– А ты чертовски смелая, Дина, – он вдруг запрокидывает мою голову, обнажая шею, и проводит по коже языком, оставляя влажную дорожку. – Не буди во мне зверя.

– Я… нет…

Я хриплю, говорю с придыханием, словно мне не хватает воздуха. Каждой клеточкой чувствую его твердое тело, вдыхаю невероятный аромат кожи, от которого темнеет в глазах и туманятся мозги. А еще мечтаю пройтись кончиками пальцам по лабиринту тату, исследовать каждую черточку, каждый изгиб, расспросить, что означает тот или иной узор.

Откуда во мне такие желания и мысли, не знаю. Хочется отключить мозги, отдаться эмоциям, но Влад не дает.

– Ты же понимаешь, если мы перешагнем черту, обратной дороги не будет, – шепчет мажор, сводя с ума и еще больше распаляя мои чувства.

– П-понимаю…

Влад прикусывает мочку уха. Меня пронзает восхитительная вспышка боли, которая разливается волной тепла между ног и отдается разрядами дрожи.

– И что же будет дальше, Дина?

– Что? – выдыхаю я.

– Я отнесу тебя в постель, положу на спину и… – мажор прикусывает мою ключицу, я вздрагиваю всем телом. – Спроси меня, Дина, что же будет потом?

Он расстегивает верхнюю пуговицу пижамы.

– Что… потом…

Говорить я больше не могу, и стоять тоже. Его хрипловатый голос выпускает импульсы, которые мое тело тот час же улавливает.

– А потом… – Влад резко отпускает меня и делает шаг назад, – ты станешь меня проклинать, Дина.

– Нет!

Мой голос звучит истерично в тишине дома и пугает.

– Станешь, обязательно. Такова твоя натура. И из чувства вины, которое будет истязать тебя изнутри, захочешь расстаться.

– Влад…

От шока я делаю шаг назад и плюхаюсь на диван. Полностью дезориентированная и умирающая от желания, я внезапно обмякаю. Меня еще никто не обламывал. Я давно уже не испытывала такой жгучей страсти. Казалось, тело пылает в огне, и тут такое разочарование.

– Да, Дина, так и будет, поверь. А я хочу, – Влад подходит, наклоняется, его глаза так близко, что вижу свое отражение в зрачках. – Я хочу, – он с силой сжимает мой подбородок, – чтобы ты оставалась рядом со мной навсегда.

Его губы накрывают мой рот, язык властно протискивается сквозь зубы и начинает исследовать поверхность слизистой. Я задыхаюсь, хватаюсь пальцами за край дивана, не понимаю, на том свете я или на этом, и яростно отдаюсь поцелую.

Влад выпрямляется, потом наклоняется снова и чмокает меня в нос.

– К-как это понимать?

– Это аванс, моя дорогая фиктивная любовница, – смеется он. – Вот когда переедешь ко мне из этой квартиры, позволю тебе прикасаться к себе. А пока… ай-ай-ай…

Он шутливо грозит мне пальцем, я лишь сглатываю, наблюдая за этим живым маятником. С Глебом было все так просто. Мы встретились на студенческой тусовке, было весело и пьяно, даже не заметили, как оказались в чьей-то комнате общежития. В темноте ничего не видели, бешено целовались, словно хотели проглотить друг друга, срывали с себя одежду.

А потом все закончилось. Мы оделись и вернулись к веселью.

Лишь протрезвев утром, я поняла, что мы натворили. Глеб стал моим первым мужчиной и последним, кроме него у меня никого не было.

А с Владом все оказывается совершенно не так: сложно, проблемно и… стыдливо.

Я удираю в ванную. Долго стою под контрастным душем, охлаждая жар тела. Мне действительно неловко и стыдно. Кажется, будто специально притворялась больной, чтобы удержать мажора возле себя.

От стука в дверь подпрыгиваю.

– Завтрак готов, – зовет Влад.

– Иду.

Мы сидим в кухне напротив друг друга, от смущения я боюсь поднять глаза. Это первый мой завтрак с другим мужчиной. И хотя между нами еще ничего не было серьезного, химия витает в воздухе и заставляет сердце трепетать от волнения. Есть не могу, кусок в горло не лезет, лишь ковыряюсь вилкой в яичнице.

– Невкусно?

– Что?

– Не любишь яичницу? – Влад показывает глазами на тарелку, где от несчастного желтка осталось мокрое место.

– Нет, что ты!

Я сую в рот первый кусок, запиваю его остывшим кофе, закашливаюсь. Влад спокойно встает, легонько стучит меня по спине.

– А как себя чувствуешь?

– Удивительно, но нормально.

– Дай-ка посмотрю.

Он раздвигает волосы на затылке, дует на голову, я передергиваюсь от иголочек, мгновенно пронзающих кожу. Резко отстраняюсь.

– Все нормально.

– Согласен. До свадьбы заживет. До нашей свадьбы.

Он весело подмигивает, я опять вспыхиваю.

– Влад, мое чувство собственного достоинства и так валяется на полу, не добивай меня, – смотрю на него умоляющим взглядом.

– Все, проехали, – он поднимает руки. – А теперь поговорим о наших делах, – он оглядывается. – Вот скажи мне, зачем тебе понадобилась эта квартира? Переехала бы сразу ко мне, насколько все проще было бы.

– Прости. Пока не могу.

– А теперь ты будто дала надежду мужу. Или все еще хочешь к не у вернуться?

– Нет! – я отчаянно качаю головой и морщусь от боли. – Только не после вчерашнего.

– А что вчера было?

– Да он…

Я замолкаю. Если расскажу Владу, еще больше втяну его в свои дела. Это неправильно. Я сама должна справиться с проблемой, не перекладывая ее на чужие плечи. Хватит прятаться!

Влад смотрит на меня в ожидании ответа, я упорно стараюсь не столкнуться с ним взглядом.

– Глеб не хотел меня отпускать.

– Так это он бросил тебя в подъезде? И откуда рана на голове и сотрясение?

Так, мы приблизились к опасной теме. Я ерзаю на стуле, хочу встать, но мажор дергает меня за руки, придвигает стул вместе со мной и ставит его между колен. Теперь я зажата в тиски, отвертеться невозможно.

– Я упала сама, – вздыхаю. – Так хотела побыстрее убраться из коттеджа, чтобы избежать вопросов. Муж привез меня сюда, а в подъезд я его не пустила.

– Да как он мог! – Влад скрипит зубами. Я вижу, как гуляют желваки на его скулах. – Неужели не понимал, в каком ты состоянии?

– Я старалась держаться. Не хочу никакой от него помощи.

– Дина, ты сама себе противоречишь.

– В чем?

Впервые за весь разговор смотрю прямо в глаза Владу и тону в серой радужке. Мне кажется, будто там, в глубине, поднимается со дна темная волна, которая опять захлестнет меня импульсами желания.

– Не хочешь просить о помощи, но позволяешь себя подвезти.

– Прости. Так получилось. И вообще, поехали на работу. Нас там уже потеряли.

Влад встает с непроницаемым лицом. Я не понимаю, обиделся он или нет, но на всякий случай больше не трогаю его.

Несколько дней пролетают незаметно. Я хожу в компанию Влада,