– Вам заказано такси, – официант провожает меня до выхода. – С пакетами неудобно. Давайте я положу их в багажник.

– Да какое к чёрту такси?! – цежу сквозь зубы, но меня не слушают.

Вышедший из машины водитель вместе с официантом уже суетятся, устанавливая еду так, чтобы не опрокинулась. Потом парень уходит обратно в ресторан, а мужчина открывает мне дверь.

– Садитесь, пожалуйста! – улыбается спокойно.

Ну почему я не могу отказать?!

Потому что они-то ни в чём не виноваты, подсказывает мне внутренний голос. Потому что ты всегда с уважением относилась к людям, которых Давид привычно называл «обслуживающим персоналом». И никогда бы не позволила, чтобы кого-то уволили исключительно из-за твоего гордого отказа забрать еду.

Либо он меня узнал, что более вероятно. Либо ещё не узнал, но элементарно просчитал моё поведение.

Сажусь в машину и говорю водителю свой адрес. Тот кивает.

– Минут за сорок доедем.

– Хорошо, – немного расслабляюсь в уютном салоне.

К концу поездки я даже успеваю немного задремать. Вообще неудивительно, с моими-то бессонными ночами.

Водитель помогает мне выйти, достаёт из багажника пакеты и уезжает, а я медленно иду к дому.

– Ой, Линочка, ты рано сегодня! – тётя Нина, как всегда, хлопочет на кухне. – Мальчики, смотрите, кто пришёл! Мама пришла!

Егор и Юра, довольные, топают ко мне, и я, присев, обнимаю сыновей.

– Тёть Нин, возьмите у меня тут, – протягиваю ей пакеты.

– Чего это? – она хмурится, глядя на ресторанную упаковку.

– Да так получилось… У одного коллеги день рождения был, он назаказывал всего, и осталось много. Вот мы и разобрали с собой.

– Ничего себе, – тётушка качает головой, доставая еду. – Да тут всё горячее ещё! Раз свежее, давай хоть поедим! А то я лапшу затеяла, но бульон ещё не готов.

До вечера я вожусь с сыновьями. Успеваю немного поработать с переводом, который скинула себе на почту, искупать мальчиков. И, уже сходив в душ сама, собираюсь укладывать детей, когда в девятом часу мне звонят из офиса.

– Лина! Извини, что поздно! – в трубке встревоженный голос Петра Степаныча, моего непосредственного начальника.

– Что случилось?! – невольно подскакиваю, кидаю взгляд на тётю Нину, которая тоже выпрямляется, с тревогой смотрит на меня. Делаю звук в динамике погромче.

– Лин, авария на производстве, – говорит шеф торопливо. – Несколько иностранных рабочих в больнице, один в тяжёлом состоянии, другие средне, в сознании! Уже позвонил представитель компании-партнёра, если выяснится, что косяк с нашей стороны, головы полетят… Им нужен в больницу переводчик! Очень срочно!

– Да, конечно, я еду! – подскакиваю. – Тёть Нин, ты слышала?

– Да, милая. Давай, езжай скорее! Ох, а как же с нашими электричками…

– Я такси вызову! – пока переодеваюсь, открываю приложение.

Везёт, даже машина поблизости находится, у нас бывает, что и по двадцать минут ждать надо.

– Лин, – очередной звонок от шефа. – Я же не сказал, совсем из головы вон, тут у нас чёрт знает что… Больница областная, не городская! Такси компания оплатит, не переживай! И скорее всего тебе тут задержаться придётся минимум на сутки, номер в гостинице поблизости уже забронирован.

Глава 19

До областной больницы ехать значительно дольше, больше часа. Но в этот раз мне не удаётся заснуть в машине – очень переживаю из-за того, что произошло. Надеюсь, с людьми всё будет в порядке.

Когда такси тормозит возле приёмного покоя, быстро выскакиваю и иду внутрь. В просторном помещении людно, несмотря на позднее время.

– Здравствуйте, – обращаюсь к медсестре, сидящей за одним из столов. – К вам поступили пострадавшие на производстве иностранные рабочие, я переводчик…

– Да, отлично! – она кивает. – Сейчас подойдёт кто-то из ваших, вас проводят! Подождите минуту!

Кивнув, отхожу в сторону, сжимая в руках сумку, в которую кинула смену одежды и умывалку. Оглядываюсь по сторонам. Несколько мужчин, похоже, сидят ждут врача или своей очереди на приём. Но знакомых лиц не вижу.

– Лина! – ко мне, вывернув из-за угла, подходит Пётр Степаныч. – Хорошо, что приехала. Идём! Нам на второй этаж!

– Как пострадавшие? – спрашиваю, торопливо идя следом за шефом. – Вы говорили, что один в тяжёлом состоянии…

– Стабилизировали, – качает головой мужчина. – Повезло. Он ещё в реанимации, но врачи сказали, выкарабкается.

– Слава богу, – выдыхаю облегчённо. – А остальные?

– К ним и идём, – Пётр Степаныч хмурится. – Тебе нужно будет объяснить им суть процедур, которые требуется провести, перевести больничные разрешения, их надо подписать. К счастью, они все с медицинской страховкой, всё должно быть нормально. Но бумажек придётся заполнить херову тучу… Извини, Лин.

– Я же не барышня кисейная! – отмахиваюсь от извинений. – А что случилось-то? И кто виноват?

– Авария на конвейере, – скупо объясняет шеф. – Эти… гады-пострадавшие ещё и молчат… А у нас очень хреновое подозрение, что они технику безопасности нарушили. И если так – разборки предстоят нешуточные. Нарушение ещё доказать надо. А партнёры, естественно, рвут и мечут, им-то невыгодно, если их гаврики во всём виноваты окажутся.

– Ясно, – киваю расстроенно.

– Так, ты заходи вот сюда, – Пётр Степаныч показывает на дверь палаты. – А я Давиду Артуровичу позвоню. Он просил сообщить, когда ты будешь на месте.

– Он что… здесь где-то? – по спине бегут мурашки.

– А где ж ему ещё быть, в такой-то ситуации?! – кидает на меня удивлённый взгляд шеф. – Разбирается сейчас со страховой и партнёрами. Ладно, давай, иди, мне ему ещё дозвониться надо. Наверняка он на телефоне висит сейчас.

– Сообщение отправьте, – качаю головой, рассчитывая, что Мещерский не сразу его увидит.

Хотя сбежать отсюда и от Давида я всё равно не смогу. Меня же предупредили, что минимум на сутки задержаться придётся.

Делаю глубокий вдох и захожу в палату, где, кроме пострадавших, находится врач и пара медсестёр.

– Добрый вечер, я переводчик компании, – киваю всем присутствующим.

– Отлично! – раздражённо откликается доктор. – Объясните этим… идиотам, прости господи, что им требуется провести некоторые манипуляции, иначе всё может закончиться очень плохо!

Кое-как, выслушав кучу возмущённых и протестующих возгласов, втолковываю двоим растерянным и испуганным мужчинам, что нужно будет потерпеть и исполнять всё, что говорят врачи. Честное слово, моим сыновьям, кажется, проще объяснить всё насчёт прививок, чем этим бедолагам… Понимаю, что рабочие скорее всего – люди простые, какая разница, иностранцы они или нет. Не сталкивались раньше с нашей системой здравоохранения, вот и нервничают.

Мало того, мне ещё и приходится присутствовать на первых перевязках, чтобы переводить слова медсестёр. Дальше-то, надеюсь, пострадавшим это будет не в новинку, но поначалу им очень некомфортно. Мне и жалко этих совсем ещё молодых мужчин, и сил