Черт-черт-черт…

Так и знала. Нельзя было пить это гребаное вино! Я всегда попадаю вместе с ним туда, куда совсем не хочу, боюсь возвращаться…

Протяжный, мерзкий вой разносится эхом. Я вздрагиваю, а потом улыбаюсь. Обычно, нет. Обычно я злюсь, но сегодня так благодарна…

Опускаю глаза. Прямо передо мной сидит здоровый, рыжий кот с потрепанным ухом и наглым взглядом короля этого мира!

- Надеюсь, вы не ждете поклона? - интересуюсь тихо.

Кот поднимает голову, принюхивается пару раз, качнув головой. Я издаю смешок.

Да. У меня теперь есть кот! Ему всего три…хотя, кому я вру? Без понятия, сколько ему лет. Я завела его почти сразу, как покинула Россию. Знаете? Назло.

Он ненавидел котов…

А я пошла и взяла самого страшного, с самым мерзким характером из всех возможных! Теперь вот... живу. Нет, не жалуюсь и не ропщу — на самом деле, вкупе с отвратительным характером идет какая-то самобытная, исключительная нежность…

Скидываю свои шпильки, поднимаю сумочку с пуфика, потом подхожу к животине, беру его на руки, и вместе мы заходим в гостиную.

Здесь черт ногу сломит.

Я не неряха, правда. У меня есть веские аргументы — свадьба. Три дня я перебираю все свои вещи, продумывая каждый образ, а как по-другому? Меня пригласили не на обычное торжество любви. О нет…

Но об этом я сейчас думать не хочу. Безумно устала…

Падаю на диван, открываю ногой ноутбук и пока он загружается, откидываюсь на спинку и шумно выдыхаю. Кот тарахтит трактором, и даже это он делает на свой манер! Сипло как-то…Вот об этом я и говорила: его привязанность исключительна, эксклюзивна и как будто бы секретна и интимна.

Только для меня.

Остальных этот в меру упитанный демон просто презирает! И я не шучу. Когда ко мне приезжают мои сотрудники, они надевают на ноги защитные накладки, потому что эта рыжая бестия сразу же идет в глухую оборону — защищает то ли меня, то ли свою территорию…

Не знаю.

Но вот что примечательно: он уж точно не будет себя раздавать направо и налево, если даже его положительно внимание нужно заслужить!

Хах…забавно…

Я выстроила стену, за которую не пускаю никого, но там уже есть кто-то. Он…мой рыжий, маленький друг. Неужели так же происходит со всеми безумными кошатницами? И это не шутки? Они поэтому заводят себе миллион хвостатых, да? Потому что, как и я, только с животными не ощущают себя обнаженными и безумно уязвимыми?

Фу. Неприятные мысли…

Ежусь, поднимаю свое огромное чудо, сажаю на диван. Он смотрит на меня так, словно я ему вместо привычной печенки дала кусок огурца — то бишь, испортила всю жизнь.

Издаю тихий смешок.

- Что?

В ответ тишина — один только характер. Он отворачивается, поднимает дыбом хвост, показав мне свою задницу, и сбегает.

Замечательно…

Обидела. И его тоже, молодец, Валерия! Сегодня твой день.

Пик-пик

Мой мак издает тихий треск, а на губах появляется улыбка. Я знаю, что это значит. Знаю, кто это написал…

Наверно, это тоже об одиночестве, но все-таки…

Придвигаюсь ближе к столу, тяну на себя компьютер и захожу на свою страницу.

Ну как? На мою — это громко сказано. Я теперь большой человек. Мои соцсети — это сплошные модные буклеты, где-то реклама. Где-то еще что-то, но все в основном о работе. Личного там мало, а если совсем откровенно, то нет вообще. Там я широко улыбаюсь, показываю свою прекрасную, «идеальную жизнь», но она…это просто пластмасса. И ничего настоящего…

Для настоящего у меня есть эта страница. Никаких фотографий, никакой личной информации. Черный кот Салем из старого сериала про маленькую ведьму, его острая шутка на аватарке и чужое имя…

Лев Толстой

Сегодня я видел, как чайка чуть не убила голубя. Никогда не думал, что эти птицы настолько агрессивны

А я никогда не думала, что подобное сможет меня развеселить. Даже больше. Стереть тяжелый день так, словно его никогда и не было…

Издаю смешок, забираюсь на диван с ногами и укладываю ноутбук на колени.

Холли Голайтли

Ты разве не смотрел мультик про рыбку-клоуна?

Лев Толстой

Заходит в бар Лев Толстой, а за стойкой сидит Холли Голайтли и спрашивает его: разве ты не смотрел мультик про рыбку-клоуна?

Я начинаю смеяться. Как же убого выглядит моя жизнь — с одной стороны, — если такое способно меня рассмешить. С другой — мне так на это плевать.

У меня нет возможности быть собой. Это действительно так — ее у меня забрали. Теперь каждый выход за границу своей крепости — это невыносимая мука, дикое напряжение и как будто бы паническая атака невероятной амплитуды! И с такой же силой потом я выпускаю свои шипы и обороняюсь…Горе тому, кто увидит мою душу в реальности: ни за что! Никогда! Нет!

Но здесь…

Так странно. Здесь я тоже не я, при этом здесь меня больше, чем в каждом прожитом дне…

Наверно, меня мало кто поймет, и это хорошо. Я верю, что в мире должно быть больше целых людей, и тогда он будет развиваться дальше. Но тем из нас, кому так же не повезло, как и мне, предельно понятно то, о чем я говорю.

Мое имя — это тайна; мое лицо — тоже. Но в каждом слове своем я оставляю всю свою душу…Не вру. Я не притворяюсь и не играю в игры. Я просто могу расслабиться, и мне так спокойно…

В частности, с этим человеком.

Мы сразу договорились, что никогда не раскроем ничего личного. Я даже не знаю, а действительно ли это мужчина, и мне, опять же, плевать. Достаточно того, что я улыбаюсь и смеюсь от его сообщений, и пока они идут — одиночество отступает.

Холли Голайтли

Согласись, тянет на бестселлер

Лев Толстой

Всех времен и народов.

Лев Толстой

Всех покарала?

Холли Голайтли

Головы с пле-еч!

Лев Толстой

Лев Толстой

Это странно, если я хотел бы съесть Растибулку?

Холли Голайтли

А что? Не достаешь до верхней полки?

Лев Толстой

Достаю, но

Поглаживаю холодный корпус рядом с тачпадом и, затаив дыхание, жду. Откровения, которое сделает нас еще чуть-чуть ближе…

Лев Толстой

Иногда мне кажется, что я слишком мелкий. В душе. Понимаешь?

За окном тихо шелестит листва, а я смотрю на темное небо и ощущаю внутри себя то самое. То, что отзывается на это сообщение. То,