Эва вытаращила глаза:

– Ой, а я думала…

Чтобы скрыть неловкость, Давид заставил себя улыбнуться.

– Очень убедительная иллюзия, да? – поспешно сказал он. – Экран распространяет образы, полученные с видеокамеры на другой стороне башни.

И он снова включил экран.

– Да… удивительно… А я действительно поверила, что за окном – залив.

– Ладно, давай чокнемся, – сказал Давид, поднимая свой бокал. – Добро пожаловать в страну Правильных!

Через час они собрались уходить, и Давид открыл входную дверь.

Через тридцать минут ожидается дождь. Закройте окно туалета. По данным геолокации, зонтики находятся у входа.

– Ой, забыл окно закрыть, – сказал Давид. – Я быстро.

Вернувшись, он взял зонтик, и они вышли из квартиры.

Снаружи облака еще не сгустились, но поднялся восточный ветер, а это не предвещало ничего хорошего.

13

– Ты должен работать над самым важным и срочным проектом в стране, а сам взял отпуск?! – засучивая рукава белого халата, воскликнул Миотезоро.

– Мне нужен глоток свежего воздуха.

– Ну и как это восприняли в твоем департаменте?

Давид пожал плечами:

– Открутят мне башку.

– Это за что?

– Я провалил демонстрацию.

– Это не страшно, старина! Людям свойственно ошибаться. Видел бы ты полный список пациентов, с которыми мы ошиблись…

– Предпочитаю не знать.

Миотезоро мерил шагами освещенное тусклым, отливающим синевой, холодным светом просторное помещение морга. Формалином пахло сильнее, чем обычно.

– Я тебя не понимаю, – сказал Миотезоро, покачав головой. – Плевать сто раз, отчего умер твой Робер Соло. Наверняка естественная смерть, и ты это прекрасно знаешь!

– Знаю.

Миотезоро уставился на него:

– Все эти киношные штучки – это просто алиби, чтобы не потерять связь с девчонкой, да?

Давид задумчиво закусил нижнюю губу:

– Поди пойми…

– Но это же смешно! Зачем добиваться девушки, которая тебе не пара, когда достаточно наведаться в «Номера» и переспать с любой из тамошних девиц, которые тебе подходят тик в тик?

Давид глубоко вздохнул.

Миотезоро пододвинул себе стул, уселся на него верхом и наклонился к Давиду:

– Слушай, старина. Делай с девчонкой что хочешь, только не пускай на ветер карьеру. Ты ведь любишь свою работу и…

– Не знаю. Я уже ничего не знаю!

– Как так?

– Я не уверен, что люблю свою работу… В молодости я обожал природу, хотел стать лесником. Однако алгоритм Министерства образования прочил мне блестящее будущее в ИТ. А я, честно говоря, уже сомневаюсь…

Миотезоро разинул рот.

– Ну ладно, – сказал он. – В любом случае ты уже нащупал, куда двигаться с этой твоей криптографией. Ты ведь не бросишь проект на самом пороге славы?

– Я же говорю: я провалил демонстрацию.

– Значит, теперь твоя задача – обнаружить ошибку. Напряги свою нежную тощую задницу и займись делом. Получишь супербонус – пожалуйста, меняй профессию, но глупо сдаваться сейчас, когда ты так близок к цели. И потом, ты, я так понимаю, влез в долги, чтобы купить свой шикарный драндулет. Тебе же за него платить надо каждый месяц. Возьми себя в руки!

Давид медленно кивнул:

– Я подумаю…

– В добрый час! – усмехнулся Миотезоро и вдруг рывком поднялся. – Самое лучшее, – заявил он, – это позабыть девчонку. Я тебя нынче вечером свожу в «Номера».

– Нет, не стоит. К тому же я не в форме. Неконкурентоспособен. Девица даст мне ужасную оценку, которая приклеится ко мне на всю жизнь, и никто не захочет видеть меня в своей постели.

– М-да… Пожалуй.

– Ладно. Так что там со вскрытием?

– Я ничего не могу сделать. Запрос должен исходить от полиции или от следователя. Ты такого запроса никогда не получишь.

Давид надолго задумался.

– Есть у меня одна мыслишка… Но для этого нужно, чтобы ты еще немного повременил с кремацией.

– Но существуют точные сроки хранения тел усопших. Мне придется его заморозить.

– Это… трудно?

– Да нет. Минут на десять в микроволновку, и только потом в печь.

– Ну и гнусный же ты тип!

Давид трижды пытался дозвониться до Эвы, прежде чем она ответила. Лучше уж не обращаться к ней по неотложным вопросам.

– Есть у меня мысль, как добиться вскрытия: надо, чтобы запрос прислал ректор университета.

– А зачем ему?

– Моя двоюродная сестра работала вместе с твоим дядей. Теперь она в больнице, и никто не понимает, что за болезнь ее поразила. Может, у них там какая-то зараза – болезнь какая-нибудь? Вскрытие необходимо, чтобы определить, что это за инфекция. Если выясним, от чего умер твой дядя, вполне вероятно, узнаем, от чего страдает моя кузина. Как тебе эта идея?

– Ты говорил с ректором университета?

– Он в отпуске, и с ним сейчас не связаться. Вернется через неделю, а это слишком поздно: для кремации существуют свои сроки. Но я предлагаю вместе съездить к нему в загородный дом, где он отдыхает. Вдруг получится и он согласится?

В трубке молчали.

Давид уже испугался, как бы она не отказалась.

– Ты знаешь его адрес? – наконец спросила Эва.

– Я сотрудник Министерства безопасности, так что адрес я достал. Однако, поскольку по телефону он недоступен, придется к нему поехать.

– Это далеко?

– Часов пять пути. Выехать надо завтра утром.

– Я не могу. У меня до полудня уроки танцев.

– Я заеду за тобой сразу после полудня. Переночуем в отеле, я зарезервирую два номера. А потом рано утром будем у него.

★

Феликс нервно толкнул дверь и решительным шагом вошел в дом. Одна лямка его коротких штанов зацепилась за ручку двери, натянулась на солидном брюшке и потащила его назад. Он оглянулся и раздраженно ее отцепил. До прихода Теодора оставалось мало времени.

Дом вкусно пах яблочным пирогом и горячим шоколадом.

– А где Эва? – спросил он, окинув взглядом играющую в карты за низким столиком молодежь. Несомненно, ее приятели.

– Наверху, может, в своей комнате, – неторопливо отозвался рыжий парень с умным лицом.

– Я к ней! – сказал Феликс и поспешил к белой лестнице, идущей наверх вдоль стены.

– Не советую, – спокойно и твердо заметил другой игрок.

– Это еще почему? – сразу остановившись, вскинулся Феликс в досаде, что какой-то посторонний мальчишка осмелился диктовать ему, как себя вести.

– У нее в доме постоянное движение: кто-то уходит, кто-то приходит, на первом этаже вечный гвалт… но верхний этаж – святыня. И это надо уважать.

Феликс с минуту помедлил:

– Ладно, раз уж вы так близко знакомы, передай ей, что я хочу ее видеть.

Парень медленно и высокомерно поднял голову и укоризненно взглянул на старика:

– Если она ушла наверх, значит не хочет, чтобы ее беспокоили.

Феликс начал терять самообладание:

– Тогда позвоните ей!

– Она не ответит.

– Пошлите эсэмэску хотя бы!

Феликс попытался