На утро, когда доктор зашёл, я напряглась. Он осмотрел меня и сказал, что моё состояние стабилизировалось, можно готовиться к выписке.

Я обрадовалась. Начала собирать вещи, когда телефон внезапно зазвонил. На экране высветился номер Воронцова. Я застыла, смотря на экран. Сказать ему, что меня выписывают? Мне казалось, что после вчерашнего вечера я как будто должна сообщать ему обо всём, что касается меня и нашего ребёнка.

С трудом дыша, я взяла трубку:

– Привет, – голос у меня дрожал.

– Привет. Как ты? Как самочувствие? – его голос был мягким.

– У нас всё хорошо, – ответила я, невольно коснувшись живота. Как странно, но сегодня его вопросы и заботу я стала воспринимать совсем по-другому. Мне было до дрожи приятно.

– Как спалось? – не отступал он.

– Хорошо, – выдохнула я, чувствуя, как внутри меня всё сжимается. Его внимание вызывало бурю эмоций.

– Я заеду к тебе перед работой. Минут через двадцать буду у тебя, – заявил он, словно это был уже решённый факт. Я встрепенулась. Поняла, что вопрос сам собой решился, и я должна ему рассказать о выписке.

– Не надо, меня выписывают, я собираюсь домой…

В его голосе вдруг появилась настороженность.

– Твой врач мне об этом ничего не сказал. Подожди меня, я сейчас приеду.

– Но…

– Жди меня. Скоро буду, – перебил он и отключился, не дав мне шанса возразить.

Я почувствовала волну раздражения, но и чего-то тёплого одновременно. Он приехал через двадцать минут, как и обещал. Дверь палаты приоткрылась, и он вошёл, как всегда, уверенный в себе. Я моментально смутилась, когда встретилась с его взглядом. В нём было что-то такое… от чего у меня подогнулись колени.

– Привет, – его голос был чуть хриплым, что только усиливало моё смущение.

– Привет, – прошептала я в ответ, стараясь не смотреть ему в глаза.

Он заметил моё состояние и ухмыльнулся, довольный тем, что вызывает во мне такие эмоции. Подошёл ближе и, коснувшись невесомо щеки, тихо сказал.

– Я поговорю с врачом. Подожди немного.

– Нет, не надо. Я уже с ним разговаривала, он сказал, что меня выписывают, – отрицательно мотнула головой, показывая, что меня не устраивает то, как он пытается показать, кто здесь главный. Вчерашний вечер многое изменил, но я не давала согласия на то, что теперь он решает всё за меня.

Однако Олег снова удивил меня своей настойчивостью. В его голосе появилась стальная нотка.

– Я всё равно хочу сам обсудить это с доктором. Подожди, пожалуйста.

Его тон был настолько спокойным и уверенным, что я не смогла возразить. Он подчинял меня своим присутствием, своей заботой, и это начало мне нравиться. Я видела, как он волнуется за нас, и чувствовала, как внутри меня что-то меняется.

– Хорошо, – кивнула я сдаваясь. Я в тот момент поняла, что спорить с ним бесполезно.

****

Олег

Вышел из палаты, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Меня задело, что я случайно узнаю о выписке Вики, и врач молчит как рыба. Этот человек получает от меня неплохие деньги, но почему-то забывает, кто здесь главный.

Нашёл его в коридоре и, не теряя времени, перешёл к делу.

– Почему я узнаю о выписке Лебедевой случайно? – голос звучал ровно, но я видел, как доктор сразу напрягся. – Я Вам за что плачу? Чтобы держали меня в курсе, а не создавали сюрпризы на ровном месте.

Врач заёрзал на месте, нервно поправляя очки.

– Простите, Олег Владиславович. Это моя вина, забыл, что нужно сообщить…

– Забыли? – перебил я его. – Я доверил Вам заботу о ней и ребёнке, а Вы не в состоянии даже сообщить мне о том, что её выписывают?

Доктор закивал, потея всё больше.

– Я могу отменить выписку, если Вы считаете, что ей ещё нужно здесь побыть, – торопливо предложил он, надеясь хоть как-то выровнять ситуацию. – Можем её подержать столько, сколько Вы посчитаете нужным.

Я поморщился.

– Не надо отменять. Доложите лучше, как она и ребёнок. Я хочу знать всё.

Доктор сразу заговорил, рассказывая о результатах анализов, о состоянии Вики и о том, что ребёнок развивается нормально. Вроде всё было в порядке, и это немного меня успокоило. Убедившись, что она в безопасности, я вернулся в палату, где Вика уже закончила собирать вещи.

Она подняла глаза, когда я вошёл, и я заметил, как она нервничает, глядя на меня.

– Всё в порядке, – сказал я, садясь рядом. – Но есть один вопрос.

Она посмотрела на меня заинтересованно.

– Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, – начал я, наблюдая за её реакцией. – Так будет лучше для нас всех. Я смогу и очень хочу заботиться о тебе и ребёнке. Тебе не нужно будет переживать, я все заботы возьму на себя.

Вика на мгновение замерла, будто не веря своим ушам. Потом на её лице появилась напряжённая улыбка.

– П-послушай… – её голос звучал взволнованно, – ты понимаешь, что такие решения нельзя принимать вот так? Мы даже толком не обсудили это. Я… Я ещё вчера только обращалась к тебе на Вы, а сегодня ты говоришь о переезде. Это всё слишком…

Я почувствовал, как волна отчаяния захлестнула её, как она начала закрываться от меня. Проклятие, я снова надавил слишком сильно.

– Извини, я не хотел тебя напугать, – тихо сказал я, наклонившись ближе, чтобы наши взгляды встретились. – Я правда хочу о вас заботится. Не хочу, чтобы ты оставалась одна, особенно в таком положении. Мне просто нужно знать, что вы в безопасности. Если ты из-за меня переживаешь, то я обещаю не приставать, пока ты сама не подпустишь меня к себе.

Она глубоко вздохнула, немного расслабляясь, но я видел, что она всё ещё колеблется.

– Я понимаю… Просто всё это слишком неожиданно.

Я положил руку на её плечо, чувствуя, как напряжение покидает её тело.

– Ладно, не буду больше давить. Но домой я всё равно тебя отвезу. Позволь мне хотя бы это.

Вика тихо кивнула согласившись. Мы оба знали, что этот разговор ещё не окончен, но я был рад, что хотя бы немного снизил давление.

Глава 22.

Я села в машину, чувствуя лёгкую тревогу от предстоящей поездки. Олег вел себя спокойно, даже слишком, словно не хотел давить, но его присутствие всё равно ощущалось с