– Это не то, что ты подумала, – сразу говорю, чтобы потом она ничего не придумала и не капала мне на мозги.

– Я, наверное, пойду, – подаёт мягкий голос Виктория и пытается ретироваться в сторону выхода, воспользовавшись удачным моментом. Но чёрта с два, если я её вот так отпущу.

– Я тебя не отпускал!

Перехватываю её за предплечье, она, естественно, пытается освободиться, чем делает себе только хуже, потому что я начинаю злиться больше и, соответственно, не контролирую свои силы. Возможно, даже делаю ей больно.

– Олег… Виктория… что происходит? – мать хлопает ресницами и не понимает, почему я так груб и холоден со своей ассистенткой.

– Мам, прости, но мне надо поговорить с Викой наедине. Не могла бы ты пройти наверх, пока мы разговариваем.

– Мы уже поговорили. Нам больше не о чем разговаривать. Я просто хочу уйти, – бросает с вызовом стерва Лебедева. Хочет казаться сильной и гордой, но этот трюк со мной не прокатит. Гордость она оставила давно в борделе, а что касается её выдержки, так это ненадолго. Если понадобится, сломаю, но получу то, что хочу.

– Дети, вы что, вместе? – мать ахает и чуть ли не хлопает в ладошки. Светится ярче новогодней звездочки.

Она видела, каким я был разбитым после предательства бывшей жены. Знала, что я больше к себе никого не подпущу, поэтому сейчас счастлива, ложно пологая, что мы с Лебедевой вместе.

– Мама, не говори глупости, пожалуйста.

Чёрт, мне с одной женщиной сложно разобраться, а тут их двое. И где, блин, носит этого Семёна Григорьевича?! В этот момент звонок снова раздаётся в дверь, и я нехотя отпускаю Викторию.

Адвокат следует за мной, я сразу прошу достать договор, что он и делает. Пробегаюсь глазами по страницам, а после достаю ручку и протягиваю её Лебедевой.

– Я не буду это читать и тем более подписывать! – сразу шипит в ответ.

– Ты сначала прочти, уверен, что своё решение сразу поменяешь! – прямо намекаю на её продажность, без стеснения.

Пока я теряю время на то, чтобы оттащить Лебедеву в сторону и заставить её по-тихому подписать договор, за спиной слышатся сначала шорохи, а после мать громко ойкает.

– Сынок, прости, ради Бога, я, кажется, испортила твои документы.

Оглядываюсь назад и вижу, что мать поставила свою сумку на журнальный столик, там, где лежал договор. Из её сумки течёт какая-то фиолетовая жидкость, которая испортила мне всю малину, как говорится.

Клянусь, в этот момент я думал, что взорвусь и обижу всех, кого можно и нельзя. Просто разнесу всё вокруг, и плевать уже, что мать узнает о том, что именно Виктория носит под сердцем моего ребёнка.

Но случившееся было началом того пздца, к которому я не был совсем готов.

– Мам, – выдыхаю медленно и подхожу к журнальному столику. Подцепляю пальцами один договор и поднимаю вверх. – Что эта за х.. фигня?!

Мама виновато улыбается и начинает тараторить:

– Сынок, ты только не злись. Я как лучше хотела. Просто хотела помочь, мне бабка одна сказала, что все эти проблемы у тебя с женой и бизнесом – это от сглаза. Понимаешь? Она мне вот это дала, – тут же тычет в сторону сумки и параллельно берёт в руки второй экземпляр договора. Продолжает быстро тараторить и заодно одним глазом вчитывается в документ. – Сказала, что этой заговорённой водичкой нужно твою квартиру побрызгать. И тогда ты быстро избавишься от сглаза и девушку достойную найдёшь. И деток она тебе родит. Да, да, да. Так и сказала. Ты не думай, что я с ума сошла, я так Глебу помогла. Как видишь, твой старший брат, благодаря моей помощи в том числе, вернул жену и детей после измены. Ты же не будешь этого отрицать! О господи! Что тут такое написано?! Ты что, хочешь купить ребёнка у Виктории? Сынок, ты что, с ума сошел?!

– Мама, остановись!

Эта женщина когда-нибудь точно сведёт меня с ума!

– Мам, ты сейчас езжай домой. Я к тебе потом заеду, и мы поговорим обо всём.

– Но…

– Ради бога, я и так на взводе. Не надо сейчас лезть ко мне. Сказал же, что приеду, и поговорим потом. Не заставляй меня обижать тебя. Езжай домой.

– Хорошо, – обиженно выдаёт мама и уходит, схватив свою сумку.

Я, выдохнув, поворачиваюсь и кроме адвоката никого не вижу.

– Где? – устало спрашиваю.

– Убежала, пока вы ссорились.

– А чего раньше не сказал?

– Пытался, но не смог перебить Вашу мать.

– Я понял.

Взяв ключи от машины, выхожу из квартиры. Надо догнать эту строптивую беглянку, пока не успела спрятаться.

Глава 11.

ВИКТОРИЯ

Я выскочила за дверь, чувствуя, как адреналин накатывает волной, сбивая дыхание. Не оборачиваясь, бежала по коридору, по лестнице, словно меня преследовали. Сердце гулко билось в ушах, а в голове крутилось только одно: бежать, просто бежать отсюда. Воронцов… этот договор… и всё, что он мне предложил – это было слишком.

Как он мог? Предложить мне деньги за то, чтобы я отдала ему ребёнка. Как будто я была какой-то продажной… Как он мог подумать обо мне так? И как он мог целовать меня… после всех тех ужасных слов?

Я бежала не оглядываясь, словно кто-то преследовал меня по пятам. Бежала и не понимала, что чувствую. Шок, злость, обиду, стыд?.. Кажется, я чувствовала всё, вместе взятое…

Невесомо провела пальцами по губам. Этот поцелуй… Странное, сумасшедшее, непредсказуемое… Он схватил меня так резко, так властно, а я… Господи, я ответила ему. Ответила на его поцелуй! В тот момент моё тело подчинилось чему-то необъяснимому, и на долю секунды я забыла обо всём: о том, что он меня обвиняет, о том, что он презирает меня… Олег полностью подчинил меня себе в этот момент.

Я попыталась унять дрожь в теле, напомнив себе, что это просто… импульс. Да, чистая физиология. Так не должно было быть. Я должна была оттолкнуть его, должна была разозлиться, но вместо этого – отвечала ему с такой же страстью, как и он. Это было опасное, глупое наваждение, и оно сейчас играло со мной злую шутку.

Спустя несколько часов блужданий по городу, я наконец решила вернуться домой. Я была вымотана, а голова раскалывалась от бесконечных мыслей и эмоций. Но, подойдя к дверям своей квартиры, я с ужасом осознала: ключи и сумка остались у Воронцова.

– Чёрт… – тихо прошептала, чувствуя, как подступают слёзы. Почему всё идёт наперекосяк? Как