Она сделала это со мной, и это прошло безнаказанно, она сделала меня сексуально озабоченным мужчиной, которым я являюсь сегодня, человеком, который собирается трахнуть свою мертвую мать, превращенную в вещь - его отцом, не кем-нибудь.

Я беру лампочку в гостиной, вспоминая, что в подвале перегорела, и когда я ввернул ее, свет залил комнату, посылая тени в самые дальние уголки.

Видео моего отца заполняет мои мысли, как только я вижу, простынь, которая закрывает ее тело. У меня дрожат руки, от желания коснуться того, что под ней. Я хочу снова коснуться ее, я хочу знать, что это моя мама, и действительно вижу, что это она.

Я быстро стаскиваю простынь с ее тела, она выглядит красивой, похоже, что она не мертва, она словно сонная и в неге. Я уверен, что мой отец считал, что именно так ее следует помнить.

Я глажу ее тело.

Боже, она такая настоящая.

Она такая нежная, я не могу насытиться ею. Она выглядит так, как я ее помню. Отец не фантазировал, и ничего не изменил в ней, чтобы она выглядела моложе своих 43 лет.

Она действительно красива, ее темные волосы в сочетании с голубыми глазами, были предметом зависти всех ее подруг, у нее были пухлые губы и вздернутый нос, с идеально рассыпанными веснушками, что придавало ей кукольный вид.

Ее фарфоровая кожа прекрасно сохранилась, ни одного изъяна, какое удовольствие гладить ее, я раскладываю ее, чтобы мочь гладить повсюду.

Я ошеломлен своими действиями, и как будто со стороны наблюдаю, что я делаю. Я смотрю, как руки подбираются к ее бедрам, замирают у лобка. Я не могу оторваться от нее.

Мои пальцы дрожали, когда я коснулся маминых половых губ, таких знакомых. Мой член тяжело поднимается и натягивает джинсы, сердце так сильно стучит, что я слышу его.

Прежде чем я осознаю, что делаю, я ввожу пальцы в обведенную полость. Там тепло и узко, на ощупь, как живое тело, единственное отличие состоит в том, что эта дыра имеет небольшие ребристые складки в глубине, я предполагаю, что отец сделал это, чтобы фрикции были приятнее.

Я вытаскиваю пальцы, а затем снова ввожу, чтобы проверить свою теорию. О, Боже, это так хорошо. Я представляю, как вхожу членом, а не пальцами, узость этой дырки, заставила бы меня кончить сразу, и именно это мне сейчас и нужно. Прямо сейчас. С возбужденного члена просто капает, в предвкушении того, что я собираюсь сделать.

Никаких сомнений.

Я расстегиваю штаны, они тяжело падают на пол. Подхожу к ней, и перестаю раздвигать ей ноги, если верить отцу, то запирающие суставы будут удерживать ее в том положении, в какое я ее приведу, я смотрю в ее широкую дыру, прежде чем войти в нее.

Я почти взорвался, как только вошел в нее, я как чертов подросток, теряющий девственность прямо сейчас, это отличается от всего, что я когда-либо ощущал.

Я поглощен мыслью о том, что это моя мать. Она здесь исключительно для меня, чтобы я мог трахать ее на досуге, и делать все, что мне захочется. Судьба передала ее во власть того, над кем она властвовала раньше. Она просто пользовалась мной, как хотела. Теперь я ее использую и это сводит меня с ума.

Я дышу медленнее, и сжимаю ее соски. Я медленно двигаюсь внутри нее, пытаясь наслаждаться процессом, и не спешить с этим, я хочу запомнить четко, а не смутно.

"Kиска" практически доит мой член и всего лишь еще несколько толчков, и я кончаю, я взрываюсь оргазмом, самым сильным в моей жизни. Я падаю на нее, мой член все еще дергается в ней, мое дыхание замедляется, становится легче. Кровь отливает от члена, наконец. Я не чувствую никакого стыда, я думал, что буду сожалеть или испытывать что-то подобное, но нет. Я рад быть новым гордым владельцем этой идеальной секс-куклы.

Я выхожу из ее "киски" и ищу как вытащить эту ребристую трубку. В инструкции моего отца написано, как ее вытаскивать для чистки. Я точно следую инструкции, зная, что хочу сохранить эту куклу, зная, что мне понадобится она столько времени, сколько я буду соображать. Я выливаю часть раствора в трубку и очищаю ее от моей спермы, затем оставляю ее сохнуть. Наконец, я натягиваю штаны, почти спотыкаясь о них. Я еще раз смотрю на свое новое наследство и поднимаюсь по лестнице, прежде чем мой член решит, что ему нужен второй раунд.

9

Я вбежал прямо в комнату после моих игрищ с "мамой" куклой; физически я ушел, но мой мозг не мог больше ни на чем сосредоточиться, волнение все время кружило голову. Мне пришлось принять снотворное и рано лечь спать, иначе я провел бы всю ночь в подвале, вытрахавшись досуха.

Утром я просыпаюсь разбитым от снотворного и изнуренный после ночи, полной странных ярких снов о моей матери, как живой, так и новой подвальной ее версии.

Я просыпаюсь под звуки телефона, он на зарядке в другом углу комнаты. Я иду и проверяю упущенный, наверное, это Кэмми.

Надеюсь, это Кэмми, нам есть о чем поговорить. Hапример, о том, что она не будет со мной разговаривать.

Это она, и я нажимаю повторный набор, ожидая ответа. Кэмми здоровается, и я слышу, что она раздражена, несмотря на то, что это она мне позвонила.

- Эй, как дела? - спрашиваю я, изо всех сил стараясь правильно начать разговор.

- Прекрасно, - категорично говорит она.

- Ты скучаешь по мне?

Она фыркает от смеха.

- Нет, вообще-то.

- Какого черта, Кэмми? Почему мы не можем забить на это? Почему ты так строга ко мне? - я выплевывал слова в телефон.

Эта сука, конечно, может обидеться.

- Ты уверен, что тебе нужно задавать эти вопросы? Тебе недостаточно, просто знать, что то, что ты сделал со мной за ночь до того, как уехать, было слишком долбанутым?

В последнее время она все больше ругается.

- Я согласен, что это было слишком, но, как я пытался объяснить, просто, ты была так чертовски сексуальна в этой юбочке, я увлекся, мужчины иногда делают так, когда женщина выглядит сексуально. Mожет быть, тебе просто не стоит так одеваться.

Я знаю, что это неправда. Если бы я был джентльменом, как я всегда о себе думал, я бы держал свои руки при себе – и член в штанах – когда она говорила мне