий, он товарищ с характером. Если не хочет потерять работу – должна стоять здесь как штык, в девять утра, понятно?

Глава 7

– Егорушка, ну что же ты не засыпаешь, – пою на мотив непонятной колыбельной сыну, укачивая его на руках. – Посмотри, братик твой спит… Ба-ай-бай, ба-ай-бай…

– Лин, давай его сюда! – заглянув в комнату, шёпотом зовёт тётя Нина. – Давай-давай, я покачаю! Ты поди так и не поспала?

– Поспала, – продолжаю напевать, с трудом сдерживая зевок. – С двенадцати до трёх… примерно…

– Эх, доля наша, – вздыхает тётушка, на цыпочках подходя и забирая у меня Егора. – Иди умойся, что ли. Да поешь! Я там кашу сварила! Без слёз не взглянешь на тебя. Электричка через час, как раз успеешь в офис этот ваш.

– Спасибо, тёть Нин, – пошатываясь от усталости и недосыпа, тащусь в ванную.

Плещу в лицо ледяной водой и поморщившись, разглядываю в зеркало синяки под запавшими глазами. Привычным, много раз отработанным движением достаю и надеваю линзы. Внимательно приглядываюсь к волосам – у корней уже начинает проступать светлый оттенок, но пока ещё не критично, неделю-две можно потерпеть с окрашиванием.

Тогда, два года назад, мне без проблем удалось получить все документы – спасибо Алёне, которая за время своей недельной «командировки» успела сходить со мной по всем инстанциям и, не стесняясь, пользовалась своими служебными корочками, чтобы ускорить процесс. Естественно, дальше пришлось соответствовать «образу». Вряд ли кто-то понял бы, если б в один день вместо шатенки с карими глазами я вдруг стала голубоглазой блондинкой.

Но меня всё устраивало. Хоть, как сообщила мне Алёна через полгода после всех событий, Аделину Каримову и признали без вести пропавшей, осторожность следовало соблюдать, как минимум несколько лет.

Подруга же, через «знакомых знакомых», помогла с поиском работы. Ни о каком оплачиваемом декрете мечтать, конечно, не приходилось, но у меня появился заработок. Кроме того, я постоянно брала заказы на переводы через несколько платформ для фрилансеров. К счастью, беременность протекала без осложнений, и мне даже удалось скопить небольшую сумму на пару первых месяцев после родов.

Конечно, без Алёнки и тёти Нины я бы ни за что не справилась. Подруга не могла часто вырываться к нам, но всё-таки приезжала регулярно, а тётушка просто заменила мне мать, а моим сыновьям – бабушку.

Встряхнувшись и запихнув в рот последнюю ложку каши, торопливо собираюсь. Заглядываю в спальню, но тётя Нина машет мне рукой, напевая заунывный мотивчик себе под нос и равномерно укачивая малыша.

– Я пойду! – говорю шёпотом. – Постараюсь поскорее!

Холодный воздух заставляет взбодриться. Резко и глубоко вдыхаю, торопливо иду по тропинке к станции. На подходе, как и всегда, вспоминаю свои роды. Как из-за закрытого железнодорожного переезда скорая не могла проехать к дому, и я, поддерживая огромный живот, еле тащилась к машине, хватаясь за тётю Нину.

И тут же в памяти всплывают те эмоции, которое испытала, впервые увидев своих мальчишек.

Невольно улыбаюсь. Ну, не выспалась, ну и что? Двое здоровеньких и крепких сыновей, разве это не радость и счастье? Колики мы уже пережили, зубы тоже переживём – прорежутся, полегче станет.

В электричке удаётся найти местечко, и я, усевшись, успеваю немного подремать. К счастью, ехать до конечной, так что остановку не пропущу. А там до офиса компании, где я работаю переводчиком, всего пятнадцать минут на автобусе.

– Лин, привет! – встречает меня у входа Светка, с которой мы приятельствуем с самого начала моей работы здесь.

Смотрит скептически и цокает языком.

– Слушай, ну, я всё понимаю, но… ты знаешь, что есть такие потрясающие изобретения – консилер, тоналка, пудра? У тебя же на пол-лица синячищи под глазами!

– Спасибо, Свет, ты вот сейчас мне очень самооценку подняла, – хмыкаю язвительно, заходя внутрь.

– Ой, блин… извини, Лин, – она виновато кривится. – Как дети?

– Нормально, – выдыхаю, слегка поморщившись, в офисе немного душно. – Спят по два часа за ночь. По очереди. А так всё супер.

– Не представляю, как ты справляешься с двумя, – приятельница качает головой. – Мне и одного-то в своё время выше крыши хватило!

– Ты не знаешь, что за срочность? – перевожу разговор, не люблю рассуждать на детские темы и жаловаться. – Почему Пётр Степаныч так настаивал, чтобы все явились?

– Так ты же слышала про проверяющего, – кидает на меня удивлённый взгляд Света.

– Да, но… это ведь не первый проверяющий, – хмурюсь, разглядывая свои коротко остриженные ногти. – К нам постоянно проверки шастают! Оно и понятно, весь транзит на восток через нас идёт, один из основных филиалов и всё такое… С чего именно сейчас такой шухер?

– Не знаю, – коллега пожимает плечами. – В офисе никаких слухов не было на эту тему. Ну, или я не слышала…

– Раз ты не слышала, значит, не было, – усмехаюсь по-доброму. – Ты всегда в курсе.

– Лина!

– Здравствуйте, Пётр Степаныч, – оборачиваюсь к начальнику отдела, возрастному мужчине.

– Пришла, отлично! – он довольно кивает. – Так, девочки, собираемся и все вместе в главный конференц-зал!

Мы со Светой переглядываемся и вливаемся в поток сотрудников, идущих в одном направлении. Не толпа, но всё же прилично – нас, работающих в этом филиале, около пятидесяти человек.

На входе в зал образуется небольшая пробка, но народ впереди оперативно рассаживается на стоящие рядами стулья, я делаю шаг вперёд, в освободившийся проход, поднимаю глаза. Сбоку от невысокой сцены в конце зала директор филиала разговаривает с мужчиной, стоящим ко входу спиной.

Я не успеваю понять, отчего вдруг у меня сжимается в солнечном сплетении, а по позвоночнику пробегает холодок. Торможу, уставившись в спину, обтянутую чёрным пиджаком.

– Ты чего? – слышу сбоку шёпот Светы.

Неизвестный оборачивается, и я ловлю взгляд знакомых до дрожи тёмных глаз.

Глава 8

Время для меня словно останавливается, только сердце колотится где-то в ушах, мешая расслышать, что происходит вокруг.

Первая эмоция – ужас. Парализующий, выворачивающий все внутренности наизнанку.

Узнает?!..

Не узнает?..

Замечаю, как мужчина сводит густые брови, хмурится, глядя на меня, но тут его с каким-то вопросом отвлекает директор.

Давид поворачивается к нему, а я изо всех сил, до крови, кусаю губу.