- А как тебя зовут? – спросила я его.

- Тимофей Васильевич, – сообщил кот под истошный писк мышонка и важно приосанился. – Я потомственный фамильяр в седьмом поколении.

- Послушай, Тимофей Васильевич, ты не мог бы унести этого мыша обратно, а я попробую позвать домового и попрошу его покормить тебя?

- Нет, – безапелляционно заявил кот и перехватил почти сбежавшего мышонка зубами.

Мне его так жалко стало, мышонка этого, что я даже забыла, что вообще-то боюсь их, и попыталась добычу кота отобрать. Но Тимофей ловко вывернулся и запрыгнул на шкаф и снова придавил мышь лапой.

- Ты вот так, да? Да я для тебя… А ты! – сказал он сверху. – Сама теперь лови.

И он, бросив трофей, в один прыжок перебрался на стол, оттуда на подоконник и скрылся за окном.

Я села на кровать и поджала ноги. Итак, теперь у меня в комнате живет мышь, и я обещала покормить кота. Как вызвать домового я по-прежнему не знаю, поэтому стоит пойти поискать столовую. Но сначала надо переодеться, а то я в своей рубахе буду у ведьм как бельмо на глазу.

Я еще немного посидела, потом решила, что мышонок – это не совсем мышь, и осторожно спустилась на пол. Да, надо переодеться.

Подошла, открыла дверцы шкафа и обомлела – все платья стали… белыми!

Взяла одно, покрутила в руках в надежде, что, может быть, мне просто показалось. Но платье оставалось приятного молочного оттенка и темнеть обратно даже не думало. Сняла второе – оно было белоснежное с золотистой строчкой. Третье – жемчужно-белое… Четвертое серебрилось инеем… Я опустилась на пол и всхлипнула.

Только такая неудачница, как я, могла так вляпаться. У-у, ведьмы, ненавижу! Вот выучусь и… и… И ничего в голову не приходило.

- Девка! Ты чего опять ревешь-то, а? А ну-ка, давай к столу садись скорее. Уж готово все, давай-ка горяченького поешь, сразу полегчает. И чайку, чайку выпей, он с ромашкой, то, что тебе надо сейчас.

Домовой Никанор Сидорыч взял меня за руку и потянул в угол. С удивлением обнаружила в комнате еще и кухонный уголок со столом, шкафчиками и чайником на круглой плитке. Не было же вроде? Чудеса! Присела за стол, на нем уже стояли тарелки, от которых поднимался пар. Мой желудок поприветствовал их радостным урчанием.

- Я ж говорю, еда – первейшее средство от всех печалей. Кушай, девонька, кушай!

- Спасибо Никанор Сидорыч! Очень вкусно пахнет и выглядит восхитительно! Мне бы еще тарелку пустую для котика еды отложить. И для мышонка, –вспомнила я еще про одного постояльца.

- Принесем, девонька, принесем и котику еду и мышу твоему. Ты только кушай давай! – он подвинул мне тарелки поближе.

Я не заставила себя уговаривать. Еда была простая – пюре из овощей с гуляшом и большой кусок пирога с мясом и капустой, но все очень сытно. А чай пах ромашкой и луговыми травами.

- Благодарю вас, Никанор Сидорыч! Очень все вкусно, – сказала я, когда убедилась, что отложено угощение для кота и мыша, и наелась сама. ­– А то я хотела идти столовую искать, да только выяснила, что платья у меня все испорчены оказались…

При воспоминании об этом настроение снова скатилось в минус сто, и я невольно хлюпнула носом.

- Что ты, девонька, что ты! – замахал руками домовой, – не надо столовую искать, все равно не найдешь.

- Почему? – удивилась я.

- Так нету ее, – пояснил домовой. – Тут же ведьмы одни, кто ж их к еде-то подпустит?

- А вы где еду берете?

- Так на кухне, только вашим туда хода нет.

- Не поняла, почему нельзя? – от сытости закрывались глаза, поэтому соображала я с трудом.

- Наговорят, заговорят или добавят чего, ведьмы же. Мы все приносим в комнаты.

Я задумалась – получается в этом замке ведьм не все подвластно хозяйкам? Кухню от пакостей защитили, и комнату, наверное, тоже можно от вредительниц обезопасить?

Этот вопрос я и задала домовому.

- А комнаты и так защищены все, коли сама не разрешишь войти, так никто и не сможет. А вот ежели войдет, то тут уж ведьмы сами защиту делают.

Эх, глупенькая я! Сама же старосту пустила! Снова стало грустно. Все у меня не как у людей.

- Понятно. Я бы сделала, да не умею пока. Скажите хоть, как вас позвать, если что.

- Так просто позови и в слова посыл, желание увидеть меня вложи. И толику силы пошли в пространство.

- Как это? – не поняла я.

- Ой, девка, как же ты учиться-то будешь? И шляпу не слышишь, и кот у тебя дурной, и ничего про силу свою не разумеешь. Вот представь, что ты очень хочешь меня увидеть. И вот это желание сконцентрируй и в угол направляй, как будто мысль твоя с кончика палочки летит сквозь пространство. И словами ей помогай одновременно, – стал учить меня домовой.

- А что говорить? Заклинание?

- Что говорить – не важно, главное, чтобы слова помогли тебе силу собрать и куда надо отправить. Ты попробуй, услышь ее сперва, почувствуешь, так легче сразу будет.

- Ага, хорошо, – мне тут же захотелось проверить, как это работает на практике. – А вы не могли бы спрятаться, ну, чтобы я вас снова позвать могла?

Домовой кивнул и исчез. Хороший он дядька. Не то, что кот. Правильно Никанор Сидорыч сказал – дурной и есть, это же надо додуматься – мышь притащить мне? Вот на кой мне мышь-то, а?

За этими мыслями я попробовала позвать домового – взяла палочку, нацелилась на угол, который мне кот обозначил, и принялась прислушиваться к себе и желать. Но, наверное, я что-то не так делала, потому что в углу снова что-то заскреблось, на этот раз громче и активнее, и появилась дыра. И из нее тут же вылезла…

- А-а-а! Мышь! – запрыгнула я на кровать.

Ну что сказать? Молодец я! Мало мне одной было, похоже, что я сюда всю семью пригласила.

- Дядюшка Никанор, – позвала я с кровати чуть не плача, – дядюшка Никанор!

- Чего ты еще учудила-то, девка? – появился домовой.

- Там мышь! – я указала в угол.

- И?

- Мышь! Дядюшка Никанор, боюсь