Черт, кажется, просить его о помощи было очень плохой идеей.

Опускаю взгляд ниже и вижу подтверждение тому, что Антон находит меня сейчас привлекательной. Кое-где брюки стали мужу очень тесными.

Это вводит меня в странный ступор.

Вообще-то я прекрасно знаю эту сторону жизни с мужчиной. Я ведь замужем за Антоном. И далеко не первый день.

Скорее всего дело в том, что у нас обоих давно не было секса. Да, все дело в этом. Мои чувства к Антону тут совсем не при чем.

Не сводя с меня глаз, Антон зачерпывает ковшиком теплую воду из таза и льет мне на голову. Мочит волосы.

Я стою, прижимая к груди простыню, а теплая влага бежит струйками с головы вниз. Стекает дорожками по спине и плечам. Ныряет между грудей к животу.

Я закрываю глаза, чтобы Антон не смог прочитать в них мои мысли.

Щелкает крышка тюбика с шампунем, а затем сильные пальцы погружаются в мои волосы.

Массируют кожу, вспенивая на прядях белую шуршащую шапку.

А я просто таю. Прикосновения мужских пальцев доставляют почти забытое удовольствие. Приятная слабость расползается по всему телу. И ткань простыни теперь причиняет дискомфорт напряженной груди. Мышцы живота, оказывается все еще есть, потому что их сводит сладкой судорогой. Колени дрожат. И я едва стою на ногах.

Антон прижимается ко мне сзади. Я чувствую спиной его крепкую грудь. А тем, что пониже спины, чувствую возбуждение мужа.

Это слишком. Больше, чем я могу вынести.

Я почти теряю связь с реальностью, когда слышу со стороны стон, и понимаю, что он мой.

Руки Антона плавно скользят по мокрой ткани, обнимая мой живот. Прижимают еще теснее к телу мужчины.

- Малышка моя… - шепчет муж мне на ухо, - сейчас, потерпи немного… нужно смыть с тебя пену…

Я дрожу всем телом, когда муж отстраняется. Оказывается, в парилке не так уж и жарко. Мне холодно без объятий Антона.

Теплая вода льется мне на голову, и вниз бегут пенные ручейки.

Антон добросовестно льет на меня воду снова и снова, промывая пряди. Я помогаю, дрожащими пальцами тру кожу головы, пока простыня не решает сбежать вниз.

Подхватываю ткань, прижимая обратно к ноющей груди. И Антон доделывает все сам.

А затем поднимает за подбородок мое лицо и решительно впивается в губы отчаянным поцелуем.

Я пропадаю. Горю в огне его и своего желания. С ужасом осознаю, что сейчас мне наплевать на все.

На все причины, по которым мы не должны этого делать.

Позволяю мужу творить языком с моим ртом такое, что это больше похоже на секс, чем на поцелуй.

Мне так хорошо. Так сладко, что кажется, если муж остановится, то я умру на месте.

- Ты просто не представляешь, как я тебя хочу, - шепчет Антон в мои губы.

Его тон и объятия балансируют на грани грубости и нежности.

Пальцы мягко гладят спину, прочерчивая дорожку вниз по позвоночнику, а потом почти больно сжимают задницу.

Губы трепетно целуют, а в следующую секунду уже владеют мной, без слов приказывая подчиниться.

Охаю, когда Антон подхватывает меня на руки.

Не думала, что с животом это возможно.

Но мне до неприличия хорошо на руках у мужа. Просто идеально.

Антон аккуратно сажает меня на полку.

Тело уже трясет от предвкушения, когда горячие руки мужчины скользят по моим ногам задирая мокрую простыню.

- Лизаа-а-а, - хрипло шепчет Антон, – ты не представляешь, как я тебя хочу…

Я чувствую, что его руки дрожат. И это еще больше сводит с ума.

Муж смотрит на меня так, будто он заблудился в пустыне, а я колодец с ключевой водой.

С жаждой. С безумной всепоглощающей жаждой.

Мокрая простыня снова падает вниз, обнажая грудь.

И поцелуи мужа спускаются ниже. Стону в голос, когда чувствую его язык на отяжелевшем полушарии.

- Антон, пожалуйста… - умоляю я, и сама не понимаю о чем.

О том, чтобы он продолжил или остановился?

Я умру, если он остановится.

Ладонь мужа уверенно скользит по моему бедру вверх, касаясь там.

Пальцы Антона нежно и умело ласкают. И меня бьет крупная дрожь.

Я держусь за плечи мужа, боясь сама не знаю чего. Смотрю в его глаза ошарашено. Он хищно улыбается, наблюдая как удовольствие вихрем уносит меня из этой реальности. Еще секунда и эти чертовы пальцы доводят меня до пика. Меня трясет от кайфа. Сжимаю с силой руками плечи мужа, и сжимаюсь вокруг его пальцев там внизу. Спину выгибает дугой. Это слишком. Больше, чем я могу вынести.

Удовольствие накрывает меня волной и так же постепенно отпускает, возвращая в реальность.

- Ты такая мокрая там, - шепчет Антон, целуя меня в шею, - моя сладкая девочка соскучилась по мне…

Муж поднимает перед лицом пальцы, которые только что побывали во мне, желая поближе рассмотреть доказательства моего удовольствия.

Вместе с липкой совершенно естественной для наших обстоятельств влагой на кончиках пальцев Антона блестит алая кровь.

Смотрю в ужасе на мужа, а по спине бежит мороз.

Встречаюсь глазами с таким же, как и я, напуганным взглядом Антона.

Что же мы наделали?

32

Бегу домой, а там натягиваю дрожащими руками первую попавшуюся одежду. Слышу, как в соседней комнате Антон говорит по телефону с дядей Димой.

В бане было жарко, но сейчас в душе царит ледяной холод. Кровь - это точно очень - очень нехорошо.

Я чувствую, как малыш во мне шевелится время от времени. Это немного успокаивает. Самую чуточку.

Вчера живот немного тянуло. Я не придала этому значения. Тем более что сегодня уже все было как обычно. Теперь я корю себя за это.

Во дворе уже сигналит машина дяди Димы, и мы, не тратя времени, сразу едем.

- Давай сразу в областную, - просит хмурый Антон.

Муж сел на переднее пассажирское кресло. И теперь нервно барабанит пальцами по торпеде.

Я сижу сзади, прислушиваясь к ощущениям своего тела. Живот вроде не каменеет. Опять немного тянет снизу, как и вчера. Пока одевалась, крови на бедрах больше не заметила. Это ведь хороший признак?

Неужели то, что произошло между нами в бане, навредило ребенку?

- Уймись, Антон, - дядя Дима хмурится и шлепает мужа по рукам. – Все будет хорошо.

- Ты этого не знаешь, - огрызается муж.

Дальше едем молча. Каждый погружен в свои мрачные мысли.

Проезжаем по трассе мимо нескольких населенных пунктов.