Вздыхаю.

Этим прозвищем свекровь наградила Симку из-за экзотической внешности. Моя подруга похожа на одуванчик. Светлые пушистые волосы вечно торчат на голове полупрозрачным шаром, и ни один стилист не может с ними справиться. И это великолепие венчает тонкую, высокую фигуру, похожую на стебелек. Бледно-голубые глаза всегда смотрят встревоженно, будто Сима постоянно боится.

Не знаю, почему родители дали ей такое имя, но для меня подружка – настоящий ангел-хранитель – семикрылый Серафим. Вдвойне обидно, что свекровь относится к ней так высокомерно.

Но долго дуться некогда, я действительно занята. Сегодня хочется быть на высоте, потому что от этого приема зависит карьера мужа. Нового партнера я еще не видела. Он изучал бизнес за границей, имеет развернутую сеть издательств по всему миру и готов сотрудничать с журналом Глеба, чтобы вывести его на международный уровень.

Окидываю взглядом стол. На блюдах разложена рыба, птица, овощи, зелень, фрукты. Сегодня я готовлю форель в сливочном соусе, салат из рукколы с уткой и еще несколько фирменных блюд, рецепты которых шлифовались годами.

Свекровь, минуту назад крутившаяся в кухне, исчезла, как только запахло работой. Но мне она и не нужна, лишь мешает.

За полчаса до прихода гостей несусь в спальню. Прическу делать некогда, поэтому просто распускаю выпрямленные утюжком волосы по плечам, накладываю легкий макияж, трогаю розовым блеском губы и морщусь: опять болью охватывает живот. Делаю несколько легких вдохов, пережидая приступ. Что со мной? Никогда не болела, а тут…

Может, позвонить Серафиме?

А, ладно, пройдет!

Приступ действительно быстро проходит. Осматриваю критично приготовленный наряд и откладываю его в сторону: в нем неудобно будет подавать блюда на стол и выполнять прочую работу.

Надеваю свободные домашние брюки и темную блузку.

– Мам, у тебя ничего понаряднее нет? – в спальню врывается Лялька. – Ты сейчас на прислугу похожа.

– Что? – обидные слова режут острее ножа.

Дочь презрительно кривит губы. Она роется у меня в шкафу, а я невольно краснею: за годы сидения дома потеряла чутье, не слежу за модой, превратилась в домашнюю клушу.

– Вот это надень, – Лялька кидает на кровать короткое черное платье.

– Не в ресторан же идем.

Я с сомнением разглядываю наряд, представляю, как при каждом движении он будет ползти вверх.

Вздрагиваю от звонка и, проигнорировав платье, счастливо несусь к входной двери.

Но меня шустрой ласточкой опережает свекровь.

Вот уж кто постарался на славу. Алла Борисовна гордится тем, что является тезкой знаменитой певицы, и старательно поддерживает статус, непрозрачно намекая знакомым и чужим на некие дальние родственные связи.

Она только что вернулась из дорогого салона, благоухая духами, сверкая драгоценностями и шурша шелками. Стройная, моложавая, любительница фитнес-центров, шопинга и посиделок в кафе с подружками, свекровь выглядит свежее меня.

Как рачительная хозяйка, она нажимает кнопку видеофона, бросив мне небрежно:

– Смени лед в ведерке с шампанским, растаял.

Хитрость свекрови неприятно задевает, отдается тяжестью в солнечном сплетении. И чего она так суетится? Почему хочет убрать меня от двери?

– Вы тоже ждете гостей? – соображаю наконец я.

Она загадочно улыбается и поправляет кокетливый локон.

– Лед, Дина, растаял.

И я бросаюсь на веранду, где сегодня накрыла стол.

Глеб хотел похвастаться не только семьей, изысканной едой, особняком, но и английским садом, разбитым за ним. Несмотря на конец марта, газон уже зеленеет юной травкой, вечнозеленые кустики бордюрного самшита расположились ровными шарами по периметру. В подогреваемом бассейне искрится бирюзой под светом фонарей вода, и на ней скачут зайчики лучей.

Как здорово! Красота радует глаз.

И чувство неудовлетворенности отступает, привычно прячется в глубине души.

Расслабляюсь, все это сделано моими руками. Не совсем моими, но под пристальным вниманием и с моим участием это точно.

Люблю свой дом, сад, семью.

Зря Симка считает, что я потеряла себя, растворилась в быте. Это и есть мое счастье.

Я оглядываю стол. Все в порядке, лед не растаял, а свекровь настоящая гадина, но я сама виновата, позволяю ей управлять собою.

Просто хочу мира и покоя в семье. Разве не это первостепенная задача каждой домохозяйки?

Оборачиваюсь на громкий смех и расправляю плечи.

Муж, его мать и гости входят на веранду.

Я вздрагиваю: блондинка Маргарита опирается на локоть плотного мужчины в очках.

Я стискиваю пальцы в кулаки и молюсь про себе: «Господи, дай мне терпения!»

И тут же делаю шаг навстречу, радушно улыбаясь в тридцать два зуба.

– Вот ты где, дорогая! – Глеб обнимает меня за талию.

Высокий, стройный, занятия в тренажерном зале несколько раз в неделю помогают сохранить фигуру, красивый. Невольно любуюсь своим мужем.

Черт! Да этот перчик – лакомый кусочек для таких вот дамочек, как эта Рита-Маргарита – жертва синусита. Правда, носик у нее точеный, но это не важно.

– Добрый вечер, друзья! – широко улыбаюсь и прижимаюсь к плечу мужа, с вызовом глядя на кривую ухмылку дамочки.

– Дина, позволь тебе представить, – муж поворачивается к гостю.

Тот опережает Глеба, протягивает широкую ладонь. В бездонных темных глазах мелькают искорки огней.

– Игорь Гвоздев, к вашим услугам.

– К моим? – игриво поднимаю бровь, пусть его спутница немного подергается.

– Конечно, – он хватает мою ладонь и прикасается к ней губами.

– Ой, щекотно, – хихикаю я, отдергивая руку.

– Риточка, как я рада тебя снова видеть! – воркует за моей спиной свекровь. – А ты нисколько не изменилась. Все такая же красавица.

– Да и вы не стареете Алла Борисовна, – кокетничает Маргарита.

Я оборачиваюсь.

Вот это номер! Откуда свекровь знает сотрудницу Глеба?

– Господа, проходите! – я перебиваю их обмен любезностями. – Игорь, вот ваше место.

– Дина, займись столом! – приказывает свекровь. – Я сама усажу гостей.

«Вот стерва!» – возмущаюсь про себя, и тут замечаю рядом с ней высокого мужчину, одетого по последней моде. На нем элегантный блейзер от кутюр, белая рубашка с пуговицами в тон и слаксы. Все прекрасно сочетается, словно он только что вышел из салона стилиста.

Незнакомец смотрит поверх головы свекрови и улыбается мне одними глазами. Что-то знакомое чудится в нем. Но что?

– Диана, – я протягиваю ему руку.

– Владислав, – отвечает он и осторожно пожимает ладонь.

Я машинально оцениваю его. Лицо красивое и очень серьезное, но глаза лучатся смехом. Невольно всматриваюсь в радужку, она так и притягивает взгляд. Никогда не видела такого чистого серого цвета.

И сразу чувствую покалывание в кончиках пальцев: хочется не принимать гостей, а взяться за кисть и перенести эти глаза, будто подернутые туманом, на холст.

Кто это? Почему мать Глеба притащила незнакомца в дом?

– Дина!

Окрик свекрови