Не нравится, когда за него решают? Или пришлись не по вкусу мои сомнения? Неужели думал, что услышав такое предложение, я побегу, роняя тапки? Хотя о чём я? Такие самоуверенные и наглые типы именно так и думают. Таким же, как они, не отказывают.

– И девочке так лучше, – надавил на больное Бестужев.

– Мамочка, поехали домой? – сонно пробормотала Вера и от жалобного взгляда её больших зелёных глаз с длинными тёмными ресницами, сердце дрогнуло.

Вот как ей отказать? Разве будешь думать о собственном удобстве и комфорте, когда тебя просит ребёнок?

– Хорошо, но с одним условием, – кивнула, обращаясь к Роману.

– Деньги не проблема, заплачу, сколько скажешь.

Захотелось тут же хлопнуть себя по лбу, услышав такое, а ещё лучше Вяземского. Поварёшкой. Чтобы вправить мозги на место.

– Ты расскажешь, каким образом именно я стала мамой Веры.

– Не знаешь, как становятся мамами? Я могу не только рассказать, но и показать, – ёрничал этот рыжий… невыносимый тип.

– Ромыч, осядь, – в голосе Сашки послышались явные нотки угрозы.

– Ладно, – ехидная улыбка сползла с его губ, – что-то меня, и правда, понесло не в ту степь. Извини. Да, я расскажу. Обещаю. И, Надя… Даю слово, что не обижу.

Глава 12

Всю дорогу до дома Вяземского мне пришлось мысленно уговаривать себя не трусить. Я взрослая сильная женщина, мне нечего бояться. Ведь так? Тем более, Сашка доверяет Роману. К тому же друг пообещал, что заедет утром в гости, а это должно было добавить уверенности в завтрашнем дне. Должно было… Вот только не добавляло.

Мои попытки обрести душевное спокойствие не увенчались успехом. Волнение лишь усиливалось, вытягивая последние силы.

Ввязавшись в эту авантюру с материнством, я ощущала, что увязаю в ней всё сильнее. А когда появился Роман, высокий, широкоплечий, уверенный в себе тигрище, поняла, что попала. Причём, по полной. Возможно, взяв к себе Веру, я поступила опрометчиво. Но обстоятельства сложились так, что на тот момент это казалось единственно верным решением. Но, увы, теперь даже не представляла, как из всего этого буду выбираться.

К тому же чем дольше я находилась рядом с Романом, тем сильнее чувствовала себя словно школьница перед первым свиданием. Да, сравнение так себе, глупое и нелогичное: на свидание меня никто не приглашал, да и я уже давно не школьница. Но в присутствии Вяземского сердце грохотало настолько сильно, будто готово выскочить из груди в любую минуту, а румянец то и дело заливал щёки, лишь стоило взгляду задержаться на профиле рыжеволосого мужчины, который сидел рядом с водителем. С заднего сиденья автомобиля мне было отлично его видно.

Несмотря на большие габариты, гул двигателя казался едва различимым. Машина с лёгкостью набирала обороты, выходя на обгон. И несмотря на то, что в марках автомобилей я не разбиралась от слова совсем, этот явно был из дорогих. Бюджетные так тихо не ездят. Так что деньги у Романа имелись, и дочку он точно способен обеспечить всем необходимым. К тому же, трудно не заметить с какой нежностью мужчина на неё смотрел. Отцовская любовь налицо. Что могу сказать, повезло Вере с папой. А вот с мамой… Интересно, где она сейчас? Знает ли, что её дочка растёт такой умницей?

Погладив заснувшую малышку по голове, я прикрыла глаза, вспоминая, как в её возрасте ждала каждый вечер свою маму и засыпала лишь тогда, когда она приходила ко мне в комнату, целовала в щёчку, укрывала одеялом и желала доброй ночи. Это был наш каждодневный ритуал. А Вера оказалась всего этого лишена. Бедная кроха. Материнская любовь важна для каждого ребёнка. И то, как цеплялась малышка за меня даже во сне, это лишь подтверждало.

Машина плавно остановилась возле огромного дома, обнесённого высоким забором. Насчёт камер и охраны Роман не соврал. Но я устала настолько сильно, что было уже всё равно, каким образом здесь устроена защита. Камень в окно не прилетит и ладно.

Больше всего на свете хотелось одного – спать. Роман что-то спрашивал, и я, кажется, вполне адекватно отвечала. По крайней мере, на тот момент мне так казалось. Но о чём шла речь, потом так и не вспомнила.

День выдался не из лёгких, ночка тоже ему под стать. И сил осталось лишь на то, чтобы дотащить свою тушку до отведённой мне комнаты, надеть пижаму и забраться в постель. Веру Вяземский взял на себя, сказав, что переоденет и уложит сам. Кто я такая, чтобы спорить?

Сон уже плавно утягивал меня в свои объятия, когда по дому разнёсся надрывный детский крик: «Мамочка».

Я слетела с кровати в ту же секунду и ринулась к двери.

Вспомнить бы ещё, где находилась комната Веры. Точно знаю, что на этом же этаже. Поднимались мы с Вяземским вместе. Он нёс спящую дочь на руках, я плелась следом, глядя себе под ноги. Но в какой из комнат находится малышка? Ладно, узнаю методом «тыка».

Выбежав в коридор, я ринулась к первой попавшейся на глаза двери, находившейся напротив, и как раз схватилась за ручку, когда её потянули на себя, открывая. По инерции пролетев вперёд, я впечаталась носом в обнажённую широкую грудь. Приятный аромат мужского геля для тела заполнил лёгкие.

– Упс, простите, – выдохнула, отстраняясь и отступая назад, да так поспешно, что зацепилась пяткой за порог и чуть не упала, но меня вовремя удержали, вновь прижав к горячей груди.

– Осторожнее, – чуткие пальцы пробежались по плечу, вызывая табун мурашек, промчавшихся по спине и затерявшихся в районе пятой точки. И я только сейчас осознала, что стою перед мужчиной в одной короткой шёлковой сорочке на тонких бретельках.

Дура, что сказать. В чём дома спала, то с собой и взяла. Даже не подумав о возможных последствиях.

– Да, да, конечно, в следующий раз, обязательно, – пробормотала, пытаясь отстраниться. Но кто бы мне позволил. Захват стал крепче, а дыхание мужчины более тяжёлым и прерывистым. – Роман? Отпусти, пожалуйста.

– А вдруг ты снова попытаешься себя угробить? – его хриплый голос пробежал по оголённым нервам как разряд тока, возвращая способность дышать и здраво мыслить.

– Я себя контролирую.

– Уверена? – мужская ладонь перебралась с плеча на спину и плавно заскользила вниз.

Похоже, кое у кого Наглость – это второе имя.

– Абсолютно. В отличие от некоторых. Вы дали слово, Роман, – произнесла, перейдя на официальное обращение, задержав его руку чуть ниже талии.

– Я тебя чем-то обидел?

Неужели он сам не понимает,