Илья внезапно оказался позади меня. По-русски он пробормотал: — Вертолет приближается с правого борта.

Блядь! Уже?

Все происходило слишком быстро. Я терялся в догадках, что делать, что говорить. Я славился тем, что сохранял спокойствие в кризисных ситуациях, но сейчас я чувствовал, что разваливаюсь.

— Я бы отвез тебя в Париж.

— Я знаю. Но это к лучшему.

— Это вертолет? — Джулио и Алессио вышли на палубу, оба уставившись вдаль. — Что происходит?

Голос Тео оставался отстраненным, когда он ответил: — У меня чрезвычайная ситуация в Париже. Извини, но я должен немедленно уехать.

Убийца и Джулио обменялись взглядами, затем убийца сказал по-русски:

— Моя винтовка. Я хочу ее.

— Как жаль, — сказал я в ответ. — Ты ее не получишь. — Илья и команда будут вооружены против угрозы, и это все, что мне было нужно. Мне не нужен был вооруженный убийца.

Вертолет приблизился. Когда Тео начал поворачиваться, я схватил его за запястье.

— Подожди.

— Да?

Когда он стал таким холодным, таким отстраненным? Я ненавидел это. Я повел его в салон, подальше от ушей на палубе. — Увидимся на праздниках, да?

— Я не думаю, что это хорошая идея. Мы хорошо провели время вместе, так что давай оставим это.

Кровь хлынула в уши, а кожа стала горячей. Приятное время? Неужели это было только односторонним?

Я не верил, не после последних дней. Я решил надавить. — Тео. Пожалуйста, luchik. Давай я тебя куда-нибудь отвезу. Частный пляж, где мы сможем плавать и трахаться⁠—

— У тебя нет дома?

Вопрос меня поразил. Мой рот открылся, потом закрылся. Я не хотел отвечать.

Я не мог.

Ветер кружился вокруг нас, когда вертолет приземлился снаружи, но Тео и я не двигались. Было так много вещей, которые я хотел сказать, но это было невозможно.

Наконец он отступил назад. — Ник, я не могу этого сделать. Очевидно, что ты скрываешь свою ориентацию, и я отказываюсь быть твоим тайным любовником. Я не такой.

— Еще одна поездка. Это все, о чем я прошу.

— Это было бы ошибкой. Мы должны положить этому конец сейчас, пока кто-то не пострадал.

В глубине души я понимал. Но я не был готов попрощаться с ним навсегда. Ему нужно было, чтобы я умолял?

— Пожалуйста, luchik, передумай. Я не могу быть открытым геем, но…

— Нет. — Он крепко сжал губы и покачал головой. — Я не могу. Но спасибо тебе за это. Мне было весело.

Весело? Неужели все это было для него? Я потянулся, отчаянно желая удержать его еще немного, но он двинулся к свежему воздуху, к вертолету. — Мне пора.

Затем он ушел от меня. У меня не было выбора, кроме как последовать за ним, моя грудь онемела. На палубе никого не было, хотя Илья, несомненно, был где-то поблизости, неся вахту.

Через открытую дверь вертолета я видел, что сумки Тео уже на борту. Мы оба неловко стояли у гигантская машина. У меня был повод для замешательства. Но почему Тео был таким тихим?

— Прощай, Николай, — его голос был торопливым, как будто он не мог дождаться, когда уйдет.

Не Ник или mon grand (мой большой парень). Николай. Так официально.

Я ненавидел это. Я потянулся к нему и притянул его к себе, нуждаясь в том, чтобы обнять его еще раз. — Будь осторожен, luchik. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, пожалуйста, позвони мне.

Я дал ему номер одного из моих одноразовых телефонов, и теперь я никогда не уничтожу его.

На краткий миг он обмяк в меня и прижался лицом к моему горлу. И я клянусь, что он вдыхал меня, словно пытался запомнить мой запах. Или, может быть, это было то, что я делал с ним, кто, черт возьми, знал?

Не говоря больше ни слова, он сжал мое плечо и отстранился. Паника наполнила меня, узел сжал мои внутренности. Но я ничего не мог сделать.

Затем он забрался внутрь. Он одарил меня небольшой, напряженной улыбкой, прежде чем дверь закрылась. Вертолет вскоре поднялся в воздух, унося его прочь от меня.

Я не мог пошевелиться, мои ноги приросли к палубе. Я стоял и смотрел. Ушел. Он ушел. Я не мог этого осознать. Я не был готов к этому.

Когда вертолет скрылся из виду, я пошел в салон и налил себе большую рюмку крепкой русской водки, которую я пил, когда хотел напиться.

Я как раз допил второй стакан, когда пришел Илья с планшетом. — Тебе нужно это увидеть, — сказал он.

— Не сейчас. Я хочу пить, пока не отключусь.

— Поверь мне. Тебе захочется это увидеть. — Он опустился рядом со мной и разблокировал устройство. У него было загружено программное обеспечение безопасности яхты. — Смотри.

Видео с одной из камер начало воспроизводиться. Это был Тео. Он был в коридоре возле моего кабинета, замер у двери, подслушивая. Я выпрямился, мое тело насторожилось.

— Когда это было?

— Когда мы встречались с Раваццани и Риччи.

Блядь! Тео подслушал нашу беседу? Ничего конкретного о моей позиции не было сказано, я не думаю, но контекст ясно дал бы понять, что я преступник.

— А теперь посмотри это, — сказал Илья, нажимая какие-то кнопки. — Это ты точно захочешь увидеть.

Он нажал кнопку. Это был Тео, набиравший сообщение в одной из пустых кают. Его большие пальцы летали по клавиатуре, затем он провел по стеклу. Открываете приложение? Он нахмурился, морщины разочарования прорезали его лоб, пока он продолжал прокручивать и печатать на своем телефоне.

Затем он вздрогнул от удивления.

Он всмотрелся в свой телефон, его глаза округлились и расширились. Секунду спустя он прислонился к стене. Выражение его лица... оно было опустошенным. Разрушенным. Удивление и замешательство, за которыми последовали боль и страх. И я знал, что это был тот самый момент.

В этот момент он узнал, кто я и что я такое.

Ебать.

У меня перехватило горло, когда я увидел, как любимый мной мужчина согнулся в талии, словно его могло стошнить.

Я его отравляю.

Узел в моей груди скрутился, душив меня. Тело Тео сжалось в комок, так что я не мог видеть его лица, но