– Отсюда хорошо видно город, – Лирой первым нарушил молчание, – и горизонт, – в его голос закралось что-то непривычно мечтательное, но, пока он витал в своих грезах, Амари была заинтригована его таинственной маской. Любопытно, что заставляло Лироя так усердно скрывать лицо?

– Смотри, видишь паб «У Рэндалла»? – он вдруг указал пальцем на заведение, мгновенно развеяв интерес к вызывающей наружности. – Я там нечастый гость, стерильность не по мне, но этот паб особенный. Знаешь почему? – не дожидаясь ответа, Лирой продолжил: – Его назвали именем моего дяди.

– Неужели?

– Клянусь портками Рю! – воскликнул Лирой. – К стыду моих братьев, мы даже не знали о существовании дяди. Рэндалл вернулся домой совсем недавно после тридцатилетних скитаний. Тогда я первым же делом спросил его: «Неужто паб „У Рэндалла“ в твою честь назвали?» Несомненно, Рэн не принадлежит к числу скромняг, но мой вопрос как будто бы смутил его. И все же спустя минуту заминки он подтвердил мое предположение.

– И за какие заслуги его имя зазвучало в названии паба?

– Когда-то имя нашей семьи звучало на весь город.

– Так ты из важных? – искренне удивилась Амари. – А по виду обыкновенный бродяга.

Лирой подавленно усмехнулся.

– В Иристэде мой дом. Здесь я родился, здесь же, вероятно, и умру.

– Дом… – задумчиво повторила за ним Амари. – Выходит, все не так плохо, как звучит.

На что Лирой тут же воспрянул из образа обездоленного мученика и устремил на девушку горящий дерзостью взгляд. Оживленный какой-то смелой идеей, молодой человек заулыбался с ребяческой радостью и выдвинул вдруг неожиданное предложение:

– Я мог бы предоставить тебе крышу над головой. Само собой, не безвозмездно, – на этих словах краешек его губ дернулся в лукавой ухмылке, – кто-то ведь должен греть мою постель.

– Перебьешься парой золотых, душа моя, – ничуть не оскорбившись столь недвусмысленному намеку, Амари подбросила в воздух монеты, поймала и протянула Лирою на ладони. Она и не подумала отказаться от безопасного убежища. Особенно когда дом принадлежал бывшей знати и мог гарантировать комфорт.

– Ох, дорогая, мы в сумме знакомы не более часа, а ты уже видишь меня насквозь, – ласково промурлыкал Лирой, принимая плату. – Мне это нравится.

Манерным жестом он подал девушке руку, предлагая отправиться вместе. Амари ответила согласием.

* * *

Ожидания Амари оправдались даже больше, чем она надеялась: дворец Мореттов выглядел не так плохо, как можно было представить со слов «когда-то имя нашей семьи звучало на весь город». Выполненный из светлого мрамора, он располагался около реки, к которой уходил крутой лестничный спуск, и представлял собой прямоугольник в два этажа, сложенный из центрального павильона и длинных крытых галерей. Парадный вход горделиво похвалялся барельефом солнца над скрестившимися мечами – в этом символе угадывался семейный герб.

Дом встретил Амари тяжелым полумраком. Солнце за высокими окнами вестибюля давно село, и лишь нерешительные отблески огня служили светом, проникавшим через открытую дверь из обеденного зала. Там же Амари застала греющийся на очаге котелок, источавший дивный аромат мясной похлебки. Длинный стол, рассчитанный на большую семью, оказался скромно накрыт на пять приборов, ни один из которых не предназначался новоиспеченной гостье.

В углу залы, под светом каминного пламени сидел мужчина в расстегнутой сорочке и читал книгу с погруженностью человека неглупого. Красивые выразительные черты лица, непослушные вихры темных волос, недюжинный ум, сказывающийся в серых глазах, и даже круглые очки в серебряной оправе – все тонкости его наружности невольно приковали взгляд Амари. На обнаженной мускулистой груди виднелась цепочка с крестом, дополняя представление о прекрасном незнакомце. Мужчина бегло окинул прибывших в свой дом и тут же опустил нос в пожелтевшие страницы, не выказывая видимого любопытства.

– Лирой, – обратился он приглушенным, но звучным голосом, – пропадаешь днями, чтобы вернуться с подругой? Неужели наш мальчик повзрослел?

– Зато ты, братец, не повзрослеешь никогда, – отозвался Лирой с напускной обидой.

– Ты ведь знаешь, что меня этим не задеть? – усмехнулся мужчина, не отрываясь от книги.

– Клайд – вечный недотрога, – поспешил объяснить Лирой. – Раб обета безбрачия. И в кого он такой набожный?

– Угомонись, бога ради, – проворчал Клайд.

Амари смотрела на него, как очарованная, не внимая ничему из сказанного Лироем. В ее глазах Клайд представлялся человеком необычным – не часто ей приходилось встречать в мужчинах безупречное сочетание образованности, красоты и холодного темперамента. Амари приблизилась к Клайду в надежде завязать разговор, который, несомненно, возбудил бы в священнике симпатию к ней.

Но в ее багаже достоинств напрочь отсутствовало женское кокетство.

– Я Амари. К слову, свободна и никому не обещана.

И только теперь девушка осознала всю нелепость происходящего – Амари беззастенчиво разглядывала молодого человека, достойного любви самых ласковых губ, сама представ перед ним в непотребном виде: на одежде и в волосах осела дорожная пыль, кожа облезала даже на ладонях после засушливых дней в Иристэде. Однако ничто так сильно не производило невыгодного впечатления, как полученные в драке синяки, уродующие лицо. Хороша невеста, нечего сказать.

Клайд не шелохнулся.

– Что читаешь? – Амари ожидала увидеть в его руках что-то из богословия, но насеченных на обложке символов не разобрала.

– Ты загораживаешь мне свет, Амари, – проговорил Клайд, так и не подняв на девушку глаз.

Когда в его безукоризненный портрет примешался пренебрежительный тон, Амари словно очнулась ото сна. Она обманулась в мечтаниях столь же быстро, сколь поспешила увлечься священником.

– Ладно, идем, пока не явился старший, – Лирой нетерпеливо подтолкнул Амари в спину.

– Куда пошел, парень?

Сначала прогремел низкий голос, и вслед за ним в зале возник Рю. Широкоплечий, с осанкой благородного господина и не менее благородным лицом в щетине. Теперь Амари было проще судить о его внешности, нежели находясь во мраке улиц и будучи скованной когтистыми лапами демона. Старший Моретт обладал особым мужским шармом и, вероятно, имел способность влюблять в себя дам не меньше Клайда, но угрюмый взгляд из-под нависших бровей заставлял отводить от Рю глаза.

Столкнувшись с братом, Лирой шумно вздохнул.

– В городе вампиры, мы заступаем в дозор.

–Вы заступаете в дозор, – Лирой нервически собрал волосы в хвост, открыв блестящее колечко в ухе, и вновь разметал по плечам темные волны.

Казалось, воздух раскалился не от жара камина, а вовсе по другой причине – между братьями ощущалось напряжение, которое рисковало разразиться в громкий скандал. Медленно закрыв книгу, Клайд снял очки для чтения и уставился на Лироя с легким наклоном головы, обозначающим интерес