Она отвечает и весь мир перестает существовать.

– Папа, я хочу к тебе на ручки! – Манечка дергает меня за штанину.

– Нет, я первая! – топает ножкой Сонечка.

Хочешь – не хочешь, а нам приходится разорвать поцелуй. Аня утыкается мне лицом в грудь и смеется.

– Вовка, дурак ты, – заявляет негромко.

– Это я знаю, – улыбаюсь, довольный собой. – Но зато я люблю тебя, – говорю с жаром. – Сильно-сильно, – крепко ее прижимаю к себе. Отпускаю и беру на руки наших прекрасных маленьких дочерей. – А еще я безумно люблю наших принцесс.

– Апельсинок! – тут же меня поправляют малышки. Целуют меня в щеки, обнимают, смеются.

– Ань, ну вот такой тебе достался дурак, – виновато пожимаю плечами. – Но заметь, он очень сильно любит и ценит тебя, – подмечаю как бы между делом. – А еще обожает двух маленьких шебутных апельсинок, – поочередно приподнимаю каждую из дочек и целую их в щечки. Девчушки счастливо пищат.

Аня смотрит с такой нежностью, что сердце делает кувырок, открывается второе дыхание. Я понимаю, меня никто никогда отсюда не выгонит. Ласточкина – моя вторая половина и это моя семья. А ради них я готов на невозможное. Я готов измениться.

– Куравлев, Куравлев, – вздыхает, качая головой. – Да я уже поняла, что никуда от тебя мне не деться.

– Правильно поняла, – подмигиваю игриво. – Я тебя больше никогда не отпущу, – заявляю прямо. – Можешь злиться на меня, психовать, ругаться, но, Ань, – совершенно серьезно обращаюсь к ней. – Я без тебя и без наших дочек не могу. Честно.

Она кусает губы, с трудом сдерживая всхлип, шмыгает носом и качает головой. Но нам не нужны больше слова, мы друг друга прекрасно понимаем по взгляду.

– Анют, давай я сегодня сам девочек уложу, – предлагаю миролюбиво. – А ты сможешь сделать то, что планировала.

– Пойти спать? – спрашивает, смотря на меня игриво.

– О, нет, – посылаю ей красноречивый взгляд. – Мы сначала поговорим, а потом я сам спать тебя уложу, – говорю многозначительно.

– Хи-хи, – смеются малышки. – Папа сегодня всех укладывает спать! Ура!

Опускаю их вниз, отправляю по кроватям и обещаю, что сейчас приду читать сказку. Сам же подхожу к Ане вплотную.

– Готовься, – произношу, не моргая, смотрю ей прямо в глаза. – Я безумно по тебе соскучился, Куравлева!

Глава 39. Аня

Мечусь по кухне и хочу все успеть, но от волнения банально не понимаю, за что браться. Может быть, Вова голоден и мне его нужно накормить? Или, напротив, он сыт и придет ко мне за разговором?

Паника, паника, паника! Что ж делать?

Достаю овощи, быстро начинаю нарезать салат. Несколько раз промахиваюсь и едва не отрезаю себе внушительный кусок пальца.

Психую.

Убираю овощи обратно, так и не успев довести их до ума. Плевать! Уж лучше так, чем потом ходить с забинтованной рукой, правда?

Хожу из угла в угол, на месте усидеть не могу. В груди борются самые разнообразные чувства. Все, что касается страха, гоню прочь. Бояться больше не хочу.

Я сделала свой выбор и приняла окончательное решение.

Кажется, я никогда еще не была так счастлива, как сейчас. Вова своим сумасшедшим поступком окончательно развеял все мои страхи и сомнения, а наши дочки своим поведением показали, как сильно он нужен нам всем.

Вова любит меня, любит наших дочерей, а мы любим его и это бесспорно, здесь даже нечего обсуждать.

Можно сколь угодно твердить всем вокруг и строить из себя самостоятельную самодостаточную женщину, с пеной у рта доказывать, что тебе хорошо одной, но это не так.

Мне плохо без Куравлева. Тоскливо, одиноко и грустно, я не могу без него.

Настало время просто признать это факт.

– Все. Девочки спят, – произносит, заходя ко мне на кухню.

– Спасибо, – все, что успеваю сказать до того, как оказываюсь в его руках.

Вова впивается в мои губы пламенным диким поцелуем, я отвечаю, и нас уносит в тот же миг.

Он подхватывает меня под бедра, приподнимает и в порыве страсти одним махом сгребает все с кухонного стола. В его руках, под его ласками я вновь оживаю, сбрасываю оковы и начинаю свободно дышать.

– Вова, – выдыхаю между поцелуями.

– Люблю тебя, – шепчет мне в губы, а затем снова крадет у меня поцелуй.

Наши души обнажены, мы видим истинные чувства друг друга. Куравлев вновь меня поражает. Я даже не думала, что можно так сильно любить.

Обвиваю ногами вокруг его бедер, прижимаю их крепче, чувствую его реакцию на нашу близость и ощущаю себя непомерно живой. Закусывая губу, гашу сладкий стон, что рвется из центра груди. Ах, как же мне хорошо!

Вова видит мою реакцию, шепчет нежности, я же млею под его пламенным взглядом, что обращен на меня.

Куравлев пробуждает горячие, необузданные желания, острую жажду, которую я запретила себе ощущать. Но рядом с ним все барьеры и преграды сгорели в один миг, махом. Дико хочу его, он нужен мне здесь и сейчас. Немедленно! И я… не намерена ждать.

Опускаю руки на твердый, как камень, но горячий мужской пресс, слегка царапая, провожу ноготками. Ловлю на себе пламенный, полный любви и страсти взгляд, он уже с легкой поволокой.

Да, милый, я тоже по тебе скучала, прости. Признаю свою ошибку и больше совершать ее уж точно не буду. Откидываюсь назад, закрываю глаза, чувствую ласки любимого мужчины и растворяюсь в непередаваемо прекрасных ощущениях.

За окном уже начинает светать, а мы все никак не можем наговориться. Обсуждаем прошлое, делимся переживаниями, открываем свои сердца и ни на мгновение не перестаем касаться друг друга. Кажется, что если перестанем касаться, то вновь потеряемся.

Страшно становится от этой мысли. Сейчас, как никогда прежде, понимаю, я не хочу Вову терять.

– Прости, что сорвалась, – приношу извинения любимому мужчине. – Я была на эмоциях и не могла ничего поделать с собой.

– Ань, я никогда не предам и не обижу ни тебя, ни девчонок, – произносит с непрошибаемой уверенностью в голосе.

– Знаю, – киваю, смущаясь. Теперь я ни на секунду в этом не сомневаюсь.

Вова притягивает меня к себе, снова целует, но на этот раз нежно-нежно, аж сердце трепещет от счастья в груди.

– Выходи за меня, – неожиданно предлагает. – Скажешь “да” и у нас будет нормальная, полноценная семья.

– А если скажу ”нет”? – спрашиваю игриво. Делаю это специально, чтобы хоть немного его подразнить.

На самом деле я уже давно согласилась. Потому что, ну не могу без него. Не могу и точка! Девочки тоже страдают без папы одни.

Да, есть мужчины, которые так