А этот нахал, вместо того, чтобы серьезно ответить мне, расплывается в довольной улыбке. Надо сказать, в красноватом освещении выглядит немного зловеще.

– Ты ревнуешь, моя киса, – довольно тянет он.

– Нет, – отрезаю. – Просто хочу уйти. Давай, иди найди себе на все согласную девочку. Думаю, здесь таких немало. Тех, кто сопровождает своих родителей, но привык развлекаться по-другому. А мне пора вернуться к моему спутнику.

Пытаюсь обойти Даниила, но он резко хватает меня за затылок и сближает наши лица так, что между губами остается расстояние не больше пары миллиметров.

– Бля, какая же ты горячая. Особенно когда ревнуешь.

– Я не…

Не успеваю договорить, как он опять набрасывается на меня с поцелуем. Но теперь я сразу же отвечаю ему. Заключив его лицо в ладони, впиваюсь в нижнюю губу зубами так сильно, что на языке чувствуется металлический привкус крови. Даниил шипит, но не отрывается от меня ни на секунду.

Нащупывает на спине молнию и вжикает ею. Потом сдергивает тонкие лямки платья, и оно падает к моим ногам. Схватив за талию, Даня буквально выдергивает меня из шелковой лужицы и несет куда-то. Надо бы, может, сопротивляться и брыкаться. Но я уже не хочу.

Пусть он даже сделал все это в надежде подцепить какую-то девчонку. Плевать. Прямо сейчас он со мной. И я воспользуюсь этой возможностью. В последний раз, клянусь!

Даниил снова ставит меня на ноги, и его наглая рука вжимает кружево трусиков в мою промежность. Я ахаю, а он довольно рычит. Знаю, что между ног у меня уже потоп, и он это чувствует.

Оторвавшись от моих губ, прошивает взглядом.

– Я видел, как ты приехала. Наблюдал за тобой все то время, пока ты тусила с моими родителями. – Голос хриплый и с легкой вибрацией, которая резонирует с моими нервными окончаниями. – Я подготовил этот номер для тебя. Шел, чтобы похитить с праздника, но ты сама пришла ко мне. А теперь сознайся. Каждый раз, когда ты крутила головой, сканируя пространство, ты искала меня? Прежде, чем ответишь, помни, что у меня уже три повода наказать тебя. Не надо своим враньем зарабатывать четвертый. Ну так что, киса? Меня искала?

– Тебя, – выдыхаю хрипло и киваю.

Какой смысл врать? Я не наказания боюсь. Знаю, что если мне что-то не понравится, Даниил тут же все это остановит. Просто… хочу, чтобы он знал правду.

– Моя киса, – довольно мурлычет он и снова целует. Только теперь так, будто чувственно и горячо трахает мой рот своим языком.

Черт, я же должна все это как-то остановить. Но вместо этого еще больше погружаюсь в этого нахального парня.

– Садись на край кровати, Варя, – произносит Даниил, отрываясь от моих губ. – Хочу, чтобы ты мне отсосала. И, может, тогда твое наказание будет не настолько суровым.

– Я могу в любой момент встать и выйти из номера, – заявляю. – Я свободный человек.

– Конечно, можешь, – отзывается он соблазнительным голосом и вжимает большой палец в мою нижнюю губу, а со своей слизывает выступившую капельку крови. – Но правда в том, что не хочешь. И в здание отеля ты шла в надежде найти меня.

Я сглатываю, когда понимаю, что этот наглец слишком хорошо понимает меня и мои желания.

– А теперь садись и раздвинь свои роскошные ножки, чтобы я мог встать между ними и как следует трахнуть твой сладкий ротик.

Глава 19

Даниил

Алые губы Вари так распахиваются, что я засматриваюсь. Вот именно между такой удивленной “О” и хочется вставить свой ствол, который уже разрывает от возбуждения.

Пока наблюдал за ней на отцовском празднике, аж вибрировал весь от нетерпения.

Схватить.

Утащить в свою берлогу.

Затрахать до состояния потрепанной тряпочки.

И больше не выпускать. Никогда.

Такую женщину, как Варвара, надо быстро брать в оборот и делать так, чтобы она не могла вырваться или даже сопротивляться. Хотя… пусть немного побрыкается, так даже интереснее.

Но сейчас она не пытается спорить или противостоять мне. В ее глазах пылает такой пожарище, который может, нахрен, сжечь это здание и парочку соседних.

Варвара медленно стягивает с сосков полупрозрачные силиконовые накладки, выставляя свою идеальную грудь напоказ. Не сводит с меня взгляда. Смотрит с провокацией и вызовом.

Ох, и нарываешься ты, подружка моей мамы…

Моя выдержка и так держится на честном слове и последнем волоске, а моя киса продолжает меня провоцировать. Она просто не в курсе, что ждет ее дальше, и какие интересные штуки лежат в ящике ночного столика.

Опускается попкой на край кровати и облизывает покрытые красной помадой губы. Изящно разводит в стороны стройные ножки, и я, склонив голову набок, любуюсь открывшейся картиной.

Ее промежность закрывает утонченное черное кружево. На ногах тонкие чулки с кружевными резинками в цвет белья. Все это великолепие венчают черные туфли на высоких шпильках.

Пока любуюсь ею, успеваю снять черную рубашку, избавиться от туфель, носков и подойти ближе. Медленно расстегиваю брюки, а Варвара сглатывает, окидывая взглядом мое тело.

Ох, как же мне не терпится добраться до нее и сожрать целиком!

Но я буду смаковать по кусочку.

Буду наказывать и наслаждаться этим.

Буду вырывать из нее хриплые стоны и пить их, захлебываясь ее острым, болезненным удовольствием.

От одной мысли об этом все тело прошивает волна тока. Он бежит по моим венам, коротит, и я чувствую, как внутри меня разгорается пожар посильнее.

Это желание присвоить.

Не просто трахнуть и сказать “Ты моя”. Сделать своей всеми возможными способами.

Отбрасываю брюки в сторону, стягиваю боксеры и хватаю свой ствол в руку. Провожу по нему несколько раз, пока Варя жадно следит за моими действиями.

Становлюсь между ее раздвинутых ног и провожу кончиком члена по сочным красным губам.

– Ты ради меня так ярко накрасилась сегодня? – спрашиваю хрипло.

Она молча кивает, а потом высовывает розовый влажный язычок, чтобы облизать губы, но он легонько задевает мой член, и я шиплю. Мышцы живота сокращаются. Челюсти сжимаются. А моя киса… она, уловив реакцию, теперь специально обводит языком головку. На несколько секунд дольше задерживается на уздечке, и у меня в глазах на мгновение темнеет.

Варвара смотрит на меня таким взглядом, что я готов сам упасть перед ней на колени и поклясться в чем угодно. В ее глазах покорность, вызов, преданность. Все то, ради чего мы, мужчины, готовы положить к ногам своей женщины